Сама невинность - Крейвен Сара. Страница 20

«Но были ли они вместе? — подумала Хлоя, слезая с подоконника. — Почему сейчас Пенни не в поместье вместе с Дариусом? Неужели их связь уже закончилась? А может, прощение сэра Грегори распространялось только на собственную плоть и кровь, то есть на Дариуса? Больше похоже на возвращение блудного сына... Да и какая мне теперь разница? — тихо спросила она сама у себя, вытерла слезы, высморкалась и отправилась спать. — Это было так давно, и у нас с ним разные судьбы...»

Она долго не могла заснуть, но когда наконец уснула, ей приснился сон, который уже давно не снился. Хлое снилось, что ее туго связали шелковыми веревками и она не могла сопротивляться, а в это время мужские губы и руки страстно исследовали ее чувствительное тело...

А когда Хлоя проснулась, ее кожа была влажной от пота и она вся дрожала, испытывая боль от сильного желания. В памяти всплыли его слова: «Моя милая, славная девочка...»

— Итак, у них вновь бал «День рождения», — с ухмылкой сообщила миссис Терсгуд. — Снова напрашиваются на неприятности, я бы так сказала. Интересно, а в этот раз кто с кем убежит?

Хлоя с непроницаемым лицом положила письмо на весы:

— Отправьте во Францию, пожалуйста.

— Во Францию? — миссис Терсгуд надела очки и, изучая адрес, спросила: — Нашла себе там работу, не так ли?

— Нет, — сказала Хлоя, — у меня подруга сейчас на Ривьере.

— Дариус Мэйнард был в Лондоне некоторое время. Вполне возможно, у него там женщина, — продолжала сообщать всем новости миссис Терсгуд.

Хлоя, видя позади себя очередь из любопытных зевак, прикусила губу и заставила себя думать о Тане. В открытке, которую она получила за два дня до этого, подруга писала: «Небо серое. Холодный северный ветер дует всю неделю. Дети чересчур активные. Их родители уехали с друзьями в Италию, а я невольно застряла здесь. Помоги!»

«Плохо, что я не могу ничем помочь Тане», — подумала Хлоя, наклеив марки.

Ей пришлось приложить массу усилий, чтобы весело описать последние события, о которых она даже не хотела упоминать, — например, о завтрашней вечеринке в поместье, на которой, конечно, будет, а может быть и не будет присутствовать Дариус.

«За время моего отсутствия здесь столько всего произошло, — писала она подруге. — Я езжу на конные прогулки, гуляю с собакой и просто заново привыкаю ко всему. Мой дядя скоро уходит на пенсию, и я помогаю им делать в доме ремонт. Когда разберусь со всеми своими делами, мы с Иэном все спокойно обсудим и назначим день свадьбы».

Но поженятся ли они? Они встречались с Иэном пару раз в неделю. Он так и не пригласил ее в свой коттедж. Даже если, как утверждал Иэн, они опять находились в начале пути, их отношения были неясными и скорее затухали, чем разгорались.

— Я слышала, ферма продается, — прервала ее мысли миссис Терсгуд. — Ты тоже будешь вынуждена переехать куда-нибудь, посмею я спросить?

— У меня еще есть время, чтобы подумать над этим, — холодно ответила Хлоя, кладя сдачу в кошелек и направляясь к двери.

Она медленно вернулась к своей машине и собиралась доехать до поместья, чтобы покататься на Орионе, что она делала в течение десяти дней, пока не было Дариуса.

В последние несколько дней во время прогулок с Искрой или во время похода по магазинам в Ист-Ледвике она пару раз замечала Линдси Ватсон. Та медленно проходила мимо Хлои с опущенной головой, поникшими плечами, глубоко погруженная в свои мысли. И, судя по всему, ее мысли не были приятными.

Хлоя могла себе представить почему. По слухам, сэру Грегори стало намного легче, и, значит, ему больше не нужна была сиделка и Линдси вынуждена искать себе другую работу. А это, в свою очередь, означает: если в ближайшее время Дариус не станет ее мужем, Линдси потеряет свой шанс навсегда. Ситуация усугублялась тем, что Дариус постоянно находился в Лондоне.

