Диверсант № 1 - Самаров Сергей Васильевич. Страница 33

– Наша следственная бригада вылетает в Курган сегодня вечером, – сказал генерал. – Утром они будут на месте. Сейчас необходимо кое-что уточнить относительно объекта интереса террористов, чтобы они попали на место не с голыми руками.

– Пусть найдут там Доктора Смерть, – невинно добавил Басаргин. – У него свои сведения, может быть, не менее интересные, чем ваши. Я пока не знаю – какие именно.

Генерал удивленно поднял брови.

– Оперативно работаете. А говорите, что только здесь познакомились с материалами.

Басаргин изобразил хитрую улыбку. Он уже научился это делать, чтобы и не сказать, что произошло в самом деле, и не обмануть генерала. А улыбка для каждого может означать только то, что человек желает в ней прочитать.

Не меньше Астахова удивился, хотя и не показал этого, комиссар Костромин.

Женщина-арабка… Красавица в молодости…

Тонкий профиль. Если прищурить глаза, чтобы размылись морщины на лице, можно представить ее молодой…

Этот образ никак не выходил из головы Джошуа Гольдрайха, преломляясь в воображении, как в магическом кристалле, представал в разных ракурсах, в разных одеждах, в разной обстановке. Он вспоминал в подробностях каждую секунду ее появления в его гостиничном номере под видом горничной. Старался восстановить в памяти нотки звучания голоса, тембр, слова, акцент… И задумывался над тем, чем было вызвано это посещение. Но ответа не видел.

В голову приходили только банальные и совершенно глупые мысли-бабочки о том, что на него готовилось покушение. Порхали, улетали и снова возвращались. И были эти мысли такие же легкомысленные, как тот самый ломаный и не прямой полет бабочки настоящей. Нереальные были мысли… К примеру, лже-горничная поможет Джошуа собрать чемодан и положит туда взрывное устройство. Отправляется Джошуа в дорогу и взрывается… Красиво, эффектно, и попробуй найди, кто это все сотворил… А не получилось только потому, что не любит он с чемоданами возиться. Он может себе позволить купить новый смокинг только для того, чтобы на десять минут заскочить к кому-то в гости, а потом оставить этот смокинг в номере отеля как ненужную вещь. Не получилось взрыва.

И что это значит? Значит, стоит ожидать новых взрывов?

Казалось бы, подтверждением того же были и два взрыва состоявшихся. Сначала в казино, где арабка предстала совсем в ином виде – дама из высшего света, слегка манерная и знающая себе цену. Такие дамы в приличном обществе умышленно роняют перчатку, и много молодых людей стремятся эту перчатку поднять. И не замечают разницы в возрасте. Львица… Именно так это называется. Светская львица.

И взрыв после нее…

Потом в поезде, где ее внешность опять поменялась – в меру состоятельная, обыкновенная провинциалка. Владетельница, может быть, какого-то большого дома или даже поместья, где крестьяне топчут ногами виноградные гроздья, делая прекрасное бургундское вино. Настоящее вино никогда не выходит из-под механического пресса. Вино из-под механического пресса продают во всех магазинах каждому, кто пожелает. Только потому, что это вино не настоящее. Джошуа читал про это. Настоящее вино обязательно делают ногами. И приносят хозяйке на пробу.

Вышла она из поезда, и поезд взорвался…

И если третий случай, как и первый, полностью подходил под версию покушения, и даже более – там взрыв состоялся, то второй – в казино – имел очевидный прокол, который разрушал стройность построения и делал все представления опять скучными и банальными. Женщина видела, что Джошуа покинул казино. Зачем тогда этот взрыв, если это было покушение на него?

От этой мысли молоточки стучать в висках переставали.

Нет… Не такая он весомая и значимая персона, чтобы на него покушались. Богатый человек – да… Очень богатый человек. Разве за это убивают?

Что-то здесь не так.

Но что не так, Джошуа понять не мог.

Он пообедал в ресторане рядом с отелем. Хороший ресторан, даже несколько экзотичный, потому что стены его сложены из цельных еловых бревен, и в зале стоит устойчивый аромат смолы и хвои. В Америке такие здания можно только на Аляске найти. И кормили здесь отлично, но аппетита у Джошуа не было. Какой уж аппетит, когда голова занята такими мыслями.

