Богатые мужчины, одинокие женщины - Мессмен Петти. Страница 53

Пейдж, увлекаемая «Филадельфией» в другом направлении, чувствовала на своей спине взгляд Ники Лумиса, который следил за ней, когда они, танцуя самбу, удалились от него сквозь густую толпу.

Это был хороший признак, и она улыбнулась, довольная, план отступления в ее голове начал приобретать конкретные очертания. Пора было выяснить истинное положение дел: женат «Филадельфия» или нет, очаровательный он мужчина или подлец.

Зачем человеку номера в двух разных отелях? Она могла придумать лишь одну причину – если он женат. Это самое простое – никаких несвоевременных звонков от жены и детей в самый разгар постельных утех с любовницей.

С другой стороны, может быть, существует другой Стен Паркер, зарегистрированный в отеле «Беверли Хиллз», думала Пейдж, считая, однако, такую возможность маловероятной.

– Хочешь прогуляться? – спросил Стен ее, и на его лице снова появилась двусмысленная улыбка.

О чем он думал? Собирался уложить ее в саду? Нет уж, если существует миссис Стен Паркер, этого не будет.

– В саду просто восхитительно… – сказал он мелодичным голосом, беря ее за руку и проводя через французские двери, вниз по ступеням.

Выходя из дверей, она заметила, что Ники Лумис все еще смотрит на нее, и зарядилась порцией энергии от его неприкрытого интереса, послав ему еще одну, такую же холодную, улыбку, позволив своим губам лишь слабо изогнуться.

Задний двор был гигантским.

«Достаточно большой, чтобы запросто уместить целое футбольное поле с лавочками для зрителей», – подумала Пейдж, когда они вместе со Стеном бродили вдалеке от остальных гостей, сопровождаемые только голосом Уитни Хьюстон, исполняющей для них серенаду через наружную суперсовременную акустическую систему.

До Пейдж доносились слова популярной песни.

Было прохладно, и он накинул на ее голые плечи свой смокинг, так как она оставила жакет в доме.

Некоторое время они гуляли молча, прижавшись друг к другу. Пейдж рассеянно думала о том, будут ли для нее когда-нибудь легкими мужчины, любовь и все остальное, что – имеет к этому отношение, будет ли она когда-нибудь счастлива.

Она задавала себе вопрос: будет ли у нее когда-нибудь взаимная любовь?

Она имела в виду то, о чем говорила Тори: в жизни все перепутано. Каждый всегда любит «неправильного» человека. Или «правильного», но в «неправильное» время. Все, что она хотела, – что нашли Кит и Джордж – оба не были связаны узами брака и подходили друг другу. Она хотела Его, Богатство, Удовольствие. Как в кино. Как всегда в ее грезах. Романтика, сексуальная привлекательность, спокойная счастливая любовь: И деньги, чтобы выдержать шторма.

Больше никакой возни с такими, как милый и искусный в постели Марк Арент. У нее были десятки таких Марков, и единственное, что она твердо усвоила, когда праздник секса кончался, все, что оставалось – парень, с трудом позволяющий себе пригласить ее на обед.

Если бы только Стен Паркер бросился к ней, обнял ее, рассеял ее тревоги, сказал, что это любовь с первого взгляда, что он никогда не встречал такую, как она, раньше и никогда больше не встретит, что они предназначены друг для друга, и это судьба.

Она хотела услышать от него, что он все понимает, даже те глубинные стороны ее души, которые она тщательно скрывает, даже ее уязвимость, которую она прячет за своей бравадой. Что он понимает ее прошлое, хотя она не произнесла ни слова.

Это случалось так часто и так убедительно в таком количестве книг и кинофильмов, что Пейдж знала все детали наизусть и не могла допустить, что это не случится в ее реальной жизни – она так сильно этого желала, так долго ждала. Видит Бог, она это заслужила. Ей тридцать. Она устала. Она меняла свое амплуа. И Стен был ей нужен для того, чтобы сделать это легко, чтобы стать ее женихом.

«Это не игра, Пейдж, это реальная жизнь», – сказала она себе, чувствуя, что ее надежды пошли ко дну, когда положила руки в карман его смокинга, чтобы согреть их, и наткнулась на ключи от двух различных номеров в разных отелях.

В одном из них она узнала ключ из «Шато». Другой был ей незнаком.

