Маленькая художница - Мортимер Кэрол. Страница 10

Какая она все-таки дура! Нужно было просто позвонить Джонасу, а не приезжать к его дому, тем более не следить за ним. И сейчас самым мудрым было бы сесть на байк и уехать, но… Мак не была готова к этому. При одном взгляде на темные волосы Джонаса, на его мужественное лицо она почувствовала, как ее коленки подкосились, напомнив о поцелуе во время ланча. Ей снова отчаянно захотелось ощутить его поцелуи и касания. Может, это и была реальная причина ее визита?

Джонас видел бурю эмоций на ее лице. Злость сменилась смятением и неуверенностью. Теперь, несомненно, это был голод… Голод особого рода…

Ее дымчато-серые глаза пристально смотрели на него.

– Я собираюсь пропустить пару бокалов вина. Присоединишься? – предложил он. А что еще ему оставалось делать?

– Думаю, это не лучшая идея… – пробормотала она.

Мысли Джонаса, как всегда при виде Мак, были полны плохих идей. Весь день все тело ныло от боли. Он уже подумал, что вечер и ночь пройдут в мучениях от неудовлетворенности…

– Полбокала вина не нанесет вреда, Мак! – К его собственному удивлению, он начал ее уговаривать.

– Правда? – все еще упиралась девушка.

– Ты что, боишься? – Джонас начинал терять терпение.

– Надеешься таким образом убедить меня? – сощурила она глаза.

– А что, работает?

Мак очень хотела пойти с ним. Один только разговор с Джонасом так щекотал ее нервы… А тембр этого глубокого, низкого голоса заставлял трепетать все тело. Ей стало жарко, и причина была вовсе не в кожаном костюме.

– Хорошо. Могу я оставить шлем здесь? – деловито осведомилась она.

– Уверен, что мотоцикл и шлем будут в целости и сохранности, – уверил ее Джонас.

Вот только остаться с ним наедине?.. Это определенно угрожало безопасности Мак.

Глава 6

Подойдя к лифтам, Мак резко обернулась, чтобы посмотреть, не отстал ли Джонас. Его взгляд был прикован к ее ягодицам, и он, захваченный врасплох, не успел его отвести. Она быстро отвернулась, чтобы он не заметил, как ее щеки заливает краска.

Как только Джонас ввел защитный код, они зашли в лифт.

– Тебе не стоит надевать такие узкие штаны, если не хочешь, чтобы все мужчины на тебя глазели! – словно оправдываясь, заметил Джонас.

– Это ради моей безопасности, когда я езжу на мотоцикле, а не для мужчин. Между прочим, в них очень жарко.

– Жарко – это самое подходящее слово… – многозначительно пробормотал он себе под нос.

– Надо сменить тему разговора! – решила Мак.

– Наверное. – Он послушно кивнул. Она права, но вот сделать это было совсем нелегко.

Мак отвернулась к стальной двери лифта, пока кабина поднимала их в пентхаус.

Свет в помещении зажегся автоматически, как только они зашли. Это была его гостиная или одна из них. Как Мак и ожидала, все здесь было выполнено в ультрасовременном стиле: черное и белое с хромированными деталями и редкими вставками красного для смягчения аскетизма обстановки. Стены выкрашены в снежно-белый цвет, на черной мебели разложены подушки разных оттенков красного, а на полу из черного дерева в нескольких местах лежат черные и белые ковры.

С точки зрения Мак, человека со вкусом, это было ужасно.

– Очень мило… – Мак произнесла эти слова без особого энтузиазма.

Джонас заметил, как она сначала поморщилась.

– Когда я переехал сюда шесть месяцев назад, то разрешил дизайнеру делать все, что ему в голову взбредет. Получилось ужасно, да? – озабоченно поинтересовался Джонас мнением художницы.

– Если тебе не нравится, почему не переделаешь?

– А смысл? Я скоро снова перееду.

– Да? Вот почему ты даже рождественские украшения не развесил?

Джонас никогда не украшал квартиру к Рождеству. Какой смысл? Он живет один, гости при ходят редко. Так к чему эти пылесборники? Ему нужно было просто пережить Рождество, пока остальные наслаждались всяким сентиментальным антуражем. Обычно он старался уехать куда-нибудь на это время, например на Карибы. И этот год не должен был отличаться от предыдущих…

– Да, поэтому, – коротко ответил Джонас и с трудом отвел глаза от Мак. Она прекрасно смотрелась в этой кожаной одежде… Он направился на кухню: – Пойдем, я открою вино.

А вот дизайном кухни Джонас занимался сам. Деревянные потолочные перекрытия, которые он привез из дома восемнадцатого века, прекрасно сочетались с дубовой мебелью, под настенными шкафами были развешаны начищенные до блеска медные кастрюли. В центре кухни стоял искусственно состаренный дубовый стол, окруженный четырьмя стульями. В отличие от безликой гостиной, это было теплое и уютное помещение. Кухня была местом, где Джонас проводил больше всего времени, находясь дома. Здесь он читал журналы и занимался бумажной работой. Это была его святая святых.

– Гораздо лучше. Сам обустраивал? – заметила гостья.

– Да, – не стал отнекиваться Джонас.

– Я так и подумала, – призналась Мак.

– Почему?

– Она теплее, чем другие комнаты. – Мак пожала плечами.

– Теплее?

– Более обжитая.

– Присаживайся, – пригласил он ее.

Достав из винного бара-холодильника шабли «Премьер Крю», Джонас налил два бокала.

Мак до сих пор не была уверена, правильно ли было то, что вот она сидит здесь, в доме Джонаса. Посмотрев на выражение его лица, она подумала, что он тоже сожалеет, что пригласил ее.

Девушка присела на один из четырех стульев:

– Я только выпью вина и пойду.

– Ты куда-то торопишься? – Джонас поставил свой бокал на стол.

Она нервно облизнула губы. Он стоял слишком близко.

– Лучше не злоупотреблять гостеприимством. – Ее руки заметно дрожали.

– Лучше для кого?

– Думаю, для нас обоих.

– Мы слишком много думаем, – бросил Джонас. – Ты ужинала?

– Еще нет. – Она мельком на него взглянула.

– Я съел только то, что заказал во время нашего совместного ланча. А ты?

– Перекусила тостом, когда приехала домой. Но я не одета для похода в ресторан, Джонас.

– А кто сказал про поход в ресторан?

Мак почувствовала себя неловко. Трепет, страх и предвкушение слились воедино. Ей не стоило тут оставаться, ни секунды…

– Очень мило с твоей стороны…

– Как вежливо с твоей стороны! – передразнил ее Джонас и рявкнул: – Черт, если ты не хочешь ужинать со мной, так и скажи!

– Дело не в том, что я не хочу ужинать с тобой, Джонас… – замялась Мак.

– Так в чем же дело?

– Я сейчас сама не своя.

– Что это значит? – уставился он на нее.

– Я… эти апартаменты… это не мой уровень. Бутылка вина, должно быть, стоит столько, сколько некоторые зарабатывают в месяц.

– И?..

– Я такая, какая есть! Не люблю показуху. Однажды я уже была игрушкой в руках мужчины, которой он хвастался на вечеринках.

– Думаешь, я этого добиваюсь? – искренне удивился Джонас.

– Я не уверена… не знаю, что ты от меня хочешь… – Мак была сбита с толку.

– Это нас роднит, – улыбаясь, кивнул Джонас. – Знаешь, по каким-то необъяснимым причинам ты оказываешь на меня странное влияние, Мэри Макгуайр!

Джонас забрал у нее бокал и поставил на стол. А затем взял ее за руки, и она встала. Теперь они стояли в паре сантиметров друг от друга. Он заметил румянец на ее щеках, быстрое дыхание и слегка приоткрытые губы, которые жаждали поцелуя.

– Пойду переоденусь. Если ты не хочешь остаться и помочь мне приготовить ужин, тогда лучше уйди, пока я не вернулся. – Он развернулся и пошел в спальню.

Ей стоило сделать, как он сказал. Нужно было уйти, но она не хотела. Единственное, что ей хотелось, так это остаться и приготовить ужин на этой уютной кухне. Вместе с Джонасом… Но вряд ли он хотел только поужинать с ней. Останься Мак здесь, это означало бы, что она согласна повторить их поцелуй.

Мак села. Она не знала, что ей делать. Нужно уйти, но не хочется. Нельзя позволить этой вспыхнувшей в ресторане страсти повториться! Но Мак так жаждала этого…