– Вам не нравится у нас, месье? – В глазах единственного по случаю малого числа посетителей официанта обида такая, словно он хозяин заведения.

– Нет, просто у меня болит голова. Я прилетел из Америки и еще не акклиматизировался.

После обеда он некоторое время провалялся в кресле на балконе своего номера. Хорошее кресло, можно спинку откидывать под каким угодно углом. Хочешь, спи в нем, хочешь, читай газеты. Он опять взял газеты, снова перелистал страницы, но ничего интересного найти не сумел. Интересным для него могло бы быть только то, что касается его непосредственно.

С балкона видно было двери станции дельтапланеризма. Пока никто к этим дверям даже не приближался.

Такая ситуация начала надоедать. Джошуа достал сотовый телефон, включил его и позвонил Хиггану.

– Это ты? – удивился Хигган. – Ты жив?

– А почему я не могу быть живым? – удивился Джошуа не меньше университетского товарища.

– Но твой поезд…

– Я слышал уже. Но мне надоело трястись в поезде, я вышел в Ле-Крезо и пересел на такси…

– Тебе удивительно везет. – Голос Джо теперь не показывал буйной радости. Может быть, недоумение, недоверие, непонимание, растерянность. – А зачем ты вышел?

– Мне так захотелось.

– Я, кажется, понял. Ты и есть тот пассажир с саквояжем, про которого рассказывал проводник!

– Тот тощий, с синей кожей?

– Я не знаю, какой. Но тебя теперь разыскивает полиция. Ты – подозреваемый! Понимаешь?

– Пусть разыскивают. – От сообщения Джошуа начал веселеть. – Мне-то до этого какое дело. Ты приехать сюда не собираешься?

– Завтра полет с Монблана. Я хотел бы съездить в Шамони, [25] но к полету не успею. У нас тут весь Париж шумит. Паника не меньше, чем была в Нью-Йорке 11 сентября. Требуют отставки министра внутренних дел. Подняли голову фашисты и устраивают откровенные акции. Громят всех выходцев из арабских стран. Бойкотируют привезенные оттуда товары. И все прочее сопутствующее.

– Мне это не интересно.

– Я бы на твоем месте сам обратился в полицию.

– Мне это не интересно еще больше. И ты никогда не будешь на моем месте…

Джошуа стало в самом деле не интересно разговаривать дальше, и он отключил трубку, чтобы Джо не смог ему дозвониться.

Итак, веселье началось…

Это даже интересно, что его разыскивает полиция. Быть подозреваемым, зная, что за тобой нет вины, конечно, не так интересно, как в случае, если бы он вину знал. Как в тот раз, с браслетом… Но с браслетом дело, похоже, уже кончилось, так и не успев доставить хотя бы несколько приятных, волнующих мгновений. А здесь только начинается. И хорошо бы подозрения усилить…

Интересно, что сделает Хигган? Сообщит в полицию о местонахождении Гольдрайха? Кажется, он и сам никогда не отличался особой законопослушностью, особенно в студенческие годы. И не слышно было, что любил докладывать на товарищей… Нет, едва ли… Он для такого шага непригоден, потому что всегда старается быть и слыть порядочным. А хорошо было бы, если бы сообщил. Тогда Джошуа будут искать… И… найдут… Он же даже не прячется.

Значит… Значит, надо спрятаться!

Тогда дело пойдет значительно веселее. Никто не ищет человека, который не прячется. А если человек прячется, значит, у него есть для этого причина. Значит, он вину свою ощущает. Действительную вину. Милая игра! Пусть полиция порезвится, поищет его. Но он будет действовать умно. Совершенно ни к чему давать повод к обвинениям действительным. Просто он будет вести себя так, как находит нужным. А он не находит нужным сидеть на одном месте. Разве можно человека обвинить в этом?

Приняв решение, довольный собой, Джошуа поднялся с кресла. Взгляд его опять упал на дверь станции дельтапланеризма. Дверь оказалась распахнутой. За своими раздумьями он и не заметил, как кто-то пришел туда.