Егоркин разъезд - Супрун Иван Федосеевич. Страница 44

Егорка начал ясно представлять себе картину будущего сражения с Володькиной шайкой, но вдруг вспомнил о своей заветной коробочке, на которой сидел Кузьма Крючков. С коробочкой придется расстаться. Иначе, когда будут свергать царя, ребятишки станут дразниться и упрекать: «Тебе, — скажут, — Егорка, нравятся казаки за то, что они лупят плеткой рабочих. Ты за царскую власть». А он вовсе не хочет быть за царя. Завтра же он разорвет и выбросит эту коробочку… Хотя нет: она вон какая красивая, почти новая. Что же делать с ней? Подарить Гришке или еще кому-нибудь из своих товарищей? Нет, разве им не позорно будет дожать у себя Кузьму Крючкова? Вот Володьке Сопатому отдать можно. Он все время предлагает за нее красивый шарик. А сделать нужно так. Бросить ему коробочку под ноги и сказать: «Подавись своим душегубом Крючковым, он мне больше не нужен».

Было уже за полночь, когда Егорка и отец возвращались из барака домой. Сыпал осенний мелкий дождь. Уныло гудели телеграфные провода. Вдали тускло светили огоньки стрелок. Отец не торопился, хотя завтра с утра ему нужно было дежурить, он крепко думал о чем-то и молчал.

У своего крыльца Егорка остановился.

— Ты чего? — спросил отец. — Забыл чего, что ли?

— А царь не продаст наш разъезд?

— А что?

— Если он продаст нас, тогда нам не придется сковыривать его и всяких господ.

— Не беспокойся, он не успеет.

— Большевики опередят, да?

— Они, сынок, они.

— А большевики очень сильные?

— Очень.

— Как Аким Пузырев?

— Еще сильнее.

— И ловкие?

— Очень ловкие.

— Как дяденька Тырнов, да?

— Еще проворнее.

— А Ленин, как богатырь, да?

— Посильнее богатыря.

— А большевики приедут на наш разъезд?

— Приедут.

— А…

Егорка хотел еще о чем-то спросить, но отец взял его за руку, легонько подтолкнул к двери и сказал:

— Спать, спать, про остальное узнаешь потом.