Сальватор - Дюма Александр. Страница 261

– Кроме того, – продолжал банкир, – у меня есть надежда, что вы, после того как вступились за меня, не захотите остаться в стороне в деле, которое последует за этим.

– Я в вашем полном распоряжении, дорогой мсье де Моранд. Прекрасно вас зная, я предполагал, что вы немедленно приедете ко мне для того, чтобы попросить меня потребовать от вашего имени сразу же после заседания палаты удовлетворения за нанесенное вам оскорбление.

– Ваше мнение наполняет меня радостью, генерал, поскольку мне ясно, что вы не откажетесь сделать все именно так.

– Теперь скажите, – произнес генерал, – известен ли вам ваш противник?

– В общих чертах.

– Это – молодой фат, у которого нет принципов.

– О! – произнес господин де Моранд, нахмурившись и придав лицу выражение ненависти, которое от него трудно было ожидать.

– У этих дураков, – сказал генерал, – после ужина в голове часто бывают совсем другие идеи, чем до него.

– В таком случае, генерал, – со смехом произнес господин де Моранд, – есть только одно средство для того, чтобы помешать им менять мнение после ужина.

– Какое же?

– Уладить все дела с ним до ужина.

Банкир вынул часы.

– Сейчас пять часов. Он ужинает не раньше половины седьмого. Если вы согласитесь быть моим секундантом, мы можем отправиться сейчас за вторым секундантом. А по пути мы обсудим условия поединка.

– С превеликим удовольствием, – ответил генерал. – Но, боюсь, что моя карета распряжена.

– Какая разница! У меня есть карета, – сказал господин де Моранд.

Когда они сели в карету, банкир приказал кучеру:

– К дому номер 4 на улице Макон.

– Улица Макон?.. – повторил генерал, силясь сообразить, где такая улица находится.

Карета тронулась.

– Где это мы, черт возьми! – спросил генерал, когда карета остановилась перед домом Сальватора.

– Там, куда привез нас кучер.

– О, какая ужасная улица!

Посмотрев на дом, граф Эрбель снова спросил:

– Нам нужно именно сюда?

– Да, генерал, – с улыбкой ответил господин де Моранд.

– Какой ужасный дом!

– И однако, – сказал господин де Моранд, – на этой улице и в этом доме живет один из самых честных и смелых людей, каких я только знаю.

– Как его имя?

– Сальватор…

– Сальватор… И чем он занимается?

Господин де Моранд улыбнулся.

– Если верить тому, что говорят, он комиссионер.

– Ага! Теперь я начинаю понимать. Ну, конечно, я слышал об этом философе от генерала Лафайета, который очень высоко о нем отзывался.

– Вы не только слышали о нем, генерал, но и неоднократно с ним беседовали.

– Где же это? – с удивлением спросил генерал.

– У меня.

– Я разговаривал у вас дома с комиссионером?

– О, сами понимаете, у меня в доме на нем не было его одежды комиссионера. Он был в такой же одежде, как вы и я, и звали его господином де Вальсиньи.

– Вспомнил, – воскликнул генерал. – Очаровательный молодой человек!

– Так вот, я сейчас попрошу его быть моим вторым секундантом. Этот человек очень многое сделал на выборах и перевыборах и имеет очень большое влияние на тех, кого мы видим только из окон кареты.

– Отлично! – сказал генерал и пошел вслед за банкиром.

Они поднялись по лестнице и подошли к двери Сальватора. Дверь им открыл сам хозяин.

Молодой человек только что вернулся домой. На нем еще были надеты бархатные штаны и куртка.

– Дорогой Вальсиньи, – сказал господин де Моранд, – я пришел к вам для того, чтобы попросить вас об одной услуге.

– Говорите, мсье, – произнес Сальватор.

– Вы часто предлагали мне вашу дружбу в обмен на мою. Теперь я пришел попросить у вас доказательства вашей дружбы.

– Я к вашим услугам.

– Завтра я дерусь на дуэли. Господин генерал Эрбель согласился быть моим секундантом. Не соблаговолите ли вы быть моим вторым секундантом?

– С удовольствием, мсье. Но мне хотелось бы задать вам только два вопроса: причина дуэли и имя вашего обидчика.

