Приглашение в Ад - Щупов Андрей Олегович. Страница 48

– Да нет, Панча. Даже для Америки со всем нашим Ближним Востоком – очень уж глобально… – Борис с усмешкой покачал головой. – Хотя идею вторжения тоже можно рассматривать вполне серьезно. Правда, следует чуток скорректировать само определение вторжения. То есть разглядеть в нем новое содержание.

– Ну да! Вторжение – оно ведь разное бывает. Если народно-освободительное, то это одно, а если с целью оккупации, то тогда совсем другое. – Важно поддакнул Панчугин. Ему мало было чая с бутербродом. Очень хотелось участвовать в ученой беседе. Воздвиженов строго глянул на него, края губ профессора чуть дрогнули.

– Разумеется, картина космических кораблей с роботами, вооруженными лазерами и мечами, – смешна и нелепа. Вторжение, если вообще имеет смысл говорить о таковом, могло начаться совершенно незаметно. Простая полицейская операция требует нескольких недель подготовки, оккупация чужой страны – не одного года, а когда речь заходит о войне с целой цивилизацией… – Борис крякнул. – Словом, это война совершенно иного порядка, где, еще раз повторяю, противника, как такового, может не наблюдаться вовсе. Первый этап – изучение – глубокое, всестороннее, с попыткой предсказать всевозможные последствия. Ведь если разобраться, так ли сложно нас всех уничтожить? Как раз – нет! И не надо высаживать десанта с пушками. Зачем? Чуть изменить тепловой климат, запустить быстро мутирующий вирус, поработать над химией воздуха – словом, бездна вариантов. И уже только потом, когда планета очистится, спокойно приступить к транспортировке новых поселенцев.

– Ты это серьезно?

– Вполне. Я – землянин и патриот, но что мешает мне мыслить абстрактно? Будь я на месте гипотетического агрессора, я бы действовал именно таким образом. Вторгаясь в океанские глубины, человек повергает обитателей дна в шок. Что такое электрический свет для жителей вечной тьмы? Не знаю, но должно быть, что-то чрезвычайно неестественное, совершенно необъяснимое по их понятиям. Возможно, то же самое происходит сейчас и у нас. Кое-что мы успеваем объяснять, а кое-что нет. Так, например, массовый подъем из земных бездн гигантских диапиров, вызывающих цепь землетрясений, нам вроде бы понятен. Чита, Сан-Франциско, Бодайбо… То есть, мы представляем себе отдаленно природу этих глубинных пузырей, но совершенно не понимаем причины столь множественного их появления. Так и во всем остальном. Что мы знаем о грибах и ветряках? Сущую малость! Стрессмутирующая плесень, способная поедать органику, и устойчивое турбулентное образование с огромным потенциальным зарядом – возможно, той же природы, что и у шаровой молнии. Но откуда они здесь и главное – ЗАЧЕМ они здесь? Может быть, основная их функция – это роль уборщиков? Этаких трудолюбивых дворников, подчищающих лик планеты для последующей колонизации?… А что? Вполне допустимо. Как допустимы и иные подобного рода версии. Вот так, Вадим, – Воздвиженов картинно развел руками. – Предположи наличие сверхмощной цивилизации, пустившей слюни по нашему чернозему, и все происходящее вполне впишется в рамки вторжения. Но не сказочно наивного, о чем сочинено превеликое множество боевиков и мультсериалов, а настоящего и вполне реального.

– Черт возьми! Но разве это возможно?

– Как говаривал инспектор Жюв на суде знаменитого Фантомаса: «Все возможно, что не противоречит законам природы…» Добавлю только, что этих самых законов мы не знали и практически не знаем по сию пор.

– И это говоришь ты – ученый со степенями?

– Именно я и должен делать подобные признания. – Борис откинулся на спинку кресла. Заметив, что Санька зевает во всю ширь своего рта, кивнул парнишке на кушетку у стены. – Ложись, Шурка. Чего слушать взрослые бредни, отдохни.

Умные глаза его вновь вернулись к Вадиму.

– Ты ведь читал, наверное, как создавались новые самолеты. Теория, практика – и снова теория, но уже чуток подправленная, потому что в результате испытаний вдруг обнаружился закон какого-нибудь непредсказуемого шлейфа из бурлящего воздушного потока. А потом еще какая-нибудь неясная турбулентность, невыявленная дивергенция и так далее. Даже математика, Вадик, – чистейшая из наук, вторгаясь на территорию физики, бионики или астрономии, начинает пасовать, вибрировать и переходить в разряд наук неточных, способных прогнозировать, давать какое-то общее представление, но не просчитывать. Мир, Вадим, просчитать невозможно. То есть иной раз нам действительно подбрасываются интересные теории, казалось бы, указывающие на центр вселенной, объясняющие все и вся, но… проходит энное время, и обнаруживается, что мы снова обознались, поспешили и споткнулись. И так будет всегда, потому что простых ответов не существует в принципе.

