Брисингр - Паолини Кристофер. Страница 111

— Никогда в жизни ничего подобного не видел! — раздался над ним голос Улхарта. — Молодец ты, Молотобоец! — Открыв глаза, Роран увидел, что старый седой воин стоит рядом и держит под уздцы Сноуфайра. — Никогда не встречал я такого безумца! Надо же, на какой трюк ты решился — перепрыгнуть через фургоны! Я даже и не слыхал ничего подобного, точно, никогда ничего подобного не слыхал! Здорово это у тебя получилось! Только ты все же поосторожнее. Такое нечасто удается — прыгнуть с седла и свалить аж пятерых. Да еще и самому уцелеть. Так можно и до следующего лета не дожить… Ты все-таки с умом действуй, ладно? Если, конечно, ума хватает…

— Ладно, я все понял, а твои слова я хорошо запомню, — усмехнулся Роран, отбирая у старого вояки поводья Сноуфайра.

Когда Роран покончил с последним защитником импровизированной крепости, те из варденов, что не пострадали в бою, тут же набросились на фургоны, вспарывая и вскрывая мешки с грузами и незамедлительно докладывая Мартланду об их содержимом. Он все эти сведения тщательно записывал, как о том просила его Насуада, чтобы потом это помогло им разгадать дальнейшие планы Гальбаторикса. Роран видел, что вардены обследовали последние повозки, где лежали мешки с зерном и кипы солдатских мундиров, затем перерезали глотки оставшимся в живых волам, отчего вся дорога оказалась залитой кровью. Убийство несчастных животных было Рорану уж совсем не по нутру, однако он понимал, что незачем возвращать их Империи, и, наверное, сам тоже обнажил бы нож, если бы ему это приказали. Конечно, можно было бы попытаться отвести волов в лагерь варденов, но уж больно они были неповоротливы и медлительны, что весьма осложнило бы положение отряда. А вот боевые кони, оставшиеся от имперских солдат, были очень недурны, и вардены быстро их переловили и привязали ремнями к своим седлам.

После чего один из варденов достал из седельной сумки пропитанный смолой факел и, несколько секунд повозившись с огнивом, зажег его. Проехав вдоль всего обоза, он по очереди поджигал фургоны, а когда они как следует загорелись, швырнул горящий факел в последний фургон.

— По коням! — скомандовал Мартланд.

Забравшись в седло Сноуфайра, Роран почувствовал, как толчками бьется в ноге боль. Он пришпорил жеребца, подъехал ближе к Карну и пристроился рядом с ним, поскольку остальные уже выстроились в две шеренги позади Мартланда. Лошади фыркали и нетерпеливо били копытами, желая поскорее убраться подальше от огня.

Мартланд поехал вперед быстрой рысью, и отряд последовал за ним, оставляя позади цепочку горящих фургонов, похожих на сияющее ожерелье, которое кто-то случайно обронил на этой пустынной дороге.

29. Каменный лес

Толпа внизу восторженно приветствовала Эрагона. Он сидел на деревянном помосте, который гномы соорудили у основания внешних бастионов Брегана. Сам этот укрепленный город располагался на округлом холме, точнее, на отроге горы Тхардур, примерно на милю возвышаясь над туманной долиной. Отсюда можно было видеть все вокруг на много миль и в любом направлении, пока взгляд не упирался в зубчатые вершины гор, перекрывавшие обзор. Как и Тронжхайм, как и все прочие города-крепости, Бреган гномы построили полностью из камня, который добывали в окрестных штольнях; в данном случае это был красноватый гранит, от одного вида которого в любом помещении сразу казалось тепло. Сам город являл собой, по сути дела, одно огромное и чрезвычайно мощное здание высотой в пять этажей, увенчанное открытой с боков колокольней, крыша которой была из стекла в форме гигантской капли высотой с двух гномов; «каплю» поддерживали четыре гранитных ребра, сопряженных замковым камнем. Эта «капля», как объяснил Эрагону Орик, была, собственно, увеличенным вариантом весьма распространенной у гномов беспламенной лампы, и в случае каких-либо особо важных событий или чрезвычайных ситуаций ею можно было воспользоваться для освещения всей долины. Гномы называли ее Аз Синдризнаррвел, что означает «самоцвет Синдри». Со всех сторон к основному громадному зданию крепости лепились многочисленные внешние пристройки — жилища слуг и воинов клана Дургримст Ингеитум, конюшни, кузницы и храм Морготала, бога огня и покровителя кузнецов. Еще под высокими и гладкими стенами Брегана на расчищенных от леса полянах размещались десятки земледельческих ферм. Над крышами фермерских каменных домиков поднимались завитки дыма.