– Господин Лоредан де Вальженез только что говорил обо мне таким неуважительным тоном в палате пэров, что я не могу не потребовать у него удовлетворения.

– Лоредан! – воскликнул Сальватор.

– Вы его знаете? – спросил господин де Моранд.

– Да, – ответил Сальватор и грустно покачал головой. – О да, я его знаю!

– Но достаточно ли близко вы с ним знакомы для того, чтобы отказаться быть моим секундантом на дуэли с ним?

– Послушайте, мсье, – медленно и серьезно произнес Сальватор. – Я ненавижу господина де Вальженеза по причинам, о которых вы однажды узнаете. И если верить моим предчувствиям, это произойдет очень скоро. Я бы и сам с удовольствием рассчитался с ним за личное оскорбление. Но на свете есть человек, которому я поклялся в том, что ни один волосок не упадет с головы этого негодяя. Поэтому мне кажется, господа, что если я соглашусь быть вашим секундантом и если на дуэли с нашим врагом произойдет непоправимое, я нарушу слово, которое дал моему другу.

– Вы правы, дорогой Вальсиньи, – сказал господин де Моранд. – Мне остается только извиниться за то, что я вас побеспокоил.

– Но если я не могу быть вашим свидетелем, – сказал Сальватор, – я, возможно, пригожусь вам в качестве хирурга. Если вы согласны, то я к вашим услугам.

– Я знал, что вы окажете мне какую-нибудь услугу, – сказал господин де Моранд, протягивая Сальватору руку.

И они с генералом ушли. Перед уходом генерал пообещал заехать утром следующего дня за молодым человеком, который полагал, что в качестве хирурга вполне мог принять участие в поединке.

С улицы Макон они отправились на улицу Люксамбур, где жил генерал Пайоль. Тот без колебаний согласился быть секундантом господина де Моранда.

Спустя четверть часа оба генерала вошли в гостиную господина де Вальженеза и увидели, что тот, лежа на канапе, хохочет над тем, что рассказывают ему Камил де Розан и какой-то молодой фат, его приятель.

– Мсье, – сказал граф Эрбель, – мы с генералом Пайолем хотели бы переговорить с вами наедине.

– Но почему же наедине, господа? – воскликнул Лоредан. – Напротив, вы можете говорить в присутствии моих друзей. Мне нечего от них скрывать.

– В таком случае, мсье, – сухо продолжил граф Эрбель, – мы имеем честь потребовать от вас от имени господина де Моранда удовлетворения за нанесенное ему вами оскорбление.

– Так вы – секунданты господина де Моранда? – спросил Лоредан.

– Да, мсье, – ответили одновременно оба генерала.

– В таком случае, господа, – сказал господин де Вальженез, вставая и указывая на молодых людей, – вот мои секунданты. Соблаговолите обо всем договориться сними: я даю им все полномочия.

Затем, поклонившись довольно презрительно секундантам господина де Моранда, он вышел, сказав перед этим Камилу:

– Пойду распоряжусь насчет ужина. Постарайтесь закончить это как можно скорее, Камил, я умираю с голода.

– Господа, – сказал генерал Эрбель, – вы знаете, в чем заключается оскорбление, по поводу которого мы пришли требовать удовлетворения?

– Да, – сказал Камил, незаметно усмехнувшись.

– Посему я считаю ненужным, – продолжал генерал, – останавливаться на подробностях.

– Да, действительно, это лишнее, – продолжил Камил все с той же улыбкой.

– Намерены ли вы дать удовлетворение нанесенному оскорблению?

– Все зависит от того, какое удовлетворение вы имеете в виду.

– Я спрашиваю, готовы ли вы принести извинения?

– О нет, – сказал Камил. – Ни о каком извинении не может быть и речи.

– В таком случае, – снова произнес генерал, – нам остается только обговорить условия поединка.

– Поскольку вы – потерпевшая сторона, – сказал Камил, – говорите ваши условия.

– Вот что мы имеем честь вам предложить: противники будут стреляться.

– На пистолетах? Отлично!

– Они встанут на расстоянии сорока шагов и смогут сделать каждый по пятнадцати шагов.

– Значит, если каждый из них сделает по пятнадцать шагов, они будут стреляться с десяти метров?