НЕобычная любовь. Дневник «подчиненной» - Морган Софи. Страница 43

– Я ее люблю. Я без ума от нее. А я ей нравлюсь. Я ей очень нравлюсь, – он сморщил лицо и начал изображать пальцем в воздухе кавычки. – Но мы не пара, не по-настоящему. Она просто не хочет быть одна.

Он выглядел несчастным. Я протянула руку через стол и сжала его ладонь. Честно, я не знала, что сказать.

– Но я думаю, сейчас-то вы, в сущности, встречаетесь?

Он мотнул головой.

– Большинство выходных мы проводим вместе. Мы вместе встречаемся с вами. Мы ходим на все экстравагантные мероприятия. Но мы никогда серьезно не говорим о чувствах. В основном секс. И она смотрит на сторону.

Я наклонилась вперед вместе со стулом.

– Ты уверен, что она смотрит на сторону? Откуда ты знаешь?

Он огорченно улыбнулся.

– Она сама сказала. Надо отдать ей должное, она сказала, что со мной ей больше нравится делать то же самое. Она просто хочет развлекаться.

Я подыскивала слова, чтобы уточнить.

– Может, она полигамная? Может, она это имела в виду? Может быть, она хочет отношений сразу с несколькими людьми?

Он покачал головой.

– Если бы это было так, я бы всерьез задумался, как нам это осуществить. Нет, она не полиаморная [14]. Просто она пока не хочет серьезных отношений.

Том выглядел таким подавленным, что я расстроилась из-за него. Он действительно никогда не говорил много о своих чувствах – и, уж конечно, я никогда не видела, чтобы он раскисал до такой степени.

– Она совершенно без тормозов, София. Она такая порочная, такая сексуальная. Она может выполнить все, что мне вздумается. Она делает практически все, что бы я ни сказал. Но я не могу приказать ей любить себя. А она не любит.

В мрачном настроении мы допили пиво. Все мои попытки разубедить его относительно Шарлотты потерпели провал, столкнувшись с непреложной истиной – он прав в том, что мог доминировать над ней, чтобы исполнить свои физиологические причуды, но он не мог изменить ее эмоциональное отношение к ним. Бедный Том.

Глава 11

Игры

По прошествии месяца – а мы, наконец, распаковали все свое добро – наша совместная жизнь начала входить в ритм. Она была проста, несуетлива, и в ней были спокойные приливы и отливы. Я, как правило, готовила по вечерам, потому что приходила с работы первой, а Адам заправлял посудомоечную машину, но по выходным он часами мариновал и готовил сложные и изысканные блюда, хотя сначала всегда убеждался, свободна ли кухня. При этом он делал уборку, а я занималась организационными вопросами, обеспечивала подарки его крестникам в дни рождений и на празднование годовщины свадьбы бабушки и дедушки, и все шло своим чередом. В этом могла бы чувствоваться некая парадоксальность, ведь в сексуальном плане присутствовала сильная D/S составляющая – а стало быть, и присущий ей дисбаланс власти, – но это касалось только любовных отношений, во всем же остальном мы были равны. Мы были влюбленными, счастливыми, аплодирующими успехам друг друга и подставляющими друг другу плечо в моменты неудач.

И было просто обидно, когда карьера Адама вдруг застопорилась.

Он восемь лет работал в копирайтинговом агентстве, несколько раз его повышали по службе, но неожиданно это агентство было куплено более крупным. А так как Адам работал на руководящей должности, которую в большем агентстве занимал другой человек, то он знал: как только будет объявлено о слиянии, его позиция окажется под вопросом. Тем не менее можно с уверенностью сказать: никто из нас не ожидал, что это произойдет так быстро.

Однажды вечером я пришла домой и увидела Адама, сидящего с чашкой чая за кухонным столом. Я отставила в сторону хозяйственную сумку и наклонилась к нему для поцелуя, он тоже потянулся ко мне и заключил в объятия. На пару секунд я тоже обвила его руками, поцеловав в макушку, а потом отстранилась и посмотрела на него.

