Шанс дается лишь раз (СИ) - Чернышова Алиса. Страница 29

— Этот Мик — курсант Военной Академии? — уточнил Змей. Я, быстро расстегивая застёжки верхнего платья, рассеянно отозвалась:

— Угум… мне подумалось, что лучше прикрытия не отыскать. Курсанты очень внимательно следят за сохранностью своей формы, опять же, никому и в голову не взбредёт искать Вас среди них. Комплекция у вас с Микешем примерно одинаковая, возможно, он чуть шире в плечах, но не думаю, что это будет заметно…

— Ты сравниваешь меня с каким-то простолюдином? — в голосе, прозвучавшем за моей спиной, отчётливо звенел острыми краями лёд.

Я даже застыла. Богиня, и вправду, что же со мной творится?! С другой стороны…

— Нет, ваше высочество, — мой голос был сух, — Я всего лишь забочусь о достоверности Вашей маскировки. Вы переоделись? Я могу повернуться?

— Да, разумеется, — его тон говорил о глубоком презрении к окружающему миру. Мне оставалось только глубоко вздохнуть и сделать неутешительный вывод: мы вернулись к тому, с чего начинали.

С такими мыслями я и повернулась, встречаясь глазами с наследником Ишшарры, который, похоже, и не думал отворачиваться и всё это время наблюдал за мной.

Ну, что сказать? Эйтану форма курсантов шла, пожалуй, даже больше, чем Микешу. Черная рубашка, высокие сапоги, тёмно-зелёный кафтан и брюки в тон подчёркивали идеальную осанку. Жёсткий, цепкий взгляд замечательно гармонировал с показной строгостью наряда; встреть я его на улице, поспешила бы опустить глаза, дабы не злить опасного противника.

— Замечательно, — кивнула я, — Нужно только что-то сделать с волосами…

Наметив подбородком кивок, Серебристый Змей вытащил кинжал, и, прежде чем я сообразила, что он задумал, полоснул по своей косе. Волосы черной змеей скользнули вниз, упав на каменный пол катакомб.

— Подровняй, — велел он мне, протягивая кинжал. Машинально взяв оружие, я дрожащими руками начала выполнять требуемое.

Эйтан сошёл с ума. Богиня, ведь длинные волосы — атрибут Императорской семьи! Их обрезать — большой позор, на такое ни один наследник Императоров не пойдёт! Вернее, так считается…

— И они тоже так решат, — ворвался в мои мысли спокойный голос принца.

— Что? Вы о чём?

— Им тоже кажется, что эта традиция — незыблема. Но нигде не сказано, что я должен явиться на Площадь Суда с длинными волосами. Я просто должен там присутствовать — вот и всё. Длинные волосы — просто дань древним обычаям, по ним всегда можно узнать принца. Но мне это сейчас не нужно, верно?

— Вы правы, — признала я тихо, — Теперь что-то заподозрят лишь те, кто знает Вас в лицо…

— Таких нет, — снова огорошил меня Серебристый Змей, — Не забывай: я провёл семь лет в ссылке, вдали от двора. Те немногие, кто знал меня до отъезда, помнят только ребёнка; на Площади лицо моё скрывала магия. Только несколько человек смогут узнать меня, но — ни одного из них нет сейчас в городе.

Я прикусила губу:

— Только вот меня не узнать сложно…

— Верно, — невозмутимо кивнул принц, — Потому — натяни капюшон получше, хорошо? И вот ещё, возьми.

Его высочество протянул мне кулон на неровной цепочке. Весь вид украшения говорил о его немалом возрасте, а древняя руна, начерченная на гладком овале, красноречиво намекала, что сделано оно было несколько сотен лет назад. Осторожно, словно бы опасаясь сломать, я приняла подарок.

— Защищает от магии. Любой, — прокомментировал Эйтан, наблюдая, как я набрасываю цепочку на шею, — Можно отдать только добровольно, но не советую этого делать. Там, куда мы направляемся, он тебе очень пригодится.

— А как же Вы? Ведь куда важней, чтобы магией не могли повлиять на Вас… — начала было я, но под взглядом принца умолкла.

— Женщина, это — не твоего ума дело. Будь я беззащитен — не отдал бы амулет. Поняла?

