Первый дневник сновидений - Гир Керстин. Страница 22

Без Грейсона «Флеймс», казалось, стали немного выравнивать игру, но выйти вперёд им уже не удавалось. С выражением крайнего стыда на лице Грейсон плюхнулся на скамейку запасных. Сидевшие там игроки вмиг отодвинулись в разные стороны, будто он был носителем какой-нибудь заразной болезни.

Грейсон уткнулся лицом в полотенце.

Это был просто сон, но мне стало невероятно жаль беднягу. Я наклонилась вперёд и похлопала его по плечу.

– Эй! Это ведь всего лишь игра! – попыталась утешить я Грейсона.

Очень медленно он поднял голову и обернулся ко мне.

– Это не всего лишь игра, – сказал он. – Это та самая игра. И я её испортил!

– Ну, в общем… – Он был прав. Грейсон испортил сегодняшний матч на все сто процентов. – Это всё-таки обыкновенная игра двух школьных команд.

– На которой я подкачал, – его взгляд блуждал вдоль прохода. – Ясное дело, ты тоже должна была это видеть. И Эмили – она вообще отвернулась, так сильно меня стыдится.

– Вот корова, – неожиданно сказала я, проследив за его взглядом. – Это которая из них? Вон та, с тёмными волосами и в синем свитере, сидит рядом с Флоранс?

Я запнулась.

– Неужели это Генри спускается по лестнице? Погоди-ка! – я снова развернулась к игровому полю. Там Генри как раз пасовал Джасперу. Я опять перевела взгляд на лестницу. Нет, ошибки быть не могло, Генри приветственно помахал мне сверху. – Грейсон! Может, у Генри есть брат-близнец?

Но Грейсон снова уткнулся в полотенце и больше меня не слышал. Или притворялся, что не слышит.

Я опять перевела взгляд с Генри в баскетбольной майке на Генри в джинсах и футболке, который целенаправленно спускался ко мне, повернула голову в другую сторону, потом опять поглядела на первого Генри, затем снова на второго… и пожала плечами. В сущности, это ведь сон, тут нельзя всё воспринимать буквально.

– Простите, вы не могли бы подвинуться? Спасибо, – Генри протиснулся сквозь толпу и уселся во втором ряду прямо за мной. – Привет, сырная девочка. Как тебе игра?

– Как сказать… Вы проигрываете, – произнесла я будничным тоном, словно ничего особенного в раздвоившемся Генри не было. – И хватит уже называть меня сырной девочкой.

Генри поглядел на то, как его клон забивает трёхочковый, и одобрительно присвистнул.

– Да я неплохо играю! – он подался далеко вперёд, так что его голова оказалась почти на одном уровне с моей. Я изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Отличное упражнение, тренировка перед реальной жизнью.

– Договорились, сырная девочка. Тогда я буду называть тебя Лив, – Генри говорил тихим низким голосом прямо мне в ухо. – Могу предположить, что это Грейсон всё испортил?

Тут Грейсон поднял голову. Кажется, слух у него был как у рыси.

– Я испортил совершенно всё, – подтвердил он. – Я разочаровал тренера и команду, и тебя… и Эмили, и Флоранс, и своего отца, и… Послушай только, что они кричат!

Болельщики второй команды до сих пор скандировали его имя: «Спенсер – неудачник, бросай баскетбол, смотри в задачник!» и «Хватит, «Флеймс», идите в баню, Спенсер сдал вас с потрохами!».

Грейсон стал совсем бледным.

– Какие дурацкие рифмы, – сказала я.

Генри кивнул.

– Стихотворный размер вообще не совпадает. Идиоты.

Грейсона этот факт, казалось, нисколечко не утешил. Он снова опустил голову. Я даже заподозрила, что он тайком пустил слезу.

– К сожалению, он часто видит такие сны, – сочувственно произнёс Генри.

– Какие? Что он ревёт в кулачок?

– Что он сдаёт на поле, мы из-за него проигрываем и все от него отворачиваются.

– А такое уже когда-нибудь происходило? Наяву?

Генри отрицательно помотал головой.

– Никогда! В каждой игре Грейсон показывает себя отличным игроком. Даже когда он ушиб плечо в прошлом сезоне, всё равно продолжал играть и принёс нам ещё восемь очков. А что ты здесь делаешь, кстати говоря?

Последний вопрос прозвучал так неожиданно, что я не успела как следует продумать свой ответ.

