Озеро призраков - Любопытнов Юрий Николаевич. Страница 17
— Точно. На микросхему очень миниатюрную…
— То есть, — взял камень в руку Афанасий и взглянув на Тулякова, спросил: — он искусственного происхождения?
— Полагаю, что так. Ровные грани, словно полированные…
— Мы тоже так подумали, — сказал Афанасий, кладя камень на стол.
— Значит, мы пришли к одному мнению, — проговорил Туляков. — Нашли вы его недалеко от Глухого озера? — спросил он Воронина.
— Совсем рядом, в протоке. Он отличался от сотни других камней, почему я сразу подобрал его.
— Камни всегда бывают округлые, а у этого смотрите, какие острые углы. Это ещё раз говорит о том, что он искусственного происхождения.
— Когда я после посещения призрака, взял его в руки, — сказал Николай, — он светился словно уголь, но был холоден, как лёд.
Никита Тимофеевич, видно, заинтересованный происходящим, снова закурил и сказал:
— Возможно, это какой-то предмет с секретного объекта.
— Непосредственно связанный с появлением призраков? — переглянулись Николай и Афанасий.
— Однозначно не отвечу, потому что не знаю. — Туляков прошёлся по террасе в глубокой задумчивости. — Мы уже упоминали секретный военный объект на озере, — продолжал Туляков. — Начало ему было положено в середине пятидесятых годов… Познакомился я с ним, как уже говорил, в начале шестидесятых, когда служил срочную службу, охраняя этот полигон. Потом, когда работал в комитете, неоднократно приходилось иметь с ним дело. Ну, не с ним, а с людьми, которые работали там, по долгу службы. Там всё настолько было засекречено, что даже кагэбэшники всего не знали, да и сейчас, думаю, не знают. Доподлинно было известно, что военные исследовали аномальные явления. Озеро и гряда — это геопатогенные зоны.
— Но почему военные стали заниматься исследованием этих историй? — спросил Николай. — Логичнее этим заниматься, скажем, институту физики земли или ещё кому.
Никита Тимофеевич пожал плечами.
— Видно, это очень интересовало Министерство обороны, — уклончиво ответил он. — Была холодная война, противостояние двух систем, многие коллективы занимались секретными разработками…
— Что можно разрабатывать в аномальной зоне, на холодном озере в каменной круче? — вырвалось у Николая. — Я всегда считал, что военные секреты создаются в институтах, на заводах, в тиши кабинетов, на полигонах.
— Нечто наподобие секретной лаборатории, даже нескольких и были на озере, даже институт, — произнёс Никита Тимофеевич.
— Мы обнаружили заброшенную лабораторию в недрах гряды, — сказал Афанасий.
— Вот-вот, наверное, та самая. Там ещё покруче объекты были…
— У меня мелькала мысль о связи появления призрака с работами, проводившимися на секретном объекте, — сказал Афанасий.
— Ты мне об этом не говорил? — вырвалось у Николая.
— Я не уверен в правильности этой версии.
— Есть только одно «но», — прервал их диалог Никита Тимофеевич.
— И какое же?
— Эти работы уже не ведутся десять лет.
— Раз загадочные явления были и раньше, значит, не объект виновен в их повторении? — сказал Николай. — Так ведь?
— Да, все это надо доказать, — проговорил Туляков. — Одно скажу лишь точно — озеро и гряда находятся в центре разлома земной поверхности… В газетах, журналах, книгах, сами читали, в последнее время много пишут о разных загадочных явлениях. Вот и вы оказались в центре непонятных, на первый взгляд, событий.
— Мне дед рассказывал, — сказал Николай, что после войны из гряды хотели камень брать для строительства метро в Москве, но при загадочных обстоятельствах погибло много рабочих и работы прекратили.
— Всё верно. Приехала комиссия, потом учёные и после этого военные… То, что произошло с Николаем, это не сон, а самая настоящая действительность.
— Но странные явления продолжают иметь место, — горячо сказал Афанасий. — Ты ответь нам прямо: это происходит из-за того, что на озере были какие-то испытания или они к этому не имеют отношения?
— Однозначно ответить на этот вопрос нельзя. — Никита Тимофеевич замял сигарету и откинулся на спинку стула. — Ведь и лаборатория возникла благодаря тому, что на озере происходили странные вещи, которыми заинтересовались учёные, прежде всего те, кто был связан с секретными разработками. Вы сами читали документы. Заметили, что и до существования секретного объекта разные чудеса происходили. Значит, не объект виноват? — Он взглянул на Афанасия.
