Приглашение в Ад - Щупов Андрей Олегович. Страница 46

– Салажата… – снисходительно произнес высунувший голову Санька. Циркнув слюной, добавил:

– А я бы на своем мотороллере тут запросто. Вон по той кромочке.

Взглянув на него, Вадим попытался припомнить себя в таком же возрасте. Во всяком случае песни «пиратские» он точно пел. И щепки-корабли по ручьям тоже гонял. Славное было времечко! Спрашивается, какого хрена дети взрослеют?… Вадим вздрогнул. Из окна дома вылетела дверца от шифоньера, за ней просифонила по воздуху другая. Чуть погодя, следом с кряхтением выбрался Панча.

– Помочь? – предложил Дымов.

– Ничего, справлюсь.

Крутивший головой Санька разглядел голубя, припавшего клювом к луже.

– Вадь, а, Вадь! А почему у голубей дизентерии не бывает? Смотри, какую грязищу пьют!

– Не знаю, – Вадим мутно рассеянно плечом. Голова его была занята другим, хотя определить – чем именно, он бы сейчас не сумел. Все, наверное, тут было вперемешку – и собственные улетевшие годы, в которых, оказывается, заключалась лучшая пора его жизни, и терзания Мадонны, и странное поведение Лебедя, и предстоящий разговор с Борисом. Словом, форменный кишмиш. Наверное, и для голубиной дизентерии нашлось место, потому что так уж устроена у человека голова. Глаза видят, уши слышат, мозг впитывает, фильтруя и рассортировывая, соотнося со своими мало кому ведомыми критериями.

«В самом деле, – Вадим досадливо нахмурился. – Отчего у голубей, кошек и собак, лакающих самые жуткие помои, не бывает кишечных колик? Или все же бывают, только мы о них ничего не знаем?…»

Он скользнул невидящим взглядом по развалившемуся на снарядных кассетах Саньке, машинально сунул руку под мышку, проверяя наличие собственной пушки.

В следующую секунду броневик мотнуло, и Панчуга бешено задергал рычаги, давая задний ход.

– Не понял!..

Очнувшийся от мыслей Вадим качнулся к прицелу.

– Что там такое?

– А ты сам полюбуйся, – Егор остановил машину и, отворив заслонки пошире, припал лицом к смотровой щели. – Вот так номер! А, Вадим?

– Ничего не вижу…

– Сейчас! – Панчугин вновь заставил двигатель взреветь, по крошеву кирпича осторожно тронул машину вперед. – Вот он! Видишь? Пятится за угол, как рак! Думал, наверное, не заметим. Хренушки! От Панчугина не скроешься!

На этот раз Вадим разглядел. Номер действительно был великолепный. За полуобрушенной стеной здания стоял еще один броневик – копия их собственного. То есть, это была не просто та же модель, это была полная копия их бронезверя – с теми же финтифлюшками на башне, фиолетово-белыми узорами на мощных протекторах и даже знакомой вмятиной от снаряда на лобовой броне. Вадим не верил своим глазам, украдкой от Егора ущипнул себя за руку.

Ну да! Вон и заяц, выведенный рукой Егора, и цепочка кривоватых звездочек на стволе. Что-то зашебуршилось в памяти – что-то, поселившееся в голове после встречи с Лили. И Катрин тогда выражалась странными намеками… Неужели это и есть двойник?

– Черт! Да он держит нас на прицеле!

Ствол сорокапятимиллиметрового орудия пятящегося от них броневика в самом деле был направлен точнехонько в своего собрата. Вадим ощутил холодок под сердцем. Еще и Санька увязался с ними! Дернуло же взять с собой!

– Может, дать им по рылу, а? У них и снарядов-то, может, нет. Потому и молчат. А, Вадим?… – Панчугин нервно причмокнул губами. – Для начала короткий реверс, опускаем ствол – и рывком вперед.

– Нет, – Вадим сглотнул образовавшийся в горле ком. – Как бы там ни было, но он не стреляет. Значит, не хочет. И потом у нас Санька… Кстати, Шуркаган! Ну-ка лезь сюда, надо глянуть на одну вещь.

Пацаненок послушно приник к окулярам.

– Ух, ты!

– Ну? Твои рисунки или нет?

– Мои… Ха! Кочана нет!

– Какого еще кочана?

– А сегодняшнего. Который у Егорши на заднице. И еще…

– Что еще?

Санька некоторое время глядел молча.

– Вон того змея мы не так рисовали. Хвост какой-то не такой.

