Драконоборец Империи - Буревой Андрей. Страница 42

— Нормально я ко всему этому отношусь, Калвин. Ну, к озвученной тобой идее в смысле, – кашлянув, вернулся я к разговору с компаньоном, от которого непозволительно отвлекся. И пивка доброго хлебнул из только пригубленной кружечки. А набивающуюся в служанки Магду выбросил из головы.

— Вот и хорошо, вот и хорошо! – зачастил обрадованный Калвин. – Значит, дело точно сладится!

— Сладится, – согласно кивнул я. Уточнив при этом: – Если его тьер Фосс одобрит и у него найдется достаточно свободного времени для воплощения твоего богатого замысла в жизнь. – И развел руками. – Мне–то, сам понимаешь, с этой охотой на драконов не до того.

— Вот, сэр Кэрридан, это вам… – немного растерянно провозгласила внезапно вновь объявившаяся возле нас Магда. И поставила с подноса на стол два бокала и запыленную бутыль вина.

— Мне?.. – растерянно переспросил я, глядя то на прислугу, то на стоящую передо мной оплетенную бутыль «Монастырского особого».

— Это кто же так глупо пошутил? – недоуменно вскинул брови Калвин.

А я кивнул в поддержку. Самому интересно знать, что это за шутник, блин, такой. Ведь красное монастырское вино – этого, особого розлива – только по церковным праздникам употребляют. А на обычный стол выставляют, лишь когда умерших поминают.

— А это вон тот приказчик настоятельно просил передать, – пролепетала мигом спавшая с лица Магда. – Сказал – это не шутка и вы поймете… – И, прикусив губку, добавила чуть не плача, когда мы с Калвином переглянулись и, как один, недоуменно пожали плечами: – Он еще наказывал сэру Кэрридану благодарность за хорошую службу в Кельме и успехи в поиске темной контрабанды передать. От аквитанских почитателей его таланта, вот!

— Так чего ж он сам не подошел, почитатель этот? – нахмурился Калвин.

— Сказал, что сам стесняется подойти, ибо пьян, – всхлипнула девушка, начавшая закономерно подозревать, что она совершила крупную ошибку, а значит, сейчас ей учинят разнос.

— Ты хоть что–нибудь понимаешь, Кэрридан? – бросив на прислугу многообещающий взгляд, обратился ко мне тьер Труно.

— Кажется, понимаю… – медленно произнес я. И за ворот рубахи потянул, ощутив вдруг недостаток воздуха.

А через миг мне и вовсе худо стало. Когда шею словно удавкой сдавило – не продохнуть! И, как не силься воздух втянуть, не получается ничего. По сути, я даже предпринять ничего не успел, кроме как ворот рубахи изо всех сил рвануть, прежде чем у меня совсем помутилось перед глазами. И я, попытавшись встать, не удержался на ногах и с грохотом рухнул на пол. Где продолжал бороться со странной удавкой, камнем сковавшей мне горло. Которую все никак не удавалось нащупать и сорвать… Так и катался по полу, хрипя, пока окончательно не вырубился.

Координатору.

Задание выполнено, объект «Таможенник» ликвидирован. Согласно протоколу действий покидаю Римхол.

Четырнадцатый.

Не знаю, сколько я в беспамятстве пребывал, но, видимо, довольно долго. Потому как, когда разлепил глаза и, закашлявшись, оттолкнул от своего носа какую–то скляницу, источающую непонятный приторно–едкий аромат, обнаружил, что нахожусь не на полу зала таверны, а на кровати в своей комнате в «Драконьей голове». И вокруг столько народа… Не протолкнуться просто! Немолодой уже мужчина–целитель, с невыразительным, рыбьим лицом, сжимающий в руках злополучную скляницу, пробудившую меня. Калвин, взволнованно комкающий полотенце. Бледная как полотно и тихая как мышь Магда. Моя дражайшая невеста, нахмурившая бровки. Да ее охрана в полном составе – все восемь человек. Растерянный Гэл. А рядом с ним – взволнованная Вэлла, нервно теребящая небольшую поясную сумку, в которой свои целительские эликсиры хранит. Чуть наособицу стоит тьер Рабле, что за компанию с парой сослуживцев–серомундирников пожаловал. И еще кто–то маячит за их спинами – уже в коридоре…

— Вы чего здесь все собрались? – хотел было спросить я, да не смог внятно выговорить ни слова. В горле–то – жуткая сушь, как на следующий день по завершении грандиозной попойки. Так что вместо нормальной членораздельной речи только какое–то дурацкое плямканье губами получается.

