Первый дневник сновидений - Гир Керстин. Страница 23

– Да-да, может, в следующий раз, толстячок, – сказал Генри. Кажется, он забыл отпустить мою руку, и я решила ему об этом не напоминать. Пока что. Идти так было очень приятно.

Я смущённо оглядела Генри со стороны. Освещение в этом коридоре напоминало летний вечер, когда солнце уже скрылось за горизонтом: не светло, но ещё не совсем стемнело. Я не обнаружила ни одного окна и ни одной лампы, поэтому было непонятно, откуда проходит свет. Как бы там ни было, Генри такое освещение очень шло. Надеюсь, мне тоже, потому что он снова принялся меня разглядывать.

– Ты всё ещё здесь, – снова сказал он.

– Это хорошо или плохо? Может, нам надо всё же вернуться и помочь бедняге Грейсону?

– Не волнуйся ты за него. С ним всё в порядке. Завтра утром он даже не вспомнит, что ему снилось.

– А мы?

– Это я и пытаюсь выяснить, – Генри улыбнулся мне. – Может, немного пройдёмся?

– Мы этим и занимаемся.

Да, так оно и было. Мы шагали дальше по коридору. Держась за руки. Совершенно новый для меня опыт как во сне, так и наяву. Неплохо было бы продлить эту часть сновидения ещё хотя бы чуть-чуть.

– Надеюсь, из-за угла не выпрыгнет сейчас Лотти с топором, – пробормотала я.

– Что-что?

– Да так, ничего.

Сейчас я заметила, что коридор разветвляется на множество ходов, коридоров с новыми дверями, каждый из которых уходит в бесконечность. Мы давно уже должны были дойти до моей двери, но она, наверное, снова переместилась.

– Если только что мы были внутри сна Грейсона, то в чьём сне мы находимся сейчас?

– Интересный вопрос, – сказал Генри. Мне показалось, что на этом он и остановится. Но тут Генри добавил: – Вариантов два – либо я сейчас вижу во сне тебя, либо… – он снова замолчал.

– Либо это мой сон и я вижу в нём тебя.

Какой милый сон. Я улыбнулась.

– Знаешь, а я ведь ещё ни разу не держалась ни с кем за руки.

Генри остановился и недоверчиво поднял бровь.

– Что, правда?

– Ага.

В его голосе чувствовалось такое удивление, что я поспешно добавила:

– Но зато я целовалась и обнималась. Очень часто.

По крайней мере, во сне. Однажды (и за это мне было стыдно до сих пор), с Джастином Бибером. Мой реальный опыт можно было пересчитать на пальцах одной руки. Точнее, на двух пальцах.

– А, ну тогда я спокоен, – насмешливо сказал Генри, но у меня появилось ощущение, что он стиснул мою руку чуть крепче.

– Здесь всё как-то не похоже на обычный сон, – недоумевала я. – Так же было и на том кладбище. Я всё время осознаю, что сплю. Поэтому у меня хватает смелости говорить и делать то, на что я бы ни за что не решилась в реальной жизни.

– Это называется осознанное сновидение. Когда ты понимаешь, что действие происходит во сне…

– Знаю-знаю, я уже перешерстила весь интернет. Но вот никаких упоминаний о том, что несколько человек могут видеть один и тот же сон одновременно, там нет.

– В интернете ты ничего об этом не найдёшь.

– А где же? И какая связь между свитером Грейсона и всеми этими дверями? У тебя тоже есть дверь?

– Конечно.

Как назло, он ответил лишь на последний вопрос.

Несколько шагов мы сделали молча.

– Я покажу тебе свою дверь, если ты покажешь мне свою, – сказал вдруг Генри.

– Вот эта дверь вполне может принадлежать моей маме, – я указала на светло-серую дверь магазина, которая уже несколько раз попадалась мне на глаза.

– «Мэтьюз-Лунный Свет. Антиквариат». Впервые вижу. Выглядит симпатично.

– Клянусь, это мамина дверь. Даже мамина фамилия тут указана. После того как они с папой развелись, она снова взяла фамилию Мэтьюз. Такая вот книжная лавка очень в её стиле, но если я сейчас зайду внутрь, то окажусь вовсе не в магазине, ведь так? А во сне моей мамы, который она видит прямо сейчас.

– Если тебе вообще удастся туда пройти…

Я вздрогнула.

– Она наверняка всю ночь думает об Эрнесте – фу… Напомни мне об этом, если я вдруг захочу туда пройти!