– Ну, что ты думаешь о «Шато»? – Его вопрос застал женщину врасплох, и от неожиданности она чуть не выронила ключи.

– Он замечателен. Потрясающ, – ответила она с запинкой, в некотором замешательстве, не вынимая рук из карманов. – Ты говорил, что часто там останавливаешься?

Ее вопрос прозвучал несколько напряженно, и Паркер посмотрел на нее подозрительно. Но она рассеяла его подозрения беззаботной улыбкой.

– Да. Очень часто… – Он остановился и повернул ее так, что они оказались лицом друг к другу.

Только теперь, в жизни, все это казалось фальшивым.

– В этом платье ты выглядишь прекрасно. Оно свело меня с ума еще тогда и продолжает сводить теперь, – заявил он, лаская дорогую ткань жестом собственника.

Ее руки оставались засунутыми глубоко в карманы смокинга, и в одной из них были зажаты ключи, однако она старательно создавала видимость улыбки на лице. Ситуация была тупиковой, и Пейдж никак не могла придумать, как отвязаться от «Филадельфии».

Он провел пальцем по ее щеке, вокруг подбородка, а затем вдоль линии губ. Но она не собиралась целоваться, ей хотелось прямо сейчас высказать ему все, что она думала.

«Мы со Стеком определенно не предназначены друг для друга», – решила Пейдж, когда он склонился, чтобы все же поцеловать ее.

Она позволила ему это сделать, но мысли, заполнявшие ее голову, блокировали ее чувства.

– Отогрелась? – спросил он, отрываясь от ее губ, чтобы перехватить дыхание, его глаза подернулись пеленой желания, а голос слегка дрожал.

Его рот был перемазан ее томатно-красной помадой.

– Да, – соврала она, ее сердце забилось в тревоге.

Просто спросить его напрямик: ты женат? Ты женат?..

Но она не смогла бы этого произнести. Они снова целовались, на этот раз его руки смело залезли под смокинг к ее груди, спустились к талии и по ягодицам скользнули вниз к бедрам.

– О Господи! Ты сводишь меня с ума, – выдохнул он ей в губы – У тебя невероятно сексуальное тело. Я просто изнывал сегодня на совещании. Все представлял тебя в маленьком бикини…

Он слегка потянул ее за запястье, извлекая ее руки из убежища карманов и перекладывая их на свой набухший под брюками член.

– Как я могу вернуться назад в таком состоянии?.. – прошептал он, стараясь справиться с ее платьем, пытаясь поднять тяжелую, расшитую бисером ткань так, чтобы она не мешала засунуть руку в колготки.

Затем, испуская стоны и желая большего, он запустил руки в ее красные кружевные трусики, пока не добрался до влажности и не принялся ее ласкать. Это было приятно, но его нужно остановить.

Пейдж знала, что ее влажность он воспринимал как одобрение: да, продолжай. Она пыталась отбросить его руки, но он игнорировал ее усилия, возможно, воспринимая их, как игривое сопротивление, и целовал ее еще крепче, прижимаясь так, что она с трудом могла дышать.

Она не успела ничего сообразить, как он, ухмыляясь с похотливой гордостью, расстегнул молнию на брюках и извлек оттуда очень красный, очень твердый пенис. Теперь ее платье было задрано на талию. Он прижал ее к массивному стволу магнолии.

Все так быстро произошло, что она совершенно растерялась, боясь убежать и боясь остаться, в голове царила полная сумятица. Пейдж нырнула вниз, случайно коснувшись щекой его пениса, и неуклюже проскользнула мимо Стена. Она часто дышала, пытаясь справиться с собой в этой запутанной ситуации.

– Извини меня. – Она ухитрилась сказать это с удивительным спокойствием.

Теперь ей было жарко. Но она продолжала держаться за его пиджак, потому что еще не закончила разбираться с ключами в кармане.

– Мне нужно в туалет, – выпалила она.

Паркер ошеломленно смотрел на нее, запыхавшийся и выглядящий нелепо с губной помадой, пуще прежнего размазанной по лицу, и членом, торчащим из металлических челюстей молнии брюк.

Она нервно хихикнула, чувствуя себя такой же нелепой, как и он, когда, уходя, одергивала платье и пыталась стереть помаду на лице.