Возвращение мертвеца - Сэйнткроу (Сент-Кроу) Лилит. Страница 63

Отбросив сигарету, я быстро открыла сумку. Журнал исчез, конфеты тоже, но пачка сигарет осталась. Пошарив в кармане, я вынула вторую пачку и молча уставилась на нее, затем принялась вертеть обе пачки в руке, пытаясь найти знакомую надпись о вреде курения; там не было ничего, кроме приглашения принять участие в лотерее.

Смяв обе пачки, я отбросила их далеко в сторону. Затем достала из кармана зажигалку «Зиджаан».

У меня остановилось дыхание. Зажигалка была совсем старой, покрытой вмятинами и царапинами, на одной ее стороне была выцарапана буква «К» и рядом с ней – «М».

Я прищурилась. Затем открыла крышку и повернула колесико. Появился оранжевый язычок пламени. Я закрыла зажигалку. Провела пальцем по надписи.

Впервые за всю свою жизнь я совершенно растерялась. Снова взглянула на запертый магазинчик, откуда тянуло разложением и еще чем-то непонятным.

«К» и «М»? Кристабель Муркок?

– Кристабель! – громко позвала я, и от моего голоса по улице разнеслось эхо.

Молчание. Только в памяти всплыл отчаянный крик: «Вспомни! Вспомни!» Запах сирени, бледно-розовый листок бумаги – последнее послание Кристабель. Ее аккуратно застеленная кровать; идеально чистые книжные полки, кухня и ванная без единого пятнышка… Все осталось на своем месте.

За все время, что я работала с энергией и странной логикой магии, я ни разу не встретила ничего подобного. Я снова взглянула на зажигалку. Сглотнула слюну.

Затем опустила зажигалку в нагрудный карман пальто. «Здесь замыкается круг. Как в Великом заклятии магии».

Появилось смутное ощущение радости. Значит, не одна я хочу расправиться с Мировичем. Возможно, мне на помощь пришел еще один некромант – Кристабель. Кто знает?

А может быть, все вовсе не так и я – жертва, которую собираются возложить на алтарь. Вот это уже менее приятно. Я присвистнула сквозь зубы; звук получился совсем тихим, его поглотил туман. Сделав несколько шагов прочь от магазина, я повернулась и снова перешла на другую сторону улицы. Пойду по Хилл-стрит, а там…

– Валентайн! Эй, Валентайн! – раздался детский голосок, высокий и звонкий, и по бетону застучали чьи-то легкие шаги.

Я ясно слышала этот звук, словно рядом со мной кто-то пробежал. Шею начало покалывать.

Задыхаясь от волнения, я резко обернулась. Широкая Соммерсби-стрит; заброшенные здания и заколоченные дома насмешливо смотрели на меня. Выложенный бетонными плитами тротуар был весь в ямах и выбоинах; в небе не было ни одного ховера. Когда закрыли школу, весь район, видимо, пришел в запустение.

Отличное место, чтобы спрятаться.

– Кристабель! – вновь громко произнесла я, удивившись собственному голосу.

«Ладно, с меня хватит. Нужно действовать. Больше никаких голосов, видений и проволочек».

Я выпрямилась, крепко сжав зубы, и стиснула в ладони рукоять меча. Затем, справившись с дрожью в коленях, решительно зашагала посреди проезжей части улицы, бросая вызов встречному транспорту; каблуки громко стучали по бетонному покрытию. В эту часть города зима пришла раньше, и там, куда не проникали солнечные лучи, уже лежал иней. Под деревьями и в темных закоулках зима уже вступила в свои права, не дав закончиться осени.

Пройдя всю Соммерсби-стрит, я свернула на Харлоу, которая заканчивалась коваными чугунными воротами с готической буквой «R» на одной половине и «Н» – на другой. Сверху ворота заканчивались острыми зубьями, похожими на когти.

Я остановилась возле ворот. «Осторожнее, Дэнни, – коснулся моей щеки голос Джейса. – Здесь все только кажется тихим и мирным. Не верь никому и ничему».

– Мог бы и не напоминать, – буркнула я.