– Значит, «бульдоги», – прошипел Панчугин. Вадим не успел ему помешать. Подняв руку, механик медленно завращал винт горизонтального угла пушки. – Надо тихонечко…

– Осел! А ну, прекрати!.. – Вадим зажмурился от слепящего пламени. Это били в них. Рвануло перед самой машиной, фонтаном взметнулось каменное крошево. По броне забарабанили ошметки земли.

– Назад!.. Давай назад!

Но Егор без того давил на педали, заставляя броневик зигзагом вжиматься глубже и глубже в узенькую улочку. Отодвинув Саньку, Вадим напряг зрение. Теперь он и сам стремительно опускал ствол пушки, хотя, стрелять было не в кого. Дым над воронкой и ничего больше. Их не преследовали.

– Это были люди Кита, усек? – Вадим пристукнул кулаком по колену. – Транспорт с Горки. Именно таким образом они и раскатывают по городу. Нашу-то кралю разрисованную все знают.

– Молодцы, нечего сказать!

– Да уж, сообразили…

– И что теперь?

– А ничего. Воевать они не собирались, ты же видел. Это было предупреждение. Всего-навсего.

Распахнув люк, Вадим оперся ладонями о края, рывком выбросил тело наружу. Издали доносился рев удаляющегося соперника. Все-таки молодец Кит! Умница! Такую дулю им показал!..

Вадим оглядел машину. Выстрел был, конечно, предупредительным, но кое-какие неприятности им причинил. Из передних скатов, тонко посвистывая, уходил воздух. Слышно было, как воют помпы, пытаясь удержать давление, обе зарешеченных фары оказались разбиты.

– Ну что? Где они там? – следом за ним высунул голову Егор. Санькина макушка вынырнула рядом, но чумазая ладонь мигом вдавила ее обратно.

– Мчатся отсюда что есть духу… – Вадим кивнул в сторону скатов. – Лишились прожекторов, плюс схватили пару-тройку пробоин. Слышишь, как свистит?

– Ерунда, – Панчугин легкомысленно отмахнулся. – Покрышки с флаповым наполнителем. Минут через пять все само заклеится.

– Заклеится, – Вадим знаком попросил Егора посторониться и, юркнув на место наводчика, нацепил на себя шлемофон, щелкнул переключателем рации.

– Полковник?… Хорошо, что поймал. Тут у нас небольшое происшествие, а потому срочно перекрой район вблизи цирка. Если, конечно, успеешь… Да, да, сразу за рекой… Да нет же, не кто-нибудь, а двойник. Точная копия моей машины… Дал нам знать, что намерения у него мирные и отвалил.

– Моей машины… – сердито пробурчал механик. Вадим не обратил на его брюзжание внимания.

– Возьмите с дюжину гранатометов и дайте ему отмашку, чтоб не дергался.

– А дальше? – Пульхен был лаконичен и прост. – То есть, значит, если он не встанет? Открывать огонь на поражение?

– Не знаю, – Вадим задумался.

– Вот и я полагаю, что это не в наших интересах.

– Черт! Тут ты, к сожалению, прав. – Вадим с досадой посмотрел на механика, сердито шепнул: – А все ты, стрелок хренов! Пострелять ему захотелось!..

– Причем тут я?

– А на что он, думаешь, среагировал? На твой ствол.

Чтобы не слышать упреков, Егор прибавил газу и полностью заглушил голос Вадима. Хитрить он тоже умел, и в микрофон Вадиму пришлось теперь почти кричать.

– Але, полковник! Черт с ними, пусть уезжают. Хотя лучше бы проследить за ними. Осторожненько.

– Осторожненько можно только с воздуха, а наш единственный вертолет, сам знаешь, уж две недели как на приколе.

– Ладно, отбой… – Сдернув с головы шлемофон, Вадим рухнул на сиденье.

– Эй! – Санька потеребил его за плечо, прокричал чуть ли не в самое ухо: – Будем теперь перекрашиваться?

– Еще чего, – Вадим качнул головой. – Не дождутся. Хотя… Отличие какое-нибудь придумать – не мешает. Чтобы любой постовой знал – кто есть кто.

– Чего это ты такой нарядный? – Вадим с удивлением пощупал костюмную ткань на плечах Бори Воздвиженова.

– Да вот, – вас ждал, готовился.

– И сколько лет этому мундиру?

– Круглая дата – четырнадцать лет.

– Четырнадцать лет? Это ты называешь круглой датой?

– А как же! Без малого полтора десятка. Если аккуратно носить, скажем, не чаще разика в год, то еще лет двадцать протянет.