Сказки Заколдованного Замка - Стрелков Игорь Иванович. Страница 11
— Говори! — подался вперёд Вершигорн.
— Да будет известно Вашему Величеству, что принцесса Фаэтина жива и находится в добром здравии! Она заточена навеки в башне Заколдованного Замка, принадлежащего лорду Ординарусу — жуткому чёрному колдуну, сильнее которого нет во всём королевстве. Никто из людей не сможет даже увидеть замка и тем более освободить королевну, если он не является истинным героем и рыцарем. Только по-настоящему благородный, бесстрашный, красивый душой и телом, обладающий умом и талантами воитель, непременно влюблённый в Фаэтину, может попытаться одолеть чёрного колдуна и вызволить возлюбленную.
— Чушь! Я сам освобожу дочь! У меня хватит пушек, чтобы не оставить камня на камне от любого замка, и достаточно солдат, чтобы притащить на эшафот самого сильного колдуна, — надменно заявил король. — К тому же я, кажется, собрал достаточно бездельников, заявивших, что они сильны в волшбе, чтобы открыть моему войску эту проклятую колдовскую дорогу.
— Не сомневаюсь в храбрости и дальновидности Вашего Величества, — вежливо поклонился Принц-Лягушонок. — Однако сегодня вы уже убедились, что, куда бы ни направился ваш отряд, он всё равно утыкается в Путевой Камень. Не сомневаюсь, что так будет происходить и далее. Все эти подмастерья и недоучки (больше половины из которых вообще ничего не понимают в магии и только дурят людям головы) вряд ли помогут хотя бы обнаружить сокровенную крепость, не говоря уж о её штурме. Впрочем, если я оказался недостаточно убедителен, то воля ваша. Мне осталось только откланяться.
— Постой! — засомневался король (события последних безумных дней и ночей сильно поколебали его железный рационализм). — Подожди. Расскажи подробнее, как и что я должен сделать, чтобы дочка вернулась во дворец?
— А награда будет? — вдруг особенно вкрадчиво поинтересовался Принц-Лягушонок. Король вопросительно взглянул на соседа-караульщика. Тот, поняв без слов, принялся торопливо разъяснять:
— Обычно принцы-лягушата требуют себе в жёны принцессу. А когда их целуют — превращаются в прекрасных юношей. Но после этого им ещё полцарства в приданое надо отвалить.
— Извините, что подслушал, — перебил шёпот охранника болотный монстр. — Но на руку и сердце Фаэтины я вовсе не претендую, как и на половину вашего замечательного королевства. Мои запросы куда скромнее.
— И что же ты просишь за помощь?
— Бочонок свежего пива в день — пожизненно! Начиная с сегодняшнего дня! — с жаждой в голосе квакнуло чудище.
Во-первых, Краставац сильно потолстел в своей средней и нижней части. Сейчас он по форме больше напоминал не огурец, а зрелую грушу. Во вторых, заляпанная болотной грязью и тиной кожа чудища ещё больше позеленела, а сам он постоянно покачивался из стороны в сторону.
— Фу-у-у! — сморщила носик Повелитика и переместилась подальше от трэльфа. — Как можно выпить столько пива?
Краставац на замечание феи не отреагировал. Преданно выпучив глазки на хозяина, он прижал левую лапку к груди, а правой крепко ухватился за спинку кресла, после чего попытался поклониться, но раздумал и приступил к докладу:
— Мой благородный господин! И вы, прекрасная принцесса, милейшая берегиня и добрейшая Вестика! Ваш скромный слуга, ведомый лучшими из чувств, сохранившимися в его эльфийской душе, совершил очередной подвиг. Ни грязное и холодное болото, ни сыпавшиеся градом стрелы, ни угроза пыток и казни не помешали выполнить задание в наилучшем виде. Я добился встречи с королём и (совершенно бескорыстно!) убедил его в точности следовать нашему плану. Уже завтра будет объявлен конкурс среди рыцарей и героев. Как и заказывала наша сиятельная гостья (Краставац повернул один из зрачков в сторону принцессы), потенциальные женихи будут строго от двадцати до двадцати пяти лет, благородные, физически крепкие, в меру образованные, без вредных привычек.