Все это и многое другое Орик уже успел показать и рассказать Эрагону после того, как детишки привели его в крепость, крича каждому встречному: «Это Аргетлам! Мы привели Аргетлама!». Орик приветствовал Эрагона, как родного брата, и тут же велел приготовить для него ванну, а когда тот вымылся, настоял, чтобы он оделся в темный пурпур и увенчал голову золотым обручем.

А потом Орик удивил Эрагона: он представил его Хведре, своей жене, с которой они, как выяснилось, всего два дня назад справили свадьбу. Она оказалась круглолицей, с румяными, как яблоки, щечками и яркими, блестящими глазами. Пока Эрагон, путаясь в словах, выражал свое удивление и восхищение, поздравляя новобрачных, Орик нетерпеливо переступал с ноги на ногу и, как только Эрагон умолк, сообщил:

— Мне очень жаль, что ты не смог присутствовать на этой церемонии! Я велел своим магам связаться с Насуадой и попросил ее непременно передать тебе и Сапфире наше приглашение. Но она отказалась это сделать, сказав, что это отвлечет тебя от более важных задач, стоящих сейчас перед тобой. Не могу ее винить, но мне все же очень хотелось, чтоб ты нашел время и для меня, своего сводного брата, и прибыл на наш свадебный пир. И мы с Хведрой, в свою очередь, тоже с удовольствием прибыли бы на свадебный пир твоего кузена. Мы ведь теперь все родня, хоть, может, и не по крови.

Хверда тоже обратилась к Эрагону. Говорила она с сильным акцентом:

— Пожалуйста, считай и меня своей сестрой, Губитель Шейдов. И насколько это в моей власти, в Брегане к тебе всегда будут относиться, как к члену семьи; здесь ты всегда сможешь укрыться от опасности, даже если за тобой будет гнаться сам Гальбаторикс.

Эрагон поклонился; он был весьма тронут словами Хведры.

— Это очень любезно с твоей стороны, — поклонился он ей. И тут же спросил: — Скажите, если вас не слишком обидит мой вопрос: почему вы выбрали для своей свадьбы именно этот момент?

— Мы собирались соединить наши руки и сердца еще весной, однако…

— Однако, — довольно резко прервал ее Орик, — сперва ургалы напали на Фартхен Дур, потом Хротгар послал меня сопровождать тебя в Эллесмеру. А когда я вернулся и все семьи моего клана избрали меня своим новым гримстнзборитхом, мы с Хведрой и решили, что это вполне подходящий момент, чтобы пожениться, раз уж мы так давно помолвлены. Вот мы и стали мужем и женой. Понятно ведь, что любой из нас может и до конца этого года не дожить, так зачем было тянуть со свадьбой?

— Значит, ты все-таки стал вождем своего клана?

— О да. Выборы очередного вождя в Дургримст Ингеитум продолжались долго, больше недели, но в конечном итоге большая часть семей согласились с тем, что Хротгару должен наследовать именно я, поскольку, согласно его же собственным словам, являюсь его единственным наследником.

Потом Эрагон откушал в обществе Орика и Хведры, с наслаждением поглощая ломти свежайшего хлеба и куски жареной баранины, которую приготовили для него гномы, и наблюдал за соревнованиями, которые проходили прямо перед помостом. Орик объяснил ему, что у богатых гномов существует обычай устраивать спортивные игры для развлечения своих гостей, щедро оплачивая усилия участников этих соревнований и игр. Семья Хротгара была весьма богата, и нынешние игры, устроенные в честь свадьбы, продолжались уже три дня и будут продолжаться еще четыре. Игры состояли из множества различных состязаний, наиболее популярными из которых считались борьба, стрельба из лука, поднимание тяжестей и гастгар, метание дротика.

Как раз в этот момент на поросшее травой поле с разных концов выехали двое гномов верхом на белых фельдуностах, горных козлах, и двинулись навстречу друг другу. Рогатые горные козлы передвигались прыжками, преодолевая зараз по семьдесят футов. У гнома, что ехал справа, к левой руке был привязан небольшой круглый щит; иного оружия у него, похоже, не было. А у того, что подъезжал слева, щита не было, зато в правой руке он держал дротик, который явно готовился метнуть.