Свое первое задержание я провела под руководством Джейса, спустя несколько месяцев после нашего знакомства, когда наши бурные отношения перешли в более спокойную фазу. Я жаловалась, что мало зарабатываю, что не могу платить за дом, что денег, которые я получаю за работу с призраками, вечно не хватает. Тогда, выслушав мою очередную тираду, Джейс приподнял голову от подушки и сказал: «Детка, а как насчет того, чтобы зарабатывать реальные деньги?»

После этого я начала ловить преступников, разыскивать украденные вещи, однако категорически отказалась заниматься промышленным шпионажем и кражами. Прежде я даже не помышляла о работе наемника, но деньги сделали свое дело, а Джейс оказался отличным наставником, поэтому вскоре мы стали единой и весьма успешной командой. В то время я не задумывалась, где Джейс находил такую уйму заказов, а сейчас мне кажется, дело не обошлось без помощи корпорации «Моб». Под руководством Джейса я быстро стала первоклассной охотницей.

Странно, но эти воспоминания были какими-то смутными; притупилась даже острая, как меч, боль от потери Джейса. Я смотрела на ворота, которые в течение многих лет являлись мне лишь в кошмарных снах, и крепко сжимала рукоять меча. Сердце бешено колотилось.

– О'кей, Кристабель, – тихо сказала я. – Ты по-прежнему ведешь в нашем танце. Что ж, пора начинать.

Глава 33

Интересно, почему я так хорошо помню территорию школы, которую изо всех сил старалась забыть? Вон там, за воротами, начинается подъездная дорога, которая поднимается по небольшому холму, справа находится пруд, слева виден старый шлюпочный сарай. Главное здание, где были аудитории, столовая и гимнастический зал, расположено чуть дальше – к нему и ведет подъездная дорога. От главного здания налево уходит еще одна дорожка, которая ведет к четырем корпусам, надежно защищенным магическими заклятиями, – там мы занимались обычными магическими дисциплинами. Помимо магии каждый корпус был оснащен внутренней компьютерной системой слежения и автоматическими датчиками тревоги.

За главным зданием стояли корпуса, в которых находились общежития – два для девочек, одно для мальчиков (поскольку Х-хромосомы несут в себе больше таланта, чем Y-хромосомы), за ними – зал додзё для занятий фехтованием, крытый бассейн и в самом дальнем углу – дом директора школы. Если подняться на холм, можно увидеть учебный корпус, в котором находились библиотека, аудитории и прекрасно оснащенная алхимическая лаборатория; внутренний двор был окружен теплицами, в которых занимались скинлины, а также садом, где трудились все те же скинлины и ведьмы-«зеленщицы».

Все было на месте, кроме одного – в воздухе не чувствовалось запаха детского страха – и, разумеется, энергии, а также не было видно бесконечных датчиков – глубокого сканирования, магического сканирования, а также полного набора охранных систем. Это не считая металлического ограждения высотой в шесть футов, опутанного колючей проволокой; это «украшение» Мирович приказал возвести перед старой кирпичной стеной, которая, видимо, резала ему глаз.

«Кто это сделал, Дэнни?»

Голос Джейса, хриплый от гнева, после одного из наших поединков.

«Кто вбил тебе в голову, что ты никчемное существо? Скажи мне, кто? Черт побери, кто это с тобой сделал?»

Помню, как Джейс обернулся и зло посмотрел в соседнюю комнату, словно там спрятался мой обидчик.

– Джейс, – прошептала я, обращаясь к пустой, затянутой туманом улице, – я не хочу туда идти.

Но… то ли подчиняясь воле магической судьбы, то ли из упрямства, порожденного бесконечной усталостью, я решила довести дело до конца. А кто, скажите мне, сделает эту работу за меня?

В правой руке пульсировала боль. Я дотронулась до кармана, в котором лежали серебряные ожерелья. Если я не ошибаюсь – а я очень на это надеюсь, – то сейчас Келлер следит за мной. Вот и хорошо – теперь я потащу его за собой, как тянет за собой металлическую стружку магнит, как ховер, брошенный в районе Тэнк, притягивает к себе охотников за запчастями. Как драка в Рио собирает возле себя толпу зевак.

Думая об этом, я достала из кармана три ожерелья, оставив одно, и принялась их разглядывать. Странно, но энергии от них не исходило. Хотя если Келлер наложил на них пассивное заклятие, я могла его и не почувствовать. Когда речь идет о заклятиях, пассивные обычно означают слабость, однако их главное назначение – сделать тебя невидимым.