— Постой-постой! — встрепенулась Фаэтина. — А как же остальные условия? Я просила добавить талант стихосложения, умение петь, танцевать и играть хотя бы на одном музыкальном инструменте. А про белокурые волосы и голубые глаза ты не забыл? А ещё ОН должен быть щедрым, но без мотовства, красивым, честным, верным, ласковым, добрым, отзывчивым и справедливым! И чтобы народ его полюбил, когда ОН станет королём!
— Увы, принцесса! — развёл лапками трэльф. — Мы вместе с вашим отцом обсудили данные параметры и пришли к выводу, что для подбора отвечающего всем указанным требованиям кандидата нам может понадобиться как минимум несколько лет. Если вы согласны подождать… — теперь на принцессу уставились оба глаза чудища.
— Вообще-то тут, в замке, не так уж и плохо… Два-три годика можно потерпеть, — Фаэтина задумчиво уставилась в потолок.
— Э, нет, так дело не пойдёт! — возмутился волшебник. — Несколько лет возиться со скопищем капризных девиц? Да вы мой прекрасный мрачный замок за месяц в модельный салон превратите. К тому же я не уверен, что на территории королевства имеется хоть один подобный «идеал», до сих пор не женатый. Того, на чём остановились, вполне достаточно! К тому же «писаные красавцы» редко бывают героями, готовыми на любые жертвы ради возлюбленных. Надеюсь, вам и так будет из кого выбрать.
Фаэтина переглянулась со своей берегиней и, увидев, что та в знак согласия со словами колдуна кивает головой, со вздохом приняла поставленные условия.
— А теперь, друг мой зелёный, — рыцарь вновь обернулся к трэльфу, — расскажи-ка нам поподробнее, о чем ещё ты договорился с королем?
— Через три дня первые кандидаты в герои будут уже у Путевого Камня. Те, кто хоть чуть-чуть понравятся принцессе, смогут продолжить дорогу и приступить к испытаниям. В общем, всё.
— А почему в таком случае от тебя разит пивом, словно ты тройную гномью норму употребил? — прищурился Ординарус.
— Но мы же договорились, мой господин, что за верную службу вы будете прощать мне маленькие слабости, — жалобно заныл Краставац.
— Слабости — да. Но двурушничества не потерплю! Неужели ты, мелкий бессмертный пьяница, всерьёз полагаешь, что я оставил тебя без надзора в момент, когда ты бездарно изображал моего почтенного приятеля — Принца-Лягушонка? — рыцарь сделал многозначительную паузу. — Так кто всего за два дополнительных бочонка пива пообещал Вершигорну «поспособствовать» прохождению через Путевой Камень герцога Горамышца и князя Лбопролома? Да ещё вновь поклялся «словом эльфа», заранее зная, что теперь мне придётся, спасая остатки твоей чести, допустить обоих к участию в конкурсе, хотя одному из них уже тридцать пять лет и он едва умеет читать по складам, а другой выпивает немногим меньше тебя?
— Простите, хозяин! Это всё проклятый Зелёный Змий! — кожа пьяницы то ли от смущения, то ли от страха приобрела буро-лиловый оттенок. — Вчера, когда солдаты прикатили мне первый бочонок, я опять его видел. Он разлёгся на соседней кочке и смотрел на меня так, будто собирался проглотить. Я настолько испугался, что пришлось просить у короля пива сверх суточной нормы.
— Как всё запущено! — сокрушённо покачал головой маг. — Есть только одно надёжное средство — приковать тебя на заколдованную цепь. И освобождать лишь в случае крайней надобности. А то ты скоро и меня змию за стакан выпивки продашь, как Отца-Прародителя своего!
