Александр Агренев. Трилогия (СИ) - Кулаков Алексей Иванович. Страница 87

– Вещь! Прямо как на меня делали!

– Так на тебя и делали. Один тебе, один мне. Так и будешь в нем париться? Набегаешься еще, надоест. Там и «агрень» укороченную прислали, так сказать, оценить.

Григорий с неохотой вернул амуницию в ящик и принялся оглаживать оружейный пробничек, разглядывая и примеряясь.

– Пострелять бы с карабина?

– Ты его с собой забери, а завтра, как дистанцию проверять будешь, опробуешь и отзыв напишешь для Валентина Ивановича. Я тоже приложусь, как время будет. Только дозорных предупреди и патроны не забудь. Эх, вот бы поплавать сейчас всласть в речке или озере!

– Так это… может, завтра вечерком?

– Да нет, сам знаешь – от купчика вестовой в любой момент появиться может.

– Может. Не больно-то он спешит появляться. Командир, давай я с ним немного потолкую? А то до Страшного суда ждать будем!

– Нет, он мне целый и здоровый нужен. Тем более что все идет по плану. Просто почтенный Максим Эдуардович в одиночку терпеть убытки не желает, вот и уговаривает знакомых купцов поучаствовать финансово в освоении будущей контрабанды. Ничего, это нам только на пользу – больше трофеев достанется. И с крючка он не снимется – мне про него каждый день новости рассказывают.

– Да ну? Ха, так вон зачем к тебе пацанва каждый день прибегает!

– Ну да. Ты пока с возчиком «беседовал», я уличных мальчишек подрядил за нашим знакомцем присматривать: всех трат – два рубля в день, а сколько интересного рассказывают! Полицмейстер, наверное, и половины того не знает. Мне бы раньше об этом задуматься, какие возможности упустил!

– А чего так дорого-то?!

– Так они не за одним купцом следят, еще за перекупщиком шпионят помаленьку. Мне на такое хорошее дело денег не жалко. Так что недолго ждать осталось, самое большее – дней пять.

Александр немного ошибся: посыльный от Баумгерера прибежал на следующий день. Прочитав короткое послание, князь ненадолго задумался, не обращая внимания на стоящего рядом с ним курьера – того самого мальца из лавки. Тот мялся, переступал с ноги на ногу, но уходить не спешил, вопросительно поглядывая на офицера.

– Что-то еще?

– Ага. Хозяин… это… про какой-то договор…

– Надо же, какой мнительный у тебя хозяин! Выполнит то, что должен, и больше меня не увидит, даю слово офицера. Теперь все? Ну, тогда давай беги…

Перечитав записку еще раз, князь аккуратно сложил ее и спрятал в карман, после чего посмотрел на часы и вернулся обратно в канцелярию, дожидаться Григория: пока тот вдоволь наиграется с новой игрушкой да проверит все посты, как раз станет попрохладнее.

«Завтра в ночь, вернее, под утро. Теперь главное – возчика не проглядеть. Где он будет ждать, там и мы пристроимся, неподалеку. Взять, что ли, Игоря с собой? Давно ведь просится поучаствовать в «охоте». Как раз его взвод дежурить будет».

Но первым появился не унтер, а ротмистр Розуваев. Молча прошел в офицерскую комнату, грузно уселся за стол, после чего уставился на своего подчиненного тяжелым взглядом. Посидел так минут пять и, не дождавшись никакой реакции, наконец разродился:

– Штаб-ротмистр! Вы отдавали приказ о вырубке леса в зоне ответственности моего отряда?

– Никак нет, господин ротмистр. Я распорядился проредить кустарник для улучшения обзора местности, и, насколько знаю, половина работы уже выполнена.

– Позвольте поинтересоваться, кто же вам разрешил отдавать такие указания?

– Прежний командир заставы, номер приказа можно уточнить у писаря.

Розуваев привычно побагровел, но сумел сдержаться и почти вежливо приказал:

– Немедленно прекратить вырубку! И потрудитесь написать рапорт с объяснениями по поводу вашего самоуправства.

– Сразу после получения вашего приказа в письменной форме.

– Будет вам приказ, штаб-ротмистр, будет! Далее…

Командир заставы бросил на стол перед собой немного помятый конверт и довольно усмехнулся.

– Мне стало известно о том, что вы позволяете себе проводить незаконные обыски на хуторах, угрожать расправой их хозяевам…

Если он ждал, что Александр начнет оправдываться, то остался сильно разочарован – и его ответом, и его спокойствием.

– Так в чем же дело? Надо немедленно передать этот документ по инстанции для самого строгого разбирательства. Конечно, если это написано не анонимом. Если же да, то его следует передать в полицию для установления личности отправителя. Одним словом, поступить так, как полагается по инструкции. Когда я могу получить ваш приказ на руки?

Выйдя из канцелярии, князь облегченно вздохнул и отправился в казарму своего взвода: лучше посидеть час-другой с солдатами, чем полчаса с командиром.

«Господи, дай мне силы не убить этого… Скорей бы уже отставка! Интересно, ротмистр действительно такой недалекий или прикидывается? Неужели не понимает, что подписывает? Нда…»

Когда прилетел голубь от наблюдателей, Александр как раз закончил подгонять на корнете Дымкове свой старый комплект защиты и принялся укладывать в ранец световые… на гранаты они не тянули, но взрывпакетами их обозвать можно было, и четыре саперные шашки в осколочном варианте.

– Командир, есть! Аж две телеги с высокими бортами проехали в сторону старых прудов с полчаса назад. Ребята за ними пошли в отдалении.

– Старые пруды. Посты с девятого по одиннадцатый. Значит, подходить будут по Сухому оврагу – больше для такого количества народа удобных мест нет. Ну что, дождались?

– Ха!

– Игорь, старайся держаться поближе ко мне или к Григорию…

Корнет, краснея нежданным румянцем, коротко кивнул. Узнав о своем участии в засаде на контрабандистов, Дымков едва смог удержаться от радостного вопля, а потом стал необыкновенно молчалив. От предвкушения новых впечатлений, наверное? В выделенный ему винчестер вцепился так, что пальцы побелели, и только чистка-смазка любимого «орла» смогла вернуть ему душевное равновесие, но не привычную разговорчивость.

– Выдвигаемся.

С первых же минут пошли накладки: вначале они едва не напоролись на ротмистра, затем один из ветеранов чудом не выколол себе глаз острым сучком. Пока добрались до линии секретов, царапинами обзавелись все без исключения.

«И это мы еще заранее примерялись, где идти, и места знакомые. Тяжко без ПНВ по ночному лесу бегать».

– Игорь, сигналь своим.

На тихий переливчатый свист из кустов выбрались дозорные с берданками наготове, подозрительно присмотрелись и поспешили к своему командиру.

– Все тихо, вашбродь!

– Тихо – это хорошо…

Узнав комвзвода-два по голосу, дозорные вытянулись еще сильнее и замерли в ожидании распоряжений.

– Значит, так. Кого увидите – сразу стреляете, потом посмотрим, кто это был. Напоминаю, с места не двигаться, у остальных дозоров тот же приказ. Пальбу услышите – сидите тихо и подранков высматривайте. Своих только по ошибке не подстрелите. Обратно пойдем после рассвета. Все ясно? Тогда исполнять!

– Слушаюсь, вашбродь…

До места добирались почти полчаса – с частыми остановками, медленно и осторожно, периодически замирая и прислушиваясь к окружающему миру. А как добрались, молча и тихо расползлись, каждый на свое место (только корнет поначалу замешкался, но затем его утянул за собой Григорий). Потом все дружно поклацали затворами и затихли. Спустя два часа Александр почувствовал легкую сонливость, еще час спустя она перестала быть легкой. Чтобы развеять подступающую дремоту, он несколько раз потянулся, а затем энергично растер себе уши, даже слишком энергично: правое после такого массажа стало слегка гореть. Зато зевать больше не тянуло. Решив скоротать ожидание за обдумыванием ответов на очередной еженедельный ворох корреспонденции, князь почти сразу вспомнил о письме от стряпчего и едва удержался от тяжелого вздоха.

«Кто бы знал, что все так глупо получится. Неужели я так сильно ее обидел своим отказом? Соня-Софья… Из Ченстохова уехала в свое поместье под Краковом, оттуда почти сразу отправилась в вояж по заграницам. И ведь даже письма не написала, зарраза этакая. Почему так? Обидно».