Опаловый соблазн - Бернард Рене. Страница 46

– Вы бездушный подонок! – зашипел Пьюз. – Вы ничего не добьетесь. Я ничего не скажу Нидертону, но это не помешает мне напоминать всем влиятельным людям в университете, с которыми я знаком, что вы происходите от трубочиста. Посмотрим, Торн, как высоко вы подниметесь! Посмотрим, кто получит место преподавателя в престижном колледже или удостоится награды за свои исследования! И будь я проклят, если вы добьетесь большего, чем возможности обучать деревенских идиотов в горах Шотландии!

– Поступайте, как диктует вам ваша совесть, мистер Пьюз. – Дариус официально поклонился брызжущему слюной, побагровевшему собеседнику и сделал шаг к двери. – А я буду руководствоваться своей. – Выйдя, не оглянувшись, Дариус протяжно выдохнул.

Возможно, он только что распрощался со своим научным будущим, если Пьюз осуществит свои угрозы.

Ну да ладно. Не велика жертва, так как в любом случае шансов было не много…

А Елена заслуживает любой жертвы.

С остальными делами Дариус покончил быстро. Он заехал в «Крейг и Кавендиш» и продал еще три камня из личных запасов, чтобы финансировать свои планы и приобрести кое-какие вещи. При этом он еще раз изумился цене и поразительной прибыли, которую смог без всякого труда получить за драгоценные камни.

Нужно молиться, чтобы и в Лондоне его сопровождала удача.

Обратная поездка до ближайшей к его дому деревни прошла относительно гладко, хотя, пока они с Хеймишем добирались до констебля, им пришлось дважды останавливаться, чтобы счистить грязь с колес. И Дариус боялся, что с грязью на пальто и в волосах выглядит еще более по-деревенски, чем обычно.

– Мистер Торн! – приветствовал его констебль, когда экипаж остановился возле участка. – Я собирался домой, но если вам что-то необходимо…

– Всего пару слов, мистер Причард. Я не оторву вас надолго от обеденного стола. – Дариус выбрался из экипажа, чтобы поговорить с мужчиной.

– Надеюсь, никаких неприятностей! Мы довольно редко видим вас, но моя жена всегда рада слышать о вас, сэр. – Констебль с неподдельно теплой улыбкой похлопал себя по широкой талии. – Она уверена, что вы пропадете там в полной изоляции, и объявила о грандиозном плане стать для вас свахой!

– О Боже, нет! – При этом сообщении Дариус изобразил на лице ужас, вызвав смех у своего хорошего знакомого. – Скажите ей, что у меня крепкое здоровье, но я уеду в Исландию, чтобы не подыгрывать ей. Сейчас неподходящее время, мистер Причард.

– Оно всегда неподходящее, – согласился мистер Причард, покачав головой. – Сделаю все, что в моих силах, чтобы удержать ее, сэр. Но это все равно что просить прилив не наступать! У женщин всегда собственные планы! Так о чем вы хотели поговорить со мной?

– Я просто хотел сообщить, что если у кого-то пропала лошадь, то я недавно нашел одну в своем саду. Это темный жеребец, и ему, по-видимому, нравится в моей теплой конюшне. Он ужасно хромает и, боюсь, не годится для верховой езды.

– Мне прийти забрать его у вас?

– Нет, Хеймиш занимается его лечением, а я просто сообщаю, чтобы найти владельца, – небрежно сказал Дариус. – Судя по тому, как он ест, это, вероятно, просто чье-то потерявшееся животное, так что если кто-нибудь спросит, вы знаете, где искать.

– Вы добрый человек, что приютили его! Зимой овес не дешев! – сказал Причард.

– Меньше всего я думал об этом. – Наклонившись вперед, Дариус понизил голос: – Мне кажется, Хеймиш влюбился в него. Поэтому, если вас не затруднит, сделайте одолжение. Когда найдется хозяин, дайте ему понять, что я буду рад купить жеребца, и, быть может, его это заинтересует. У Макквина доброе сердце, несмотря на все его ворчание, и я с удовольствием подарил бы ему животное.

– Вы очень добры! – Мистер Причард в изумлении покачал головой.

