Драконоборец Империи - Буревой Андрей. Страница 39

Ну а дальше попроще уже было. За едой–то особо не поговоришь. Если кушать хочешь, конечно… С чем вроде не было проблем. Не жаловались на отсутствие аппетита ни баронесса Кантор, не иначе как оголодавшая в пути, ни ди Мэнс, разбиравшая, не отрываясь, книги весь день, ни я, проведший всю светлую часть суток в хлопотах. Так что ужин спокойно прошел. Можно даже сказать – умиротворенно.

Я даже сердиться на этих стервочек перестал. И начал получать некое удовольствие не только от вкусной еды, но от нахождения в компании этих непередаваемо холеных и безупречно одетых леди. Одна из которых – светловолосая заявилась к столу в сдержанном стильном бежевом платье, а другая – в своем вызывающе–эффектном замшевом костюме.

А ужин меж тем подошел к концу. И ди Орлар, убирая салфетку с коленей и беря в руки хрустальный бокал с вином, как бы между прочим, осведомилась у своей подружки:

— А мне найдется где здесь переночевать?

— Ну конечно, конечно, найдется! – с жаром заверила ее моя невеста, заставив меня удивленно приподнять бровь. Ведь не в таком уж и великом доме градоначальника очень мало гостевых апартаментов. И все они заняты. Одни – оккупированы мной, другие – ди Мэнс, а третьи и четвертые – вообще в сокровищницу и в библиотеку превращены. Но Кейтлин словно позабыла об этом. Вскочила, за руку Мэджери схватила и потянула ее из–за стола со словами: – Пойдем, покажу!

— Хорошо, идем, – улыбнувшись, покладисто согласилась баронесса, позволяя Кейтлин увлечь себя. И не только увлечь, но и на ходу за талию приобнять. Да и сама так же поступила.

Глядя на нарочито неторопливо удаляющихся в обнимочку девушек и придя к закономерному выводу о цели их путешествия, я вскипел. Отчего просто не смог удержаться, чтоб не молвить ядовито:

— Пошли показывать своей подружке нежной, какая замечательная в ваших апартаментах постель, в которой вы с комфортом разместитесь вдвоем, леди Кейтлин?

Девушки остановились. Дружно обернулись и, уставившись на меня, округлили глазки. Изобразив на своих смазливых личиках нечто в стиле «нам очень даже удивительны такие ваши подозрения!». Насчет общей постели, ясно. Пофыркали еще, выражая свое негодование, да дальше двинулись. К двери пошагали. А в движении рука Мэджери, как бы невзначай, скользнула с талии подруги чуть ниже. На ее восхитительный зад. И Кейтлин преспокойно спустила ей такую наглость! Даже не отреагировав на нее. Тогда как мне когда–то грозилась руки отрубить за такое!

Ох как это меня завело… Я аж задохнулся от обуявшего меня гнева! И, забывшись, прошипел им вслед то, что сразу на ум пришло и буквально–таки просилось на язык:

— Драть вас, как кошек… до писка…

Меня, похоже, услышали. Ибо две эти… эти… типа леди… они резко остановились. Прямо–таки как вкопанные замерли. И, обернувшись, гневно воззрились на меня. Молча. Вроде как предлагая мне тем самым продолжать и ляпнуть что–нибудь еще. Но я одной фразой выдал все, что имел им сказать, и добавить к этому мне было совершенно нечего.

Так что не дождались они от меня ничего. И тогда Мэджери, прекратив гневно сверкать глазами, вкрадчиво произнесла:

— Что–то не так, сэр Кэрридан? Может, хотите отказаться от женитьбы на Кейт? Вы же ее, похоже, за особу донельзя порочную держите… Подозреваете во всяком…

— От свадьбы я отказываться не собираюсь! – не задумываясь, отрубил я, пресекая любые инсинуации на эту тему. Завели, конечно, меня эти стервочки, но не настолько, чтоб я разум утратил и на эту провокацию поддался.

— Тогда, сэр Кэрридан… – протянула вроде как призадумавшаяся Мэджери. И, выдержав интригующую паузу, торжествующе выдала: – Тогда вам не остается ничего иного, как изгнать из себя любые сомнения в чистоте и непорочности своей невесты! И никогда, ни в какой ситуации не позволять им возвращаться! Иначе что же вы за жених такой, коль не уверены в своей избраннице?

И заявила она это, продолжая откровенно лапать Кейтлин! При явном потворстве и попустительстве последней! Ведь та не могла не чувствовать сквозь тончайшую замшу облегающих штанов, так восхитительно четко обрисовывающих–обтягивающих ее зад, где находится в данный момент наглая ручонка подружки!

А пока я, ошарашенный, разевал рот, не зная, что на это и сказать, подружки развернулись и быстренько свинтили.

— Ну стервы… – вырвалось у меня потрясенное, едва дар речи вернулся ко мне.

Целое долгое мгновение я боролся с охватившим меня желанием двинуться следом за этими безмерно, просто невероятно наглыми и порочными особами, дабы затащить их в первую попавшуюся спальню и преподать им незабываемый урок. На который они прямо–таки напрашиваются. Воплотить, так сказать, в жизнь совет беса в отношении этих кошек… пока еще не драных, похоже, ни разу, иначе бы они так вызывающе нагло себя не вели!

Ох и трудно же оказалось устоять перед столь безумно соблазнительной идеей! Хорошо еще, что способность здраво рассуждать не совсем покинула меня, а то бы быть беде. По большому счету только понимание всего безумства такого поступка меня и остановило. Не позволив свершить сей опрометчивый шаг.

Так что, вздохнув с немалой толикой сожаления, я отрицательно мотнул головой. Отказываясь от принятия столь радикальных мер в отношении двух этих стерв. И, помедлив чуть, потопал к себе. Спать. Один.

Но сразу уснуть мне не удалось. Как я ни старался. Ну не шел сон, и все тут!

А потом… А потом я поймал себя, что прислушиваюсь к тому, что творится там, за стеной, в соседних апартаментах, которые занимает моя ненаглядная невеста. Не шебаршатся ли там эти… эти… леди. Которые непорочные совсем, ага. Но вот только развратные донельзя!

Поймав себя на этом, я едва не сплюнул. И желваками заиграл. Руки на груди скрестил и злобно уставился в стену.

Когда же я чуть успокоился, мне неожиданно пришло на ум, что не так уж не прав был бес. Утверждая, что я неравнодушен к этой стерве ди Мэнс. Похоже, ведь так оно и есть. Иначе меня не задевали бы столь сильно эти ее возмутительные выходки. Мне было бы вообще наплевать, где, когда и с кем она развлекается.

Покрутив эту мысль в голове так и этак, я крайне неохотно признал, что что–то в этом есть. Определенно питаю я некую слабость к младшей ди Мэнс…

— Ну дак даже странно, если было бы иначе. Будь она мне совсем не мила – я бы сам отбрыкивался от женитьбы на ней! – возмущенно пробормотал я. И смущенно заткнулся, поняв, что сказал.

«Ладно, пусть, – подумал я чуть погодя. – Пусть я несколько, скажем так, влюблен в одну порочную демоницу… Что нам это дает? Кроме того, что я не могу спокойно воспринимать из–за этого вызывающе–провокационное поведение Кейтлин? Да ровным счетом ничего! – И, повозившись, продолжал размышлять уже поспокойней: – А чего я, собственно, ожидал? Что она так вот запросто сдастся на милость победителя? И покорно пойдет под венец? Когда ежу понятно, что ди Мэнс не питает по отношению ко мне особо нежных чувств. И что она категорически не согласна позволить мне совершить в отношении нее все то, что ей наобещал поганый бес в письме? В котором этот паршивец в подробностях все изложил, аж на двенадцати листах!»

— Вот и получили мы из–за бесовских подстав то, что имеем! – буркнул я, злобно поискав взглядом поганую нечисть и так ее и не найдя. После чего продолжал обмозговывать ситуацию, проговаривая возникающие мысли вслух: – Так что все эти нарочито–демонстративные выходки моей невесты, не иначе как долженствующие дать мне ясно понять, что она не собирается разрывать порочную связь с Мэджери ни при каких условиях, даже выйдя замуж, по сути, направлены лишь на одно. Кейтлин пытается таким образом вынудить меня отказаться от свадьбы! Сама–то она пойти на попятную и отказаться от своего слова не в состоянии. Вот и вертится, как может. Надеясь уйти от нежеланного союза.

— Фу–ух… – протяжно вздохнул я, вроде бы разобравшись в хитросплетениях женской логики и поняв, что действо, случившееся за ужином, не проистекало из желания моей невесты унизить меня или оскорбить. Она просто так защищается от посягательств на свою свободу со стороны одной наглой развратной скотины. За кою она меня, несомненно, держит из–за подстав одного поганца.