Ронин - Злотников Роман Валерьевич. Страница 27

Владимир на секунду ослеп, потом включилось аварийное освещение. Со зрением было все в порядке, пропажа света объяснялась сгоревшими от перегрузки генераторами. Энергию дали через пару минут, переключив цепи на питание от резервного реактора. Несколько поредевший флот агрессоров находился уже в каких-то шестидесяти тысячах километров, с их стороны шла вторая волна ракет. Владимир проверил повреждения. Две сотни ракет подорвались на границе поля, в десятке километров от станции. Световым излучением оплавило всю обращенную к взрыву часть обшивки, но, что самое печальное, уничтожило две из трех ракетных батарей. Лазерные орудия с той стороны также были разрушены. Станция потеряла почти восемьдесят процентов огневой мощи. Один из фрегатов, похоже, был серьезно поврежден, по крайней мере сейчас он беспомощно дрейфовал в сторону планеты. Расчеты показывали, что если команда не сумеет справиться с повреждениями, то через полчаса фрегату грозит неконтролируемый вход в атмосферу. Шансов выжить у экипажа при этом практически не оставалось. Да, так и есть, с гибнущего корабля начали отстреливать спасательные капсулы. Что ж, хоть этим ребятам удастся уцелеть. Спаскапсулы должны были приземлиться раньше, чем чужаки могли выйти на орбиту.

Потеря фрегата лишила команду возможности объединять поля, на новую синхронизацию уже не оставалось времени. Все, понял Владимир, второго такого залпа станции было не выдержать. Уцелевшие крейсер с фрегатом начали маневр расхождения.

Капитан-лейтенант сглотнул набежавшую желчь. Кто-то из операторов, Владимир никак не мог понять по голосу — кто, запел протяжную литанию. Их судьба была предрешена. До подлета второго залпа — считанные минуты. За это время они бы даже не успели добежать до спасательных капсул. Оставалось одно — мужественно встретить смерть. Куда-то вдаль отлетели стремления и мечты, исчезла усталость. Единым мигом пронесся и исчез страх. Коль смерть близка и неизбежна, то страху места нет. Стихи, пришли стихи. Владимир не помнил, где и когда он слышал их, казалось, строки сами по себе всплывают в его сознании. А может, он только что придумал их?

— Парни, мужайтесь, выдадим им последний привет! Весь залп в корабль-носитель, траекторию строим так…

Шесть минут спустя полторы сотни боеголовок, прорвавшихся сквозь хилый огонь ПРО, почти одновременно поразили станцию. Пару секунд поля еще держались в яростном горниле атомного пламени, затем перегруженные эмиттеры взорвались, внося свою толику разрушений. Броня с силовой подпиткой продержалась не дольше. Огненный смерч пронесся по станции, круша переборки, одним прикосновением милосердно прерывая жизнь экипажа. Весь персонал погиб в первые же мгновения, потом огонь добрался до главного реактора и в небе над Хауком вспыхнуло новое солнце.

Два уцелевших корабля, отстреливаясь и маневрируя, попытались укрыться за планетой, но, получив каждый по несколько ракетных ударов, потеряли ход. Крейсер вскоре добили, и он превратился в огненный шар, разбрасывающий спасательные капсулы, а фрегат, медленно теряя скорость от трения о верхние слои атмосферы, начал сходить с орбиты. По нему больше не стреляли…

Первыми на орбиту вышли полтора десятка стрелообразных истребителей. Они обшарили оплавленные обломки станции и, не обнаружив никаких признаков активности, унеслись обратно с ускорением более шести террагравов. Следующими подошли огромные, более двух километров длиной крейсера, напоминающие готические соборы. Эти зависли на стационарной орбите, явно собирая данные о планете. Два пятикилометровых шара кораблей-носителей, по-прежнему окруженные роем истребителей, остановились неподалеку от слабо светящегося облака радиоактивных газов, окутывающего обломки станции.