Пока я произносила это предложение, мне самой стало понятно, насколько оно абсурдно, но Генри лишь рассмеялся.

– Да, в некоторых снах действительно не очень хочется участвовать. Например, сны Джаспера. Некоторые люди видят себя во сне преимущественно голыми… – Генри резко остановился. – Это, кстати, моя дверь.

– Смешно. Как раз напротив моей, – сказала я. – Раньше тут была ещё одна, красная.

– Да, они постоянно перемещаются. Никакой закономерности в их движении я пока не обнаружил.

Его дверь, как и моя, оказалась старинной, но была шире и выше и покрыта чёрным лаком. Посередине находился классический дверной молоток в форме львиной головы, а на верхней балке были вырезаны слова «продолжай мечтать», прочитав которые, я не смогла сдержать улыбку. Странно лишь, что вместо одного замка на этой двери их было целых три, один над другим.

Тем временем Генри внимательно разглядывал мою дверь.

– Похоже на входную дверь одного из коттеджей в Котсуолд-Хиллз, – сказал он. – Всё, кроме ящерицы. Что она значит?

– Откуда мне знать? – я пожала плечами. – А почему у тебя столько замков?

Генри ответил не сразу.

– Я не очень хорошо воспринимаю нежданные визиты…

Я попробовала обдумать его слова, но собраться с мыслями было невероятно тяжело. Возможно, из-за того, что Генри по-прежнему держал меня за руку.

– Но если это – вход в наши сны, почему мы находимся здесь, снаружи? – спросила я. – И что происходит там в наше отсутствие?

– Не имею ни малейшего понятия. Думаю, что ничего. Хотя на сто процентов уверенным быть нельзя. Как со светом в холодильнике…

Вдруг с шумом захлопнулась какая-то дверь. Мы вздрогнули и даже, кажется, отпрыгнули друг от друга. Но никто не появился. Коридор был пуст.

– Давай-ка лучше пойдём по домам и… э-э-э… ещё немного поспим, – Генри криво улыбнулся. Он отпустил мою руку и выудил из кармана три ключа.

– Почему ты заговорил шёпотом? Здесь же никого нет.

Я снова уставилась туда, откуда раздался шум.

– Никогда нельзя знать наверняка.

Генри повернул три ключа один за другим в трёх замках своей двери, и каждый раз там что-то громко клацало.

– Спокойной ночи, Лив. Было приятно повидаться с тобой во сне.

– Да, мне тоже.

Вздохнув, я повернулась к своей ручке-ящерице. Как жаль, что всё закончилось так быстро. У меня осталось ещё столько вопросов. И вообще…

– Спасибо, что взял меня за руку.

Генри уже переступил через порог, но всё же обернулся.

– Не за что. Да, и ещё… Лив?

– Ну?

– На твоём месте я бы не ходил на вечеринку к Артуру.

– О…

Я постаралась не подать виду, насколько меня задело это предостережение. Сперва Грейсон, а теперь вот и Генри туда же.

– То есть ты рискуешь соприкоснуться с опасными вещами, и неизвестно, чем всё это закончится, – подмигнул он мне.

Я почувствовала себя как-то глупо.

– Вот серьёзно, если ты достаточно умна, то будешь держаться от нас подальше. Тогда нам придётся найти кого-то другого вместо Анабель.

– Зачем? – спросила я, но чёрная дверь уже захлопнулась, и я услышала, как Генри запирает её изнутри. Трижды.

Если ты достаточно умна… Во всяком случае, глупой я не была. Поэтому знала, что люди, которые предупреждают других держаться подальше, обычно что-то скрывают. Но это было ясно мне уже давно. Здесь речь явно шла не об одной тайне, а о нескольких. И такова уж природа тайны – в ней всегда найдётся что-то опасное.

Может, из-за этих мыслей мне показалось, что вдруг повеяло холодом. Свет стал более приглушённым, тени вытянулись и меня охватило нехорошее предчувствие, будто кто-то за мной наблюдает. Я быстро проскользнула через свою зелёную дверь и тут же закрыла её. Не прошло и секунды, как кто-то постучал в дверь, совсем тихо, и послышался странный скрип. Интуиция подсказывала мне – лучше сейчас не пытаться выяснить, что именно скрывается по ту сторону.

– Вот и ты наконец, Ливви, – раздался чей-то голос за моей спиной, и, обернувшись, я увидела Мию, Лотти и маму в ярко освещённой кухне семьи Финчли. Они сидели за столом и играли в карты.