Нет дыма без огня - Браун Сандра. Страница 51

Слова Лауры звучали у него в голове.

«Белокурая и голубоглазая».

«Как солнышко».

Кей знал только одного человека, которого описывали в подобных тонах и награждали подобными радостными солнечными эпитетами. Кларк Такетт Третий.

— Вот сукин сын! — прошептал Кей, и его руки соскользнули с руля на колени.

Любимая малютка Лауры Маллори определенно была дочерью его брата.

15

Олли Хоскинс обметал пыль метелкой из перьев с консервных банок со свининой, чили, кукурузой и тунцом в ряду номер шесть. Как управляющий супермаркета «Экономный покупатель», он мог поручить эту операцию кому-нибудь из своих подчиненных, но Олли любил заниматься такими вещами. Наклейка ценников, пополнение запасов на полках, развеска продуктов — работа ясная, состоящая из несложных операций. Бездумный труд, во время которого можно размышлять о чем-нибудь постороннем.

Он прослужил в военно-морском флоте Соединенных Штатов пятнадцать лет. Олли не скучал по долгим месяцам, которые когда-то проводил в плавании, но с сожалением вспоминал свою матросскую свободу, когда на нем не лежало никакой ответственности. Хоскинс никогда не мечтал стать офицером и умел куда лучше исполнять приказы, чем их отдавать.

Как-то весной, когда он был отпущен на берег в Галвестоне, он познакомился на пляже с молодой девушкой, влюбился и через месяц уже был женат. Когда пришло время возобновлять контракт, она уговорила его не делать этого и переехала с ним в ее родной город Иден-Пасс, поближе к матери.

«Наверное, мы жили бы лучше, останься я во флоте», — думал Олли, двигаясь теперь по ряду номер пять с полками, аккуратно уставленными мукой, сахаром, пряностями и различными жирами. Семья жены так и не приняла его по-настоящему в свое лоно. Для них Олли происходил «откуда-то с Севера», и только благодаря англосаксонским корням его кое-как терпели.

По прошествии двадцати лет он по-прежнему сторонился родственников жены, впрочем, так же, как и они его. Давным-давно отцвела любовь, и теперь практически лишь одно связывало Олли с женой: их сын Таннер.

Каждый из них по-своему проявлял родительские чувства. Мать часто ставила Таннера в неловкое положение навязчивой демонстрацией нежности. Она больше не беременела после рождения Таннера — ответственность за что целиком и полностью возлагала на Олли — и поэтому пеклась о сыне, как медведица о своем единственном медвежонке. Особенно ей льстило, что Таннер «встречается» с Хэвер Уинстон. Хэвер — самая популярная девушка в старших классах, и это возвышало миссис Хоскинс в глазах друзей.

Олли ничего не имел против Хэвер. Девушка хорошенькая, как куколка, доброжелательная, энергичная. Он только надеялся, что Таннер не испортит дело необдуманным поступком. Олли не хотел бы, чтобы сын омрачил начало жизненного пути, поддавшись зову здоровой плоти.

Часто, глядя на Таннера, Олли восхищался игрой природы. Из его семени в лоне жены с ее ничуть не выдающейся наследственностью возникло генетическое чудо, превратившееся в умного и красивого юношу. Слава богу, что он родился спортсменом. Пожелай он стать музыкантом в духовом оркестре, фармацевтом или специалистом по космосу, родные отвернулись бы от него, как от ненормального. Но Таннер здорово играл в футбол, за что пользовался неограниченным расположением своих неотесанных простоватых кузенов и дядей, которые дружески похлопывали его по спине и толкали кулаком в бок. Они признали его своим и совершенно позабыли, что появлением на свет он обязан Олли.

Олли не придавал этому большого значения. Таннер — его сын, и каждую пятницу Олли просто распирало от гордости, когда на футбольном поле появлялся номер двадцать два в алой с черным форме «Боевых дьяволов». В следующем сезоне футбольная звезда Таннера должна была подняться еще выше.

Олли закончил выравнивать пирамиды банок с крекерами, подправил выставку-продажу печенья «Набиско» и перешел в ряд номер четыре. По проходу двигались две женщины. Та, что помоложе, толкала перед собой тележку, постарше сверялась со списком продуктов, который держала в руках.

