Агентство «Аргентина» - Сербжинская Ирина. Страница 36

— Через три дня! — сказал Ньялсага.

— Через три дня! — повторили остальные.

Где-то далеко на городской башне ударили часы. Башня находилась далеко, но странное дело — звук курантов донесся так громко и ясно, будто часы находились где-то рядом.

Глава-5

Прогноз погоды обещал на всю неделю солнце — настоящий подарок для города, визитной карточкой которого стали дожди!

Правда, на непогоду здесь никто особого внимания не обращал, местные жители даже зонтами не пользовались. Собственно говоря, так и узнавали приезжих — те, стоило брызнуть мелкому несерьезному дождику, сразу же прятались под зонтиками.

Ньялсага припомнил, что как-то раз, когда он жил в городе у моря всего ничего, довелось ему поболтать с официанткой в кофейне «Последний белый слон». Ньялсага тогда только-только обнаружил это замечательное место, девушки-прорицателя, конечно же, тогда и в помине не было, а кофе готовила колоритная пожилая дама с рыжими кудрями и вечной сигаретой в зубах.

— Хороший у вас город, — сказал заклинатель, промокший с головы до ног. — Вот только дожди…

— Какие дожди? — искренне удивилась официантка, бросила взгляд за окно и пожала плечами.

Но в середине лета божества, отвечающие за погоду, обычно вспоминали о существовании города и делали щедрый подарок — несколько недель солнца, синего неба и жары.

Вне сомнения, подарок в виде отличной летней погоды был уже отправлен соскучившимся по солнечным денькам горожанам, но, похоже, кто-то другой внес в погодные планы коррективы — и Ньялсага даже догадывался, кто именно.

Он оставил «Зеленого дракона» дремать на парковке и направился к дверям. Кофейня «Последний белый слон» открывалась ровно в шесть утра и, несмотря на ранний час, там уже имелись посетители: за стойкой у окна сидела девушка, уставившись в раскрытый ноутбук и рассеянно прихлебывая кофе, да старичок с газетой, устроившийся в кресле возле входа. Пахло свежим кофе, горячим молоком и булочками.

Ньялсага занял место за столом в самом углу — не хотелось, чтоб кто-нибудь помешал разговору. Разговор предстоял важный, с глазу на глаз… тут заклинатель бросил взгляд за окно и вздохнул. Возле окна на ящике с цветами сидел нахохлившийся Дэберхем, всем видом выражая крайнее возмущение.

— Ладно, ладно, — пробормотал Ньялсага, приподнялся, щелкнул шпингалетом и приоткрыл окно. Дэберхем был глазами и ушами Цолери, так что присутствие ворона при важном разговоре не повредит.

Белокурая девушка-прорицатель, улыбнулась постоянному посетителю, приняла заказ и отошла.

В ожидании кофе Ньялсага задумчиво смотрел в окно, но по своей давней привычке, не столько смотрел, сколько слушал. Звуков кругом было великое множество: шелест листьев, мелодичное звяканье звонка проехавшего велосипеда, чей-то негромкий смех, шорох шин, звук шагов. В кофейне слышался разговор, гудение кофе машины, стук чашки о блюдце. Мир звуков всегда завораживал Ньлясаге, не любил он только тишину. Не обычную тишину, которая, если хорошенько прислушаться, тоже была наполнена живыми звуками, а настоящую, абсолютную. Чудилось в полном безмолвии что-то зловещее, неживое.

Девушка принесла кофе, поставила на стол вазочку с пакетиками сахара и сливок. Ньялсага заметил, что сахара и сливок была положена двойная порция — тайный дар явно подсказал прорицательнице, что скоро за этот стол пожалует еще кое-кто.

Так и получилось: не успел Ньялсага приступить к кофе, как за окном послушался шум мотора и вскоре на пороге появился Кемен — как обычно, в потертой джинсовой куртке, в низко надвинутой бейсболке, с большой спортивной сумкой на плече.

Он заметил Ньялсагу, кивнул и направился к столу.

В ту же секунду появилась официантка с большой чашкой чая на подносе.

— Они что тут, мысли читать умеют? — проворчал Кемен.

— Будущее предвидят, — будничным тоном пояснил Ньялсага. — Не все, конечно, но кое-кто — точно.