– Ну, я хотела посмотреть на игру, что же ещё? – Под его испытующим взглядом мне стало немного не по себе.

Генри широко улыбнулся.

– Босиком и в ночной рубашке? А что это на тебе, неужели опять одежда Грейсона? Я же ему сказал, что он должен забрать у тебя этот свитер как можно быстрее. Чуть великоват, мне кажется.

– Зато тебя тут двое – чуть многовато, мне кажется, – ответила я в его же ехидной манере. Но в душе я сейчас злилась на саму себя. Могла бы действительно надеть что-нибудь поприличнее. Ночнушка была старой и страшной, а в натянутом поверх неё свитере Грейсона я, наверное, выглядела так, будто сбежала из психушки. Хотя ещё не поздно всё изменить, ведь это, в сущности, всего лишь сон. Я закрыла глаза, стараясь сосредоточиться, а когда открыла их снова, на мне были джинсы, кроссовки и красная футболка с надписью «Меня защищают три невидимых ниндзя». Кроме того, ресницы были чуть подкрашены, а на губах – блеск.

Работает, что ни говори.

– Да, ты шаришь, – сказал Генри и встал. – Или я. Как посмотреть.

Он склонил голову набок и внимательно оглядел меня с ног до головы.

– Может, пройдёмся?

– Но мы ведь не можем бросить бедного Грейсона в такой беде.

Только не сейчас, когда болельщики «Джабс Флеймс» тоже присоединились к уничижительным речёвкам противников: «Плохо, плохо, Спенсер хуже всех!» или «Кто Спенсеру доверяет, всё на свете потеряет!». На самом последнем верхнем ряду стояла старая дама с седыми кудрями в костюме от «Шанель» и кричала:

– Грейсон Эрнест Теодор Спенсер, я очень разочарована!

При этом она яростно чертила в воздухе круги кончиком своего зонта.

Генри переступил через одну скамейку и потрепал Грейсона по плечу.

– Эй, дружище, возьми себя в руки. Это всего лишь кошмарный сон.

Грейсон отнял руки от лица.

– Можно и так сказать, – пробормотал он.

– Нет же, честное слово. Ты просто спишь, и всё это тебе снится. Или ты действительно думаешь что Тейлор Смит из «Шершней» сможет провернуть такой умопомрачительный слэм-данк [9]? Да погляди же ты.

– Хм, – с сомнением протянул Грейсон. – В игре иногда баскетболисты превосходят самих себя…

– Но это ведь Тейлор Смит! Не в ближайшую сотню лет! – Генри снова встал. – Сделай одолжение, посмотри какой-нибудь другой сон. Хороший! Только погоди, пока мы выйдем, ладно?

Грейсон неуверенно поглядел на нас.

– Это действительно сон?

– Ну ясное дело, – подтвердила я. – Думаешь, два Генри – это нормально?

– Твоя правда, – отозвался Грейсон. – Что-то тут не так.

– Пойдём! – Генри взял меня за руку. – Нам пора уходить, Лив.

– Грейсон может пойти с нами.

Моё сердце забилось быстрее, но я не понимала почему.

– Ни в коем случае, – Грейсон покачал головой. – Я же не предатель! Ни за что на свете не оставлю команду в беде! Это был бы трусливый и бесчестный поступок.

– Но, Грейсон, ведь того, что здесь происходит, на самом деле нет!

Пришлось прокричать последнюю фразу через плечо, потому что Генри уже тащил меня вверх по лестнице и нужно было перекрикивать страшный шум, царивший в зале.

– Грейсон и без нас отлично справится, – заверил меня Генри.

– Но… такое впечатление, что они его сейчас растерзают.

Мы добрались уже до двери Грейсона, и я снова обернулась.

– Ты только послушай!

– Я не глухой.

– Сожжём предателя дотла, пусть пронзит его стрела, – скандировала толпа, пока Генри распахивал дверь и подталкивал меня к порогу. Я переступила через него и оказалась в коридоре, дверь за нами захлопнулась, и оглушительный ор спортивного зала вмиг прервался.

– Ты, я вижу, настоящий друг, – укоризненно произнесла я.

– А ты всё ещё здесь.

Я не поняла, кому были адресованы эти слова – мне или Страшиле Фредди, который расправил крылья и нахохлился.

– Сюда войдёт лишь тот, кто три раза назовёт моё имя задом наперёд.