— Конечно, — тут же успокоилась я, снова заглянула в сумку и уточнила:

— Съедим пироги? Мари замечательно печёт, будет жаль, если мы умрем и не попробуем…

Принц сдавленно фыркнул, а потом, не выдержав, рассмеялся в голос. И получилось это у него так, что я, выплёскивая потрясения этого жуткого дня, тоже принялась хохотать, как полоумная. Эхо, подхватило наш смех и понесло его по катакомбам. Наши искаженные голоса напоминали хохот мифических демонов, и это было очень забавно.

— Ну, давай пироги, — отсмеявшись, велел принц, — Не думаю, что у нас скоро появится возможность пообедать.

Ели мы в молчании. Я рассеянно оглядывала каменные стены, выхваченные из подземной тьмы нашим светильником, и прокручивала в голове историю катакомб Тальи. Глубокие борозды на сводах пещер, оставленные рабами из древних каменоломен, задержали мой взгляд. Страшно было даже представлять, сколько людей погибло в этих коридорах во времена строительства столицы. Во славу Императора этих несчастных просто оставляли умирать в засыпанных коридорах, не тратя ни времени, ни магии на их спасение. Не удивительно, что до наших дней дошли слухи о неупокоенных призраках, блуждающих по катакомбам… впрочем, подозреваю, эти предания были созданы со вполне определённой целью: отпугнуть от подземелий искателей приключений и преступников разных сортов. Возможность перемещаться под Тальей, ореол таинственности и опасности, безнаказанность и, наконец, иллюзорная свобода были замечательной приманкой для личностей вполне определённого толка.

Мы с его высочеством расположились на довольно больших камнях, выкатившихся из завала — судя по всему, на месте этой горы камней лет триста назад был путь на поверхность. Я читала, что прадед Эйтана отдал приказ засыпать все известные выходы из катакомб после того, как за одну зиму под землёй сгинуло почти четыреста человек. Этот факт, сам по себе, мало бы озаботил Чёрного Волка, славившегося наплевательским отношением к простолюдинам. Однако, одной из жертв оказалась наследница Дома Котов, которая ушла на запрещенное родителями свидание — и не вернулась. Изуродованное тело юной пэри, найденное спустя несколько дней тщетных поисков, послужило камнем, вызвавшим лавину. Незадачливого любовника нашли быстро: он «покончил с собой», признавшись в прощальном письме, что на убийство его толкнул некий представитель Дома Ящерицы. Одним из результатов этого громкого скандала и стало разрушение «гнезда разврата и беспредела», или, проще говоря, Тальских городских катакомб.

Прокручивая в мыслях исторические факты, я рассеянно жевала пирожок. Эйтан сидел, нахмурившись, и машинально ел, глядя в одну точку. Отвлекать его от мыслей не стоило, к тому же, такой задумчивый вид был Наследнику Ишшарры к лицу. Как, впрочем, и военная форма…

Когда с кулинарным шедевром Мариты было покончено, Эйтан откинулся на шероховатую стену, прикрыл глаза и негромко проговорил:

— Итак, теперь послушай. Если я прав, мы находимся сейчас недалеко от фамильного особняка Ящериц, в который, собственно, и направляемся. Несколько простых правил: не отходи от меня ни на шаг; слушай внимательно разговоры, но не вмешивайся в них; не снимай амулет. Ах да, ещё — больше никакой самодеятельности! Твой визит к Охраду Сейрсу был ошибкой; постарайся больше не действовать так непродуманно.

В горле моём тут же образовался горький комок:

— Я знаю, что совершила ошибку. Но зачем Вы посоветовали искать информацию об Ордене, зная…

— Достаточно, — прервал меня принц, — Я не обвиняю. Но впредь ты должна будешь докладывать мне обо всех своих планах; политика — не кружок самодеятельности.

— Да, мой принц, — отозвалась я тихо, — Дом Ящериц — ваши союзники? У вас договоренность?

— Нет. Просто у нас есть общий враг, — спокойно отозвался мой спутник.

— И на этом основании Вы решили явиться в их особняк? — уточнила я тихо, все больше убеждаясь, что имею дело с совершенно безумным человеком.

— Да, — последовал совершенно спокойный ответ, который я сочла за благо не комментировать.

Мне хотелось сказать многое. Например, что мы идём на риск, что доверять непроверенным людям — самоубийство, что Эстатра Ящерица, возглавляющая Магический Альянс, вполне может отказать в покровительстве…