Она нашла Самсона не в конюшне, а снаружи — уже оседланного, обузданного и крепко привязанного. Конь был явно недоволен этим ограничением и беспокойно двигался. Его голова дергалась, глаза бешено вращались.

— Можно мне прокатиться сегодня на нем?

Артур только фыркнул:

— Ни за что на свете не делай этого! Мистер Дариус предупреждал меня до своего отъезда — ты и близко не должна подходить к этому дьяволу! Самсон завтра уезжает в Ирландию, что меня не очень расстраивает, — добавил он строго. — Тим Хэнкин, старший сын нашего егеря, приходит каждый день покататься на этом бешеном, но завтра он возвращается в армию. Кажется, опять в Афганистан.

Хлоя нахмурилась:

— Тим? Что-то не припоминаю такого.

— Хороший парень, — сказал Артур. — Бедокурил, правда, по молодости. Дариус был его приятелем и частенько вытаскивал Тима из разных неприятностей, одна хуже другой.

Хлоя подняла голову и холодно сказала:

— Неприятности были и у Дариуса.

— Разве? — ухмыляясь, спросил Артур. — Ты просто не знаешь его так хорошо, как думаешь, моя девочка. А сейчас я пойду и приготовлю Ориона для тебя.

Хлоя прислонилась к стене, наблюдая за Самсоном. Из конюшни доносился голос Артура, разговаривающего с Орионом.

«Завтра Самсон уедет, и у меня больше не будет шанса покататься на нем. И как Дариус посмел предупредить Артура, чтобы тот запретил мне на нем ездить, как будто я новичок и не могу справиться с трудной лошадью! Я докажу ему — я докажу всем, что умею хорошо ездить!»

Она подошла ближе к Самсону, который заржал и оскалил зубы.

— Перестань, красавчик, — стала уговаривать коня Хлоя. — Покажи мне, каким хорошим ты можешь быть.

Но Самсон, казалось, не понимал слова «хороший». Как только она приблизилась, он начал перебирать ногами, зловеще раздувая ноздри. Хлоя остановилась, стараясь подавить нехорошее предчувствие.

«Опасно, — подумала она, — опасно и непредсказуемо. Если ты справишься с Самсоном, — сказала она самой себе, — тогда можешь победить и эту безумную страсть к Дариусу и навсегда покончить с ней. Это то, что ты должна доказать самой себе, чтобы иметь надежду на счастливое будущее».

Когда Хлоя приблизилась к Самсону, конь начал метаться в разные стороны, пытаясь вырвать кольцо, к которому был привязан. Бубня себе что-то под нос, Хлоя подправила под себя стремена и подпругу.

И вдруг, словно по волшебству, Самсон утих и слегка опустил голову.

«А кто знает, — подумала Хлоя, — может, все, что ему было нужно, — это женская ласка?»

Она очень ловко отвязала его от кольца, не потеряв своей сноровки, и запрыгнула в седло. На одно мгновение все казалось спокойным, но это было затишье перед бурей. Самсон напрягся и с гневным ржанием понесся вперед, пытаясь скинуть всадницу со спины.

Хлоя изо всех сил старалась остаться в седле, потому что знала — если она упадет, то конь растопчет ее. И в лучшем случае она будет покалечена. От страха она почти ничего не видела и не слышала. И лишь где-то на уровне подсознания до нее долетели мужские голоса.

Какой-то высокий и широкоплечий незнакомец схватился за уздечку, в то время как с другой стороны подбежал Артур. Мужчины вцепились в Самсона, пытаясь остановить его, а в это время другая пара сильных рук схватила Хлою и выдернула из седла, унося прочь через двор подальше от этих злобных, брыкающихся копыт.

Она содрогнулась от рыдания, когда взглянула на белое лицо Дариуса.

Сквозь зубы он прошипел:

— Одно из двух, чертова женщина: