Комплекс Росомахи - Зосимкина Марина. Страница 12

– Могут, могут, конечно, девочка моя, только есть еще нюансик.

Алина почувствовала, что это будет не нюансик. Не нюансик это будет.

– Я вчера отправила ребят, чтобы они порасспросили соседей и прочих…

Так, на всякий случай. Экспертиза-то только сегодня ко мне пришла. Так вот, что

удалось выяснить. Там у них во дворе папаша один с дитём гулял, а дитё в

коляске, мелкое совсем. Папаша таковые мероприятия терпеть не переваривает,

но с тещей не поспоришь. По этой причине на часы он смотрел каждые десять

минут. Дождаться не мог, когда домой можно вернуться. Поэтому чрезвычайно

точно сказал моим ребятам, во сколько часов с минутами мимо него прошла и

скрылась в интересующем нас подъезде догадайся с трех раз кто. Твоя, блин,

Ритка.

Алина в сердцах стукнула кулаком по столу и выругалась.

– Вижу, что за мыслью моей ты следишь, – едко произнесла Марианна. –

Это еще не все. Соседка Тамары Радовой по лестничной клетке тоже показала,

что в день убийства видела Маргариту Радову, входящую в их подъезд. Соседка по

обыкновению прохаживалась вокруг дома, выгуливала свою болонку. Рита прошла

мимо нее, поднялась на второй этаж и позвонила в дверь маманькиной квартиры.

Дверь подъезда у них по теплому времени была открыта настежь, створка окна

между первым и вторым этажом – тоже, поэтому соседка уверенно утверждает, что

Рита, поднявшись на второй этаж, позвонила в квартиру и с кем-то разговаривала,

слов соседка не разобрала, но было слышно, что голос был мужской. Более того,

данная соседка дождалась-таки возвращения Радовой Тамары с работы, отловила

ее прямо под козырьком подъезда и доложила, что, мол, заходила к тебе твоя

доченька, а может, и сейчас еще там. А теперь ответь мне, Трофимова, могла ли

Маргарита Радова, придя в гости к, так сказать, родственнику, вручить ему в

качестве презента пол-литровую бутылку «Столичной»? Правильно. Могла. А

могла ли она, предусмотрительно прихватив с работы упаковочку

беллатетроморфина, подмешать сей беллатетроморфин дорогому отчиму в стакан

при распитии им подаренной водки? Тоже могла. О чем, кстати, и мамаша ее тоже

сообразила. И еще она сообразила, что есть по крайней мере один свидетель,

который видел ее непутевую доченьку и сможет это в случае необходимости

подтвердить.

После паузы она добавила:

– Так что не совсем с перепугу пошла на это твоя знакомая. Оценила,

взвесила и решилась. И этот ее, на первый взгляд, ненормальный поступок как

нельзя лучше указывает нам на убийцу, то есть, на Радову Маргариту. Такие вот

дела.

– У Ритки нет мотивов, – твердо проговорила Алина.

– Я могла бы назвать тебе с десяток возможных мотивов, но не буду. Мотив

у нее был.

Алина вскинула взгляд на Марьяну. Нет, Марьяна не ликовала, хотя

раскрыть убийство за два дня – это высокий уровень, есть чем гордиться.

Да, она не ликовала, спасибо ей, но и не расстраивалась особенно. Кто

такая эта Ритка Радова? Некая человеческая единица, известная Марьяне по

скупым и редким Алининым высказываниям, и больше никто. Вот завтра она на

нее и посмотрит. И посмотрит, и послушает. И задержит.

– Есть свидетели, которые могут подтвердить, что мама с дочкой в

последнее время не просто ругались, а злостно и неоднократно лаялись. И вот по

какой причине. Маме-Радовой надоело жить с вечно датым мужиком, и она

собралась обратно в свою однушку. А дочка-Радова сильно этого не хотела и

орала на маманю, чтобы та не была идиоткой, а разводилась и делила мужнину

двухкомнатную. Ну не хотелось ей снова проживать с маманей, у нее личная жизнь

только-только налаживаться стала, а тут маменька с узлами… А мамка-Радова ей

орала в ответ, что эту двушку сто лет менять не поменяешь, тем более, что она

приватизирована без нее, и так далее.