– Все хорошо? Что случилось?

Он поцеловал меня в грудь и тихо вздохнул.

– Сегодня мне сделали предложение.

Признаюсь, я была ошеломлена и растеряна. Как я говорила, мы действительно не ожидали, что это случится прямо сейчас.

– Кто сделал?

– Исполнительный директор. Он сделал мне предложение уволиться по собственному желанию.

Я обняла его снова, прижалась теснее; в голове гудело.

– Правда? Серьезно? Черт! С тобой все в порядке? – Знаю, это тупые вопросы, но когда случается такое, как сейчас, эти бессмысленные слова слетают с губ первыми. Поверьте, я хотела сказать что-то более значимое.

Он кивнул.

– Со мной все хорошо, но нам надо подумать о том, что сейчас происходит.

Предложение на бумаге выглядело заманчивым. Адам часто повторял, что недоволен структурой управления, хотя она и была отлажена по его усмотрению. Ему предлагали выплатить шесть месячных зарплат, если он уйдет немедленно, ему даже не нужно было ничего делать, кроме как написать краткие заметки. А так как выплаты по сокращению штатов не облагаются налогом, то, в сущности, он получил бы на руки средства на восемь-девять месяцев. Если бы он нашел новую работу или даже стал фрилансером и подбирал клиентов для своего собственного агентства на эти деньги, он оказался бы в хорошем положении. Я знала, что стала бы делать на его месте, но еще знала и то, что, пока я люблю его и могу поддержать в любом начинании, это должен быть его выбор.

К счастью, Адам сумел увидеть, что имело смысл согласиться с сокращением, и на следующий день пошел договариваться об условиях (он даже выбил немного больше денег, чем я страшно гордилась). Но, как он мрачно заметил, когда меньше чем через неделю мы праздновали начало его новой жизни, за то время, что мы знаем друг друга, я получила от своей газеты две пачки уведомлений о сокращении – к сожалению, это не полиграфический раритет – и пережила это как ни в чем не бывало, в то время как он получил одно, и оно окончилось выплатой выходного пособия. Тем не менее, казалось, что в целом он прекрасно с этим справляется. Он был позитивно настроен относительно возможностей, которые сулили перемены, к тому же кругленькая сумма на текущем счете, без сомнения, была хорошим лекарством от приступов беспокойства.

Тем не менее в первые несколько недель после того, как Адам рассчитался со своей компанией, дела понемногу продвигались. Он пробовался на несколько должностей, организовывал встречи бывших коллег с разными агентствами – словом, был везде и всюду. Но когда он был дома – это было изумительно: я возвращалась домой, и в большинстве случаев меня ожидал грандиозный ужин; все было помыто-постирано, и даже некоторые ремонтные работы вокруг дома были теперь сделаны. Он хотел быть занятым, и было неважно, сколько потребуется времени, чтобы найти новое место – он спешил сделать как можно больше, пока не работает. Кто бы возражал?

А еще он наметил множество грубых забав. Он накупил игрушек в интернет-магазинах, счастливый от того, что мог расписаться за свою новую конфетку. Он слал мне имейлы с намеками на то, что купил, рассказывал, что ждет меня, когда я вернусь домой. Или я приходила домой и находила его, прячущего лукавый огонек в глазах и план в голове. Он был разным: неожиданным и резким – хватал, как только я переступлю порог, для поцелуев и прощупывал под пальто – и любящим и заботливым: одним пасмурным зимним днем я добралась до дома, насквозь промокшая, а меня уже ждала ванна с теплой водой, и Адам, который спешил помочь мне снять мокрую одежду и подать стакан вина.

Даже при том, что мои сексуальные горизонты непрерывно расширялись благодаря моему прекрасному доминирующему парню, все еще существовали вещи, которые меня озадачивали.