— Доброе утро, мисс Джейн Элен, доброе утро, миссис Такетт, — любезно поздоровался Олли. — Как вы поживаете?

Он так и не научился говорить «как живете-можете». За что подвергался гонению, как паршивый янки.

— Доброе утро, мистер Хоскинс, — отозвалась Джейн Элен.

— Олли, попросите мясника приготовить для нас три бифштекса толщиной в дюйм. И пусть это будет настоящий дюйм. Прошлый раз они оказались слишком тонкими и жесткими как подметка. Мы и разжевать не могли.

— Приношу свои извинения, миссис Такетт. Я сам позабочусь, чтобы сегодня все было как надо. — Как всегда, мисс Джейн Элен сама обходительность, а Джоди Такетт типичная ведьма. Тем не менее он постарался польстить: — Приятно видеть вас в добром здравии.

— А вы думали, я больна?

Он только хотел быть вежливым, но Джоди восприняла это как оскорбление.

— Да нет, что вы, — произнес Олли, чувствуя, что галстук-бабочка давит ему на шею. — Просто я слышал, что вам немного нездоровится. Знаете, как у нас любят распускать сплетни.

— Я чувствую себя прекрасно! Вы сами это видите.

— Мы с мамой давно не ходили вместе за покупками. — Милая Джейн Элен старалась загладить неловкость. — Вот и решили немного проветриться.

— Я очень рад видеть вас обеих. Пойду скажу мяснику насчет бифштексов, пакет будет ждать вас у кассы.

Он засунул метелку из перьев ручкой в задний карман брюк и, пройдя буквально несколько шагов, налетел на тележку, которую катила еще одна женщина.

— Доктор Маллори! — воскликнул Олли.

— Здравствуйте, мистер Хоскинс. Как поживаете?

— Прекрасно, прекрасно.

«Помоги нам боже», — подумал Олли; встреча Джоди Такетт и Лауры Маллори становилась неизбежной. Олли вовсе не хотел, чтобы его магазин превратился в поле битвы.

— Вы видели арбузы во фруктовом отделе, доктор Маллори? Они поступили сегодня утром из Южного Техаса.

— Боюсь, что целый арбуз для меня многовато.

— Я могу разрезать его пополам.

— Нет, спасибо. Я возьму дыню.

От ее улыбки у него учащенно забилось сердце. Олли не был заядлым юбочником, хотя такое качество всегда приписывается матросам. Но он, слава богу, не слеп, чтобы не замечать, как доктор Маллори хороша собой. И лицо, и фигура у нее — хоть куда. В Иден-Пасс ее имя стало синонимом соблазнительницы.

По правде говоря, Олли ничего такого не замечал. Доктор всегда дружелюбна, но вовсе не кокетлива. Возможно, он не ее идеал, но прирожденная кокетка готова флиртовать с кем угодно, был бы противоположного пола. К примеру, мать Хэвер — настоящая распутная особа. Он искренне надеялся, что Хэвер не пойдет по стопам Дарси. Таннер разумный юноша, но и он долго не устоит, если его поощрять к разного рода шалостям с такой хорошенькой девушкой, как Хэвер.

— Если вам что-нибудь понадобится, доктор Маллори, прошу вас, обращайтесь ко мне.

— Благодарю вас, мистер Хоскинс, я это обязательно сделаю.

С сожалением он отметил, что катастрофа неотвратимо приближается. Олли отступил в сторону, чтобы пропустить покупательницу, и подумал, не предупредить ли ее, что Джоди Такетт находится поблизости. Он очень надеялся, что доктору Маллори не нужны кофе или чай. Но было поздно: она вкатила тележку в проход номер четыре. Хоскинс задержался рядом, делая вид, что переставляет коробки и банки. Он молил небо, чтобы они хотя бы не вцепились друг другу в волосы.

Скрипучая тележка доктора Маллори остановилась. Несколько секунд стояла тишина, потом он услышал, как доктор Маллори поздоровалась:

— Доброе утро.

— Доброе утро, доктор Маллори, — ответила Джейн Элен своим застенчивым, тихим голосом.

— Я рада, что вы чувствуете себя лучше, миссис Такетт. — Доктор Маллори замолчала, предоставляя Джоди возможность ответить. Когда ответа не последовало, доктор Маллори добавила: — Я несколько раз звонила вам домой, хотела с вами поговорить.