Он, привстав, впервые обменялся рукопожатием с Кеменом. Ослепительно вспыхнул цвет чужой ауры: желто-оранжевый, похожей на пылающий костер. Воля и целеустремленность, с примесью изрядной категоричности. Такой человек если имеет на что-то свой собственный взгляд, то уж ни за что не изменит его — даже себе во вред.

Потомственный охотник за нечистью — это многое объясняет. И то, как, не владея магией, Кемен выслеживал «попаданцев» и то, как безжалостно расправлялся с ними — теперь все вставало на свои места.

Вот только договориться с ним будет нелегко, — подумал Ньялсага, усаживаясь на место и пододвигая к себе чашку.

Фанатики — народ несговорчивый и упрямый. Но сейчас, когда в этот мир пожаловала Свора проклятых, лучше им оставить разногласия и быть на одной стороне.

Кемен устроился за столом и расстегнул объемистую сумку.

— Что с оборотнем? — отрывистым голосом бросил он. — Все еще шляется по городу?

— Пока что — да, — осторожно сказал Ньялсага.

— Почему ты решил, что с ним невозможно справиться? — буркнул Кемен, роясь в сумке. — Оборотни здесь уже бывали и мы…

— Этот совсем другой. Не мальчишка-вервольф, которого вы убили недавно, а высший оборотень из клана Предвестников смерти. Если ему что-то не понравится, он вполне может превратиться в желтый туман и через пару дней никого из вас не будет в живых, так что лучше не злите его. Но, — прибавил Ньялсага, видя, что его собеседник хочет что-то возразить. — Если хотите попробовать, пробуйте! Отправляйтесь за ним, я мешать не стану!

Он покосился за окно, где на ящике с цветами сидел ворон. Дэберхем застыл изваянием черного дерева, но Ньялсага знал, что птица ловит каждое слово.

— Пора этой твари убраться отсюда, — отрезал Кемен. Он вытащил из сумки несколько папок и шлепнул на стол.

Ньялсага вздохнул.

— Пора. Он обещал зайти к нам, я попробую его убедить…

Кемен недобро прищурил глаза.

— Убедить?

— Именно. Попросить, причем очень вежливо, потому что заставить высшего оборотня не получится.

— А если он откажется? Если он уже пронюхал о Своре и решил действовать с ней заодно?

Ньялсага задумчиво простучал пальцами по столешнице несколько тактов из песенки «Три почтенные старушки».

— Тогда не знаю.

Подобные мысли уже приходили ему в голову, но до встречи с Предвестником смерти ничего определенного сказать было нельзя.

— «Не знаю» — пробурчал Кемен, развязывая тесемки на одной из папок. — Хорошенький ответ!

— Что ты имеешь против оборотней? Как я понял, твоего предка, Хэрвелла, не они убили? Не логичней ли воспылать ненавистью к химерам, например?

Глаза Кемена сверкнули.

— Послушай-ка, — произнес он тихо и угрожающе, впиваясь взглядом в собеседника. — Хэрвелл очищал эту землю от разных тварей. И я делаю то же самое. Меня учил этому мой дед, он, хоть и не встречал никого из них, но был уверен, что те, за которыми Хэрвелл охотился, не уничтожены, они просто отступили на время и затаились где-то.

Рано или поздно они вернутся. И они вернулись: оборотни, вампиры, зомби и прочие твари из кошмарных снов. И это вы виноваты в том, что они здесь. Вы пришли оттуда, — Кемен кивнул за окно и Ньялсага прекрасно понял, что он имел в виду. — И привели их за собой!

Кемен умолк и бросил хмурый взгляд на заклинателя.

— Если ты о Гинзоге, — промолвил Ньялсага. — То мы тут не при чем. Она может пересекать границы по своей воле.

— Не о ней сейчас речь. Меня беспокоят люди, их безопасность.

Человеческая память коротка. Одна-два поколения — и вот уже оборотней, гоблинов, ламий считают сказками и не верят в них! А как можно защититься от того, в чье существование ты не веришь? Поэтому я буду уничтожать тех, кому здесь не место. Всех подряд!

— Всех подряд, значит… — вздохнул Ньялсага. — А что, если когда-нибудь сюда попадет обычный человек? Тогда что? Тоже попытаешься прикончить, как меня когда-то?

— Откуда я знал, что вы бессмертные? — буркнул Кемен. — Хэрвелл…