– И откуда сведения?

– Ну ты же знаешь, какая в этих домах слышимость. Квартира сверху,

квартира справа, квартира по диагонали, короче – все были в курсе их разборок.»

– Да, доказательств достаточно, – подумав, спокойно согласилась Алина, –

Ритке не отвертеться. Хотя, ты знаешь, тут у меня кое-что есть любопытное…

И она достала из сумки магнитофонную кассету.

– Я не уверена, имеет ли это отношение к убийству, но вдруг… Короче, вот

почему я к тебе опоздала.

И она рассказала Марьяне, почему же она опоздала. И про случайно

обнаруженную запись странного разговора вот на этой самой кассете, и про

предмет, напоминающий то ли шкатулку, то ли пудреницу, и про сволочного

антиквара. Только про своего нового знакомого она рассказывать не стала. Зачем

мельчить события?

Но сильного впечатления на Марьяну ее рассказ не произвел. Она лишь

пожала плечами и скучным голосом высказалась примерно в том духе, что у

покойного до его кончины, естественно, была какая-то жизнь с сопровождающими

ее, эту жизнь, обстоятельствами, и незачем их, то есть эти обстоятельства, силой

притягивать за уши, а также добавила, что не собирается терять на их проверку

время и «тянуть пустышку». Потому что ей с высоты ее профессионального опыта

отлично видно, что это именно «пустышка» и есть.

Алина подумала с досадой: «Кто знает, может, Ритка и вправду отправила

его в параллельный мир. А, может, и нет. Некстати все это. Придется разобраться».

Нельзя сказать, что Трофимова Алина имела такое большое благородное

сердце. Нет, благородное сердце тут ни при чем. Но, ёлы-палы, она почти восемь

школьных лет угрохала на эту нескладеху Ритку, да и потом периодически

подключалась к ее проблемам, стараясь сделать из нее хоть что-нибудь более

жизнеспособное!.. Выходит, плохо она ее воспитывала.

Когда во втором классе ей поручили «подтягивать» Риту Радову, Алина

отнеслась к этому серьезно и, если можно так выразиться, масштабно. Ритка

«хромает» по математике и русскому языку вкупе с английским? Придется

впрячься и помочь. Не может подтянуться на перекладине на уроке физкультуры?

Что ж, заставим дома потренироваться. Пусть ноет, Алине дела нет до этого.

Алине дело только до того, чтобы Ритка оценку по физ-ре получила отличную от

двух баллов, а лучше бы и от трех.

Когда Алина заметила, какие ломаные каракули Ритка выводит вместо своей

подписи, они отработали с ней затейливую подпись. Они и осанку ее исправляли, и

походку, и даже пробовали биться над ее произношением звука «л», который у

Ритки получался, как «в».

Алина кидалась ее защищать на переменах, когда к ней лезли с издевками

вредные и хулиганистые девки из параллельного класса. Она с такой яростью

налетала на этих наглых юных бандиток, что те, даже будучи в большинстве,

трусливо отступали, неуверенно переглядываясь и вертя пальцами у виска.

Как-то, придя к Радовым домой, она застала в квартире, кроме самой Ритки,

еще парочку накрашенных чувих из их класса с джин-тоником и сигаретками. Ритка

им и даром была не нужна, а вот постоянное отсутствие мамаши в квартире – эта

да, это клево. Алина гнала их по лестнице до самого первого этажа, гнала и орала,

а Ритке потом устроила разбор полетов.

И вот теперь что-то опять нужно делать. Ясно, что тютеха попала в

переплет, но все-таки следует выяснить подробности. Хотя бы для того, чтобы

знать, во сколько Алине обойдется хороший адвокат.

Алина встала, вновь взялась за лямки сумки с тети Тамариным шмотьем.

– Что там у тебя? Вещи для задержанной? Да оставь ты их тут, я ее все

равно скоро выпущу, пусть сама домой тащит, – недовольно произнесла Путято. –

Да, и не вздумай Ритку свою предупредить. Или я тебе не друг больше.

Егор Росомахин ювелирно выруливал по тесным лазейкам между стоящими