Последний подарок от капитан-лейтенанта Владимира Демидова активировался, как только среди кружащих вокруг корабля-матки истребителей возникла достаточная для задуманного прореха. Девять затаившихся среди обломков ракет стартовали одновременно. Одну все же сумели сбить заметавшиеся в панике истребители, еще три напоролись на разрывы противоракет, но пять уцелевших «Витязей» достигли цели. Все боеголовки ударили в одну точку, десять мегатонн фактически испарили треть огромного шара. Попутно взрывом слизнуло с десяток истребителей, еще полдюжины с выведенным от мощного электромагнитного импульса оборудованием врезались в корпус взорванного корабля. Уцелевшие открыли шквальный огонь по обломкам станции, к ним присоединились ближайшие к месту катастрофы крейсера. Демидов, доведись ему увидеть результаты своей работы, несомненно остался бы доволен. Высадка десанта была отложена.

Ник толчком разбудил храпящего сержанта, от чего тот подскочил как ужаленный:

— Что?

Ник указал на расцвеченное огнями небо.

— Началось.

— Ох черт! Не хотел бы я там оказаться…

— Вполне возможно, им еще повезло. Быстрая смерть порой бывает лучшим выходом.

Разбуженные шумом, стали просыпаться и остальные. Вслед за первой иллюминацией наступила темнота. Послышались недоуменные голоса разбуженных людей. Дач внезапно пискнул и, больно оцарапав ухо хозяина коготками, вспорхнул с плеча. Ник натренированным чутьем понял, что сейчас произойдет, и крикнул, перекрывая гомон:

— Не смотрите на небо! Головы вниз, глаза закрыть, быстро!

Предупреждение прозвучало вовремя. Невероятной силы огненный всплеск охватил полнеба. Несмотря на закрытые глаза, он ослеплял, почти физически ощутимым натиском пригибал к земле. Это длилось недолго, огонь угас. Сквозь цветное мельтешение в глазах медленно проступали очертания окружающих поляну деревьев. Безмолвие наполняло все вокруг, джунгли замерли, пораженные титанической мощью столкнувшихся в небе сил. Как насмешка в этой тишине прозвучала витиеватая матерная фраза сержанта. Однако именно она привела в чувство испуганных людей. Кто-то хрипящим шепотом повторил окончание фразы, кто-то нервно хихикнул. Ребята начали приходить в себя.

— Что это было? — Говоривший, кажется его звали Габровски, переминался с ноги на ногу.

Сержант глубоко затянулся сигаретой, прежде чем ответить.

— Мы только что лишились орбитальной платформы, парень.

— И?

— И хана. Ложитесь спать, завтра, наверное, нам будет не до отдыха. При таком начале о конце мне и думать не хочется.

Ник подошел к водителю, сейчас его волновало другое.

— Сколько отсюда до столицы?

— Ну, проехали мы сто сорок километров, но если по прямой, то где-то около сорока, а что?

— Они могут применить оружие массового поражения. Нам надо успеть убраться подальше.

Все повернулись на эти слова. Рэд недоуменно возразил:

— Это же обитаемая планета, здесь нельзя применять грязное оружие. Или я что-то не понимаю?

Ник и сам не мог толком понять, откуда у него такая уверенность. Скорее всего подсказывала интуиция.

— А что мы о них знаем? Они МОГУТ его применить. — Ник интонацией выделил слово «могут». — Что мы знаем об их целях?

Рэд развел руками.

— Ну, тебе виднее, капитан. Что будем делать?

— Сколько до рассвета?

— Часа три.

Ник огляделся. Джунгли окружали поляну сплошной стеной, нечего было и думать колесить по ним в такой темноте.

— Ждем до рассвета, а сейчас ложитесь спа… — Свет резанул по глазам. На этот раз вспышка была заметно слабее первой, но тем не менее некоторое время все усиленно моргали, пытаясь вновь привыкнуть к темноте. Ник адаптировался первым и, подняв голову, вгляделся в небо. Множество огоньков мелькали среди звезд, иногда вспухая огненными шариками. Кто-то продолжал вести бой. Это вселяло надежду. Правда, вскоре огоньки потухли, но люди еще какое-то время всматривались в небо, надеясь заметить малейшие следы боя. Увы, небо лишь мирно мигало глазами звезд, похоже, бой и впрямь закончился.