— Ты лишь разжёг моё любопытство, — сказал «афганец», расстегивая и застегивая пуговицу рубашки от волнения, — но никак не развеял вопросов. Ты можешь мне ответить, в чём суть этих видений? Отчего они возникают, не опасны ли они?
— Я не учёный и не могу тебе сказать, что они из себя представляют. Скажу одно — лучше от всего этого быть подальше.
— Ты предлагаешь нам… всё бросить. Ты мне друг или…
— Друг. И поэтому, ребята, не лезьте в это дело. Уехали вы бы подальше отсюда и все бы ваши наваждения кончились…
— Мы же не по прихоти здесь живём. У нас дело.
— Бросайте все дела. Вы можете вляпаться в историю…
— Неужели всё так серьёзно?
— Очень серьезно. Вот, когда у вас были эти видения, — обратился Никита Тимофеевич к Николаю, — вы не замечали — вода в озере не фосфоресцировала, не светилась? На небе не было сполохов, как от зарниц или от слабого северного сияния?
— Я был далеко от озера…
— Да, да. Вот когда такие вещи происходили, вода в озере светилась.
— Мы в прошлом году почти месяц были связаны с озером и никогда подобного не замечали, — сказал Афанасий.
— Когда был полигон, это происходило переодически, в минуты интенсивных исследований, когда его закрыли — всё прекратилось, выходит, там опять начали работы.
— Мы там были на днях — никого не заметили. Всё как прежде.
— Странно, — произнёс Никита Тимофеевич.
— Возможно, всё это происходит от этого камня. — Николай взял шестигранник. — Все наваждения начались после того, как я его нашёл в протоке. Как вы ответите на этот вопрос?
— Так освободитесь от этого камня, — заметил Никита Тимофеевич. — Поиграли и хватит. Кстати, можете у меня его оставить, а я знаю, кому его показать. — Он взглянул на Воронина.
— Нам он и не нужен, — ответил Николай. — От него лишние проблемы. Забирайте! — Он протянул Тулякову камень.
— А кому ты хочешь его показать? — осведомился Афанасий.
— Свяжусь с органами, а те пусть отправляют в Москву на исследования.
— О результатах сообщишь нам? — спросил Афанасий.
Никита Тимофеевич усмехнулся:
— О результате, что отдал, сообщу, а о том, что он представляет вряд ли. Если он с того объекта, не думаю, что мы когда-либо узнаем истину о его назначении.
— Час от часу нелегче, — вздохнул Афанасий. — Зачем тогда тебе отдавать камень? Ехали к тебе, чтобы просветиться, а оказалось, что мы ещё в большей темноте…
— Поэтому, ребята, не появляйтесь на озере. А можете покинуть и деревню. До добра ваше жительство не доведёт.
— Неужто всё так серьёзно? — спросил Николай.
— Дальше некуда.
— Мы подумаем над твоими словами, — заключил разговор Афанасий. — Но напоследок скажи: чего нам бояться — сумасшествия или смерти.
— И того и другого. — Ответив на это, Никита Тимофеевич задумался. — И того и другого, — повторил он. Потом добавил: — Ну, раз вы такие настырные, у меня появилась одна идея. — Он соображал в уме.
— Выкладывай, Никита Тимофеевич, — с просветлевшим лицом воскликнул Афанасий.
— Жил у нас в городе один человек по прозвищу «Костя-капитан». Он действительно в прошлом военный в звании капитана. Пропащий человек, свихнутый пьяница, опустился, бутылки собирает… Не знаю, правда, что от него теперь можно узнать, если он жив. Но раньше он потрясающие истории рассказывал. Даже пикетировал исполком горсовета с требованием закрыть объект, так как он приносит вред обществу… Из-за этого, считаю, в психушку его запрятали, вышел оттуда больным и опустившимся. Я постараюсь найти его координаты. Если вы ввязались в это дело, встретьтесь с ним, постарайтесь его раскрутить. Он вам может многое рассказать, если захочет, о том объекте, потому что долгое время работал на нём. Но лучше предлагаю вам бросить это дело и не копать, в прямом и переносном смысле. Объект закрыт и проблем нет.