Жертва всесожжения - Гамильтон Лорел Кей. Страница 45

У него напряглись желваки на скулах.

– Они оба предали своих. Теперь они едут исправлять свою ошибку. – Голос его был все так же тих, спокоен и замедлен, будто ему больших трудов стоило держать себя в руках. Он говорил как человек, который боится сорваться на крИК.

– Посмотри на нее, Ричард. Она хуже чем бесполезна. Придется еще и ее защищать.

Он покачал головой:

– Никогда не бросай братьев, ни по какой причине. Это закон.

– Закон стаи, но она не из стаи.

– Пока ты не перестанешь быть моей лупой, Анита, то, что принадлежит тебе, принадлежит и мне.

– Черта с два!

Он улыбнулся – скорее даже оскалился, будто зарычал.

– Да, ты права. Кое-что мне не принадлежит.

Я не сразу поняла, что он имеет в виду, а поняв, смутилась. Но черт меня побери, если я стану объяснять, что не это хотела сказать. Он сам это знал, просто хотел меня смутить. Ну и хрен с ним.

– Ты ее бил?

Он вдруг стал очень внимательно смотреть на дорогу, но его руки на руле напряглись. Он ее бил, и это ему было очень неприятно. Мне тоже.

– Ты хотела, чтобы я был сильным. И получила что хотела.

– Между сильным и жестоким есть разница, Ричард.

– В самом деле? Никогда не мог ее понять. Я решила, что это он имеет в виду меня. Но заставить меня чувствовать себя виноватой можно только ненадолго, а потом я прихожу в бешенство.

– Ладно. Если то, что принадлежит мне, принадлежит тебе, то верно и обратное.

Он посмотрел на меня, нахмурившись:

– Что ты этим хочешь сказать?

Мне было приятно видеть беспокойство в его лице. Приятно было обратить его логику против него же. По-своему я так же злилась на него, как он на меня. У меня не было его высоких моральных принципов, но и каннибалом я тоже пока не стала. Может, я тоже придерживаюсь каких-то моральных принципов.

– Если ты можешь заставить Черри ехать с нами, то я могу приказать стае защищать Стивена. Я могу приказать им делать все, для чего хватает моей доминантности.

– Нет.

– А почему?

– Потому что я так сказал.

Тут я засмеялась и даже сама услышала, насколько стервозно.

Он завопил – долгим жутким воплем досады и злобы.

– Боже мой, Анита!

– Ричард, мы друг друга загрызем, если не придем хоть к какому-нибудь компромиссу.

Он снова глянул на меня.

– Ты спишь с вампиром. Нам нечего искать.

– Мы все трое привязаны друг к другу, и, быть может, на очень долгие времена, Ричард. Надо найти способ как-то жить вместе.

Он рассмеялся – сухо и горько.

– Жить вместе? Мечтаешь о доме, где в подвале будет лежать Жан-Клод, а во дворе на цепи сидеть я?

– Не в этом дело, но ты должен перестать себя ненавидеть.

– Не себя я ненавижу, а тебя.

Я покачала головой:

– Будь это правдой, я бы оставила тебя в покое. Но ты ненавидишь своего зверя, а он – это ты.

Он подъехал к «Цирку».

– Приехали. – Ричард заглушил двигатель, и в машине наступила тишина. – Черри может подождать здесь.

– Спасибо, Ричард, – сказала я.

Он замотал головой.

– Не благодари, Анита. – Он провел ладонями по лицу, по волосам, запустив в них пальцы. Очень выгодно при этом выглядели его грудь и бицепсы. Он не знал, как такие простые вещи меня волнуют. – Не благодари.

Ричард вышел из машины.

Я велела Черри сидеть и не высовываться. Не следовало давать им повода схватить ее, пока мы будем выручать остальных. Это бы противоречило самой цели нашей поездки.

Зейн поцеловал ее в лоб, как делают, чтобы успокоить ребенка. Сказал ей, что все будет хорошо, что я защищу всех. Господи, хоть бы он оказался прав.

28

Навстречу Ричарду вышел мужчина, который нас ждал. Я сунула руку в карман и отщелкнула предохранитель браунинга, потому что этот мужчина был мне знаком.

Зейн, державшийся около меня, тихо спросил:

– Что-то случилось?

Я покачала головой.

– Привет, Джемиль.

– Привет, Анита.

Он был шести футов ростом, одет в белую майку, такую же, как у Ричарда. Только Джемиль обрезал у нее рукава, шею и вырезал кусок спереди, так что видна была его тонкая талия и булыжные мышцы живота. Белая ткань майки резко контрастировала с темно-коричневым цветом кожи. Волосы у него были до пояса, собранные в тонкие пряди с вплетенными бисеринками. Он был одет в белые тренировочные штаны и выглядел будто только что с тренажера.

В последний раз, когда я видела Джемиля, он пытался убить Ричарда.

– Что ты здесь делаешь?

Даже для меня самой мои слова не прозвучали дружелюбно.

Он улыбнулся – сверкнул зубами.

– Я у Ричарда теперь силовик.

– И что?

– Нам разрешили взять каждому одного помощника плюс леопардов, – произнес Ричард, не глядя на меня. Он рассматривал фасад «Цирка» в свете восходящего солнца.

– Значит, мне не хватает одного леопарда и одного помощника, – сказала я.

Тогда он повернулся ко мне. Никогда я не видела у него такого закрытого лица.

– Я думал, Жан-Клод тебе сказал, и ты решила не брать никого с собой.

– Я бы даже в ад взяла с собой резерв. Ты это знаешь.

– Если твой любовник об этом не сказал, то я не виноват.

– Наверное, он думал, что ты сам скажешь.

Ричард лишь смотрел на меня злыми глазами.

– Есть еще что-нибудь, что ты мне забыл сказать?

– Он только просил тебе сказать, чтобы ты никого не убивала.

– Он кого-нибудь упомянул особо, кого не убивать?

Ричард скривился.

– Если хочешь знать, да. – И он произнес, неумело изображая французский акцент: – «Скажи ma petite, чтобы не убивала Фернандо, как бы ее ни провоцировали».

В ответ я напряженно улыбнулась:

– Поняла.

Джемиль внимательно на меня посмотрел:

– Детка, никогда еще не видел такой злобной улыбочки. Что тебе сделал этот Фернандо?

– Лично мне – ничего.

– Он изнасиловал твою Гери, второго волка стаи, – сказал Зейн.

Оба вервольфа глянули на Зейна с такой вспышкой враждебности, что он попятился и спрятался за мной, только это не очень получилось, потому что он выше меня на целый фут. Трудно укрыться за спиной человека, который настолько тебя ниже.

– Он изнасиловал Сильвию? – спросил Ричард.

Я кивнула.

– Он должен быть наказан, – сказал Ричард.

Я отрицательно покачала головой:

– Я сказала Сильвии, что убью его. Что мы убьем их всех.

– Всех? – спросил Ричард.

– Всех.

Он отвернулся, отвел взгляд. И спросил, не оборачиваясь:

– Сколько их было?

– Мне она назвала двух. Если их было больше, она не была готова об этом сказать.

– Ты уверена, что там был не только этот Фернандо? – Ричард глядел на меня с надеждой, будто ждал слов, что все это не так плохо, как кажется.

– Это было групповое изнасилование, Ричард. И они мне это сказали с большой гордостью.

– Кто был второй? – спросил он.

Он спросил, я ответила.

– Лив.

Ричард заморгал:

– Но ведь она женщина!

– Мне это известно.

Он уставился недоуменно:

– Но как же?

Я приподняла брови:

– Ты хочешь технического описания?

Ричард помотал головой. Вид у него был больной, у Джемиля – нет. Он глядел мне в глаза не мигая, и лицо его злобнio сморщилось.

– Если можно взять одного из наших высших волков и вот так использовать, то угроза стаи – звук пустой.

– И это тоже, – согласилась я. – Но я не стала бы кого-то убивать только для поддержки репутации стаи.

– А зачем еще? – спросил Джемиль.

Я задумалась на секунду.

– Потому что я дала слово. Тронув ее, они сами вырыли себе могилу. Мне только осталось закидать ее землей.

– Зачем? – снова спросил Джемиль. – Ты же всегда терпеть не могла Сильвию.

У него был такой вид, будто ответ ему необходим. Будто в его вопросе заключалось больше, чем кажется – для него по крайней мере.

– Они ее не сломали. При всем, что они с ней сделали, они не смогли ее сломать. В любой момент она могла прекратить пытку, выдав стаю. Она не выдала. – Я пыталась выразить свою мысль словами. – Такая сила и верность заслуживают того же в ответ.