– Выходит, ты веришь в теорию вторжения?

– Да нет же! Я ведь только что пытался объяснить!.. Теория поломки, теория вторжения – я выдам тебе еще дюжину столь же убедительных версий. Беда в том, что определиться мы так, скорее всего, и не сумеем. Егор спросил, может ли это быть попыткой вторжения иных государств? Я говорю: нет, навряд ли. А вот насчет космического вторжения уже сомневаюсь. Возможно – и очень даже вполне. Некоторые аргументы я тебе привел. Но сгодится предположение и поскучнее. Банальное повышение температуры. Это ведь не просто – теплая зима и жаркое лето, – нет. Это ускоренная мутация всех видов бактерий, включая чумные палочки, холеру и так далее. Это повышение уровня океана и существенное изменение его солевого состава. Теплый океан реагирует с атмосферой куда более активно, парниковый эффект тонизирует сам себя, изменяется климат, и мы, попадая в новые условия, уже, оказывается, не в состоянии противостоять окружающему с прежней эффективностью. Иммунная система расшатывается, с антигеном – паролем всех наших клеток начинает происходить форменный кавардак, фагоциты набрасываются друг на дружку, не замечая вирусов, и мы гибнем от банального насморка. Жалкая эвтопия, которой мы, конечно, себе не желали, но к которой тем не менее двигались планомерно, зачастую просто с ожесточением пробивая путь.

– А может, это подобие очередного потопа?

– Сорок дней и ночей? – Борис усмехнулся. – Затянулась что-то небесная кара.

– Так ведь и мы теперь другие. Попробуй возьми нас обычным потопом. Хренушки! Или вспомни сон Навуходоносора. О камне, разбившем статую. Может, это тот самый камень и есть? Я говорю о том, что происходит сейчас.

– Если верить в статую, это еще ничего. Это значит – будет спасение. Какое-нибудь, да будет. Только что-то пока им не пахнет. В смысле, значит, спасением.

– Мда… Значит, никаких ответов ждать от тебя не приходится.

– Ну, это смотря каких ответов ты от меня ждешь. То есть глобального ответа, ты прав, я тебе не выдам. Насчет крупных тем я могу лишь порассуждать – и не более того. Но если говорить о чем-нибудь попроще, то можешь не сомневаться, ценность моих ответов тотчас возрастет. И чем более практические темы мы будем затрагивать, тем более полезным окажется для жителей Воскресенска труд нашего скромного коллектива. Городу нужна чистая вода? Будет вам вода – уже через полгода, в ощутимом количестве. И не из скважин, а из общего водозабора. Солнечные батареи? – то же самое, если, конечно, поможете сырьем. Боитесь метровых мокриц? – выведем. Против грибной плесени тоже придумаем какой-нибудь устрашающей силы дуст. А хочешь, – потолкуем о реактивном психозе современных поколений. Тоже, между прочим, серьезная тема. Коллективные стрессы, а тем более растянутые на месяцы и годы – просто так не проходят. Последствия будут более чем устрашающими. Это и сумасшествие, и исчезновение позитивного мышления, и повальный суицид, и все те же заболевания, учащающиеся из-за саботажа иммунной системы. Такие вот дела, Вадим. Напуганный человек и напуганный сильно – УЖЕ потенциально нездоровый человек! Ну не желает его иммунная система справляться со своими прямыми обязанностями. Она подавлена, она низринута в пропасть обстоятельствами.

– А характер, а воля?

– Характер и воля – категории безусловно замечательные, но и они нуждаются в мотивации. Я говорю о смысле бытия – в целом и в частности, о нашем жизненном, так сказать, базисе. Когда все кругом рушится и друзья шеренгами уходят в могилу, не спасет никакой характер. Потому что воля – это всего-навсего энергетический резерв, опора в трудную минуту. Она готова подпитывать – было бы что. Впрочем, это уже совсем другая тема. Хочешь, остановимся на ней, а хочешь, поговорим о мутагомах. – Воздвиженов встрепенулся. – Вот уж загадка, так загадка!