– Если это избавит животное от долгого болезненного возвращения туда, откуда оно прибыло, сэкономит хозяину стоимость его аппетита и заставит моего кучера немного меньше ворчать, я не вижу причин, почему бы не сделать такой легкий выбор. – Дариус протянул констеблю сложенный лист бумаги. – Это копия моего согласия разрешить Хеймишу от моего имени вести переговоры об оплате, если до этого дойдет.

– Превосходно, сэр! – Мистер Причард взял документ. – Но почему бы вам самому не заниматься этим делом и ограничить затраты?

– Я уезжаю по делам в Лондон и просто не хочу оставлять дела незавершенными.

– Вы мудрый человек, мистер Торн. Не беспокойтесь. Если кто-то заявит о пропавшей лошади, мы позаботимся, чтобы она досталась вашему человеку. А пока что я просто заведу дело.

– Благодарю вас, мистер Причард. И приятного вам аппетита. – Заканчивая разговор, Дариус обменялся с мужчиной рукопожатием.

– И вам тоже, – отозвался констебль и, помахав рукой, отступил на шаг, а Дариус занял место в экипаже. – Ах, спокойная холостяцкая жизнь!

– Всего доброго, – попрощался Дариус, прежде чем закрыть дверцу и дать знак Хеймишу двигаться.

Втягивать в эту историю Самсона было рискованно, но гораздо рискованнее оставлять без прикрытия его след. Пока Изабель была надежно скрыта в доме, нельзя допускать, чтобы кто-то в поисках жеребца появился у его дверей. Ложь лишь привлечет больше внимания. А теперь, если даже агент Нидертона появится с расспросами, у того не возникнет оснований для обвинений в воровстве или требований для дополнительных поисков. Дариус понимал, что они будут спрашивать, не видел ли кто-нибудь Изабель, но у них не найдется обоснованных оправданий для обыска имения. Английский закон не допускает нарушения частных владений. И вдобавок теперь появился хотя и слабый, но все же шанс купить лошадь и сохранить ее на радость Изабель.

Дариус решил ничего не говорить ей об этом из страха напомнить, как близко могут оказаться преследователи. Одного взгляда на список Гарольда было достаточно, чтобы его собственные страхи понеслись галопом.

Список оказался коротким: пять названий тайных увеселительных заведений в Лондоне без адресов.

Нелепо.

Абсурдно.

Будущее Елены зависит от того, что он сможет узнать за этими пятью дверями.

Проклятие, но это так, если он отыщет их…

Дариус закрыл глаза, собирая силы для еще одной стремительной поездки в Лондон. Он только начал приходить в себя, и искушение просто оставаться в объятиях Изабель, закрывшись от всего мира, было не мимолетным соблазном.

– День оказался успешным? – спросила Изабель, и Дариус кивнул.

– Твой муж вернулся в Лондон. К сожалению, туда же следы ведут и меня, если я хочу получить доказательство его распущенности. Мне удалось получить несколько наводок, Изабель, но я не хочу, чтобы потом ты пришла в отчаяние. Все свое время я посвящу тому, чтобы найти способ доказать его безнравственность и жестокость. Если же добьюсь успеха, то последнее, что захочется Нидертону, – это публичный развод. А чтобы избежать скандала, он даст согласие на аннулирование брака.

– Я еду с тобой.

– Изабель, ты…

– Дариус, – она коснулась его рукава, – прежде чем сказать «нет», выслушай меня.

Он кивнул, изо всех сил стараясь не выдвинуть возражение раньше времени.

– Буду слушать как можно беспристрастнее.

– Нет разницы, буду я сидеть взаперти здесь или там. Я могу скрываться, и никому не нужно знать, что я в Лондоне, Дариус. Я буду оставаться в любом жилище, которое мы найдем, и, если понадобится, не видеть дневного света. Но очевидно, что я смогу надежнее скрыться в лабиринте столицы, разве не так? И если я отправлюсь с тобой, то одной причиной для тревог будет меньше, верно? Тебе не придется бояться, не проболталась ли племянница миссис Макфедден о том, что увидела меня в саду…

– Она увидела тебя в саду? – в тревоге спросил он.

– Нет, но кто может сказать, что такого не случится? – серьезно возразила Изабель.

– У меня чуть не остановилось сердце.

– Успокойся. Что теперь скажешь о моем предложении?

– Оно ужасно обоснованно.