Наследство (СИ) - Измайлова Кира Алиевна. Страница 58

– Понимаю… – пробормотал Генри, покосился на Марию-Антонию. – Одеты хоть как были?

– Да вроде тебя, – охотно ответил паромщик. – Вы тут все на одно лицо. Штаны да шляпа, да морда почти черная, как вас различать? Ну, с ружьями, ясное дело…

– Это они между собой поцапались или с местными?

– Не, – подумав, сказал старик. – Это они с теми, что накануне приплыли. Чего-то не поделили, видать… Ну хватит лясы точить! Давайте на борт, если плывете, а нет, так не мешайте остальным!

– Плывем, плывем, – заверил Генри, заводя на паром лошадей. Те шли неуверенно, пугаясь раскачивающейся палубы и плеска воды, но рейнджер умел справляться с животными, и те постепенно успокоились. Псы проскочили следом и устроились у борта, поглядывая по сторонам с нескрываемым интересом. – Не серчай, батя… А те парни, они тут остались или куда дальше двинулись, не знаешь?

– В Барри их точно нету, – заверил старик. – И обратно они не возвращались, если только вплавь отправились либо по дну перешли. А что? Твои знакомые?

– Нет, у меня таких знакомых не водится, – отказался рейнджер. Решил видимо, что старик может взыскать с него стоимость починки парома. – Так, интересуюсь…

– Думаешь, это кто-то из тех, что шел за нами? – тихо спросила принцесса, когда они устроились рядом с лошадьми.

– Скорее всего. Причем конкуренты, иначе не устроили бы перестрелку, – ответил Генри задумчиво. – Правда, может быть, эти ребята к нам вовсе отношения не имеют, а просто чего-нибудь не поделили. Это дело житейское…

– Хотелось бы верить… – вздохнула девушка. На паром затащили груженную чем-то повозку, и он заметно осел, следом завели еще нескольких лошадей, подтянулись и пассажиры – не только мужчины, было три женщины средних лет и крепкая старуха со здоровенной корзиной, в которой кто-то недовольно гоготал. – Генри, а почему паромщик тебя не узнал? Ты ведь в этих краях частый гость, а переправ, ты сам сказал, не так уж много, разве нет? Ты должен бы уже примелькаться.

Монтроз помолчал, хмурясь.

– Ну вроде того, – сказал он после паузы. – Только старик верно сказал: нас тут много таких шляется, если особенно не присматриваться, не отличишь. А он не присматривается. У него это… профессиональная слепота, глухота и тупость на всякий случай. Ты ж сама слышала: он мне ничего толком не сказал, это я от любого в Барри услышал бы – ну, мужики какие-то, ну, постреляли немного, бывает!

– У него взгляд цепкий, – произнесла принцесса. – Я уверена, он и тебя, и тех стрелков прекрасно может описать. И если ему хорошо заплатят…

– Ну, выбора у нас с тобой нет, – хмуро ответил Генри. – Если только правда вплавь отправляться или там по дну, как паромщик сказал. Ладно, может, обойдется. С собой у него вряд ли передатчик есть, а пока он обратно вернется, пока доложит… Времени пройдет достаточно.

– Он и на том берегу может сообщить, если наши верные друзья озаботились оставить там наблюдателя, – сказала Мария-Антония.

– Ну, тут уж я ничего сделать не могу, – развел руками Монтроз. – Если только старика взять и утопить посреди реки. И то я не могу ручаться, что заложит – если заложит, – нас именно он, а не какой-нибудь вон мальчишка. – Он кивнул в сторону босоногого парнишки с черпаком (видно, паром всё-таки подтекал). – Одна надежда, в Тиммахине народу все-таки побольше, чем в Барри, средь бела дня не очень-то начнут выделываться…

– Ты действительно в это веришь? – спросила девушка негромко, и Генри умолк, отвернулся, глядя на воду. Ясное дело, он в это не верил, просто пытался успокоить ее, да и себя заодно. – Не нужно пытаться представить всё в радужном свете, Генри Монтроз. Ты всё время забываешь, что я не девочка-подросток и вполне осознаю грозящую нам опасность. Поэтому прошу – не считай меня глупее, чем я есть на самом деле.

– Я тебя глупой и не считаю, – буркнул он.

– Но я женщина, верно? – улыбнулась она. – А значит, глупее и слабее мужчины, не так ли? Спорить не стану, но… Генри, не бойся меня напугать. Это не так просто сделать, а от меня будет больше пользы, если я стану понимать, что и почему ты делаешь.

– Ладно, – сказал Монтроз, помолчав. – Идёт. Хотя что тебе рассказывать, ты и так всё прекрасно понимаешь: куда ни кинь, всюду клин. Если удастся вырваться из Тиммахина без стрельбы, считай, нам сильно повезет. Дальше вообще загадывать боюсь… Мутно всё.

– Неопределенность – это еще не самое скверное, – пожала плечами Мария-Антония. – Неизвестность еще дает шанс надеяться на лучшее. Намного хуже, когда ты всё знаешь наперед и видишь, что выхода нет.

– И в кого ты умная такая… – буркнул он, но возражать не стал.

Больше разговор не клеился, да и не о чем было особенно говорить.

Переправа заняла немало времени, потом паром разгружали, а Генри всё оглядывался по сторонам: Мария-Антония уже знала за ним эту манеру – весь он делался, будто сторожевой пёс, не знающий, откуда ожидать беды, напрягался каждой жилкой и едва ли не шевелил ушами, как Гром и Звон, прислушиваясь к малейшему звуку.

– Тиммахин там, – кивнул он в сторону, когда свел лошадей на берег. – Тут только небольшой поселок, а дальше уже будет сам городок, фермы, опять же… Здесь более-менее безопасно, вот люд и селится. Земля хорошая, дети равнин через реку не полезут, только белых и надо опасаться, но в такую глушь бандитов редко заносит, им тут делать вовсе нечего. Грабить… да что тут возьмешь!

– Это хорошо, – кивнула Мария-Антония. – Стало быть, если мы увидим вооруженных людей, то с большой долей вероятности сможем утверждать, что это по наши души, не так ли?

– За что люблю тебя, – хмыкнул Монтроз, – так это за сообразительность и способность ободрить в трудную минуту! Поехали, твое высочество. Нам бы до Тиммахина надо добраться потемну, чтобы не светиться особенно. Там переждем денек-другой, разузнаем, что к чему, и дальше двинемся.

– А далеко до… – девушка сообразила, что он ни разу не говорил ей, где обитают его наниматели. – До места, где живут Хоуэллы?

– Изрядно, – ответил Генри. – Я-то быстро добрался, но я совсем другим путем шел, спрямил, где мог, вот и…

– Я не понимаю кое-чего, – задумчиво произнесла Мария-Антония. – Ты говорил, что Хоуэллы отправили много людей и даже отрядов к моему замку, в том числе, чтобы отвлечь внимание, верно?

– Ну?

– Но если переправ через Майинаху раз, два и обчелся, то заметить этих людей ничего не стоило! – сказала она. – И проследить за ними – тоже. Или ты недоговариваешь чего-то?

– А… – Генри сбил шляпу на затылок, улыбнулся. – Ну так переправлялись двое или трое, а остальные прямо ехали.

– Ничего не понимаю, – нахмурилась девушка. – Их вызвали с той стороны реки?

– Да нет, наоборот, – хмыкнул Монтроз, понял, видимо, что собеседница окончательно запуталась, и пояснил: – Это тех, кто переправлялся, вызвали. А резиденция Хоуэллов как раз на другом берегу.

– Генри Монтроз! – вспылила девушка. – Ты снова ничего не объяснил! Чего ради нам было переправляться через реку, если твои наниматели ждут нас на другом берегу?

– Затем, – спокойно пояснил он, – что до Хоуэллов пришлось бы пилить вдвое дальше, чем до реки, да по проснувшимся Территориям. И уж там-то бы нас ждало куда больше народу, места-то изъезженные! А так мы, конечно, крюк сделаем, но если повезет, то наверстаем упущенное.

– Будем переправляться обратно? – Мария-Антония никогда не видела карты этих земель, поэтому не могла сообразить, что именно подразумевает Генри.

– Конечно. Только дальше к западу, – он вдруг улыбнулся. – Помнишь, я про мост тебе говорил? Ну вот и поглядим заодно!

– Ты там был когда-нибудь? – живо заинтересовалась она. – Ты ведь сказал, это очень далеко…

– Доводилось, только не до мостов мне тогда было, – ответил Генри. – А тут такой случай подвернулся! И вообще… вряд ли нас в тех краях искать будут, во всяком случае, я очень на это надеюсь. Ладно, едем, Тони! Что время терять?..

…Собственный план казался Генри зыбким и ненадежным. Все наверняка уже в курсе того, в какую сторону он направился с желанной добычей. С того берега реки дорог немного: или на переправу в Барри, или на следующую, что в ста милях ниже по течению, ну, еще можно двинуться вверх по течению либо же вернуться в прерии. Вторые два варианта ни один человек, будучи в здравом уме, рассматривать не станет, особенно в это время года и с висящими на хвосте аддагезами. Видимо, преследователи решили, что Генри теперь отправится вниз по течению, потому в Барри его никто и не ждал. А может, ждал, в очередной раз подумал он, только на глаза не показался. Просто передал, куда следует, что Монтроз с девицей показался там-то и там-то, а дальше их уже возьмут без шума… Хотя брать удобнее было бы на переправе, тут никуда не денешься!