Ясно, в результате никто из собравшихся в комнате так и не сумел понять, что именно я желаю им сообщить. И вся эта толпа у моей постели враз загомонила, перебивая друг друга:

— Что? Что? Что ты говоришь, Кэрридан?

Я, облизнув пересохшие губы, порыскал взглядом в поисках обычно стоящего на столике поблизости графина с водой и, не обнаружив его, предпринял еще одну попытку объясниться с окружающими. Столь же безуспешную, впрочем.

И на меня тут же обрушился новый вал недоумевающих вопросов.

— Да дайте вы ему уже воды! – не выдержала ди Мэнс.

Заставив меня, оглушенного всем этим ором, приподнять голову и благодарно кивнуть ей.

Тут и графин мой с водой вмиг нашелся.

Напоили меня. Да опять допрос учинили на десять голосов. Каждый свое вызнать у меня хотел.

И гомонили собравшиеся вокруг моей постели, пока вновь не вмешалась леди.

— Ну–ка прекратите этот балаган! – сдвинув брови, сердито бросила моя невеста. А когда все примолкли, обратила требовательный взгляд на целителя. – Тьер Клейн?..

— Да–да, сейчас! – спохватился он. И немедля обратился ко мне: – Как вы себя чувствуете, сэр Кэрридан?

— Так… Ничего так… Слабость только какую–то необыкновенную ощущаю во всем теле… Да и все… – ответствовал я в промежутках между бесцеремонными действиями целителя, который оттянул мне веки и проверил склеры глаз, заставил открыть рот и заглянул туда, да осторожно ощупал мою шею.

— Это хорошо, это хорошо… – пробормотал отступивший тьер Клейн. И, приняв позу мыслителя, уставился на меня.

— Ну и?.. – требовательно вопросила ди Мэнс, которой быстро надоело ждать, когда погрузившийся в размышления целитель соизволит что–либо сообщить.

— Состояние сэра Кэрридана вполне стабильное и особой тревоги не внушает. Похоже, худшее уже позади! – опомнившись, тут же бодро отрапортовал тьер Клейн. – А некоторый упадок сил вполне понятен и, думаю, быстро пройдет.

— Что ж, хорошо, – удовлетворенно кивнула леди, скользнув по мне внимательным взором.

Посмотрела пристально и чуточку сощурилась. А затем я чуть не подскочил до потолка. Когда в меня ударил поток леденящего холода, характерного для заклинания исцеления. Которое, несомненно, было сотворено ди Мэнс. Больше ведь никто не станет вбухивать в плетение такую уйму энергии.

— Это было лишнее, леди, – поспешил заметить целитель, от внимания которого не ускользнуло сделанное магессой. – Я ведь уже сказал – состояние сэра Кэрридана не требует принятия никаких экстренных мер.

Но Кейтлин от него только отмахнулась, заявив:

— Ничего, ему не повредит.

— Сэр Кэрридан, раз вы в относительном порядке, не соизволите ли просветить нас относительно случившегося? – обратился ко мне с вопросом асс–тарх Рабле. Который очень вовремя вмешался и не дал ди Мэнс и тьеру Кейну развязать дискуссию о методиках моего скорейшего поднятия на ноги.

— Да чего тут просвещать? – едва слышно буркнул Джегар Тапс. – Понятно же с первого взгляда, что это была обычная попытка отравления.

— Скорее – очень необычная попытка отравления. Поскольку, как уже твердо установлено, была осуществлена с использованием весьма и весьма специфического яда растительного происхождения, практически не имеющего хождения в имперских пределах, по причине отсутствия мест произрастания нужных для его изготовления ингредиентов, – недовольно смерив его взглядом, поправил серомундирник главу охраны Кейтлин.

— Ну хоть обошлось все, слава Создателю! – вставил реплику и переволновавшийся, явно все не могущий взять себя в руки Калвин.

— Да Создателя тут только и остается благодарить, учитывая эффективность и запредельную смертоносность примененного яда, – буркнул посмурневший асс–тарх, которому явно не доставляла радости мысль, что я мог умереть. Ведь на его долю тогда бы тоже шишек от начальства перепало. Спросили бы наверняка, – это так он обеспечивает режим наибольшего благоприятствования сэру Кэрридану и леди Кейтлин, занятых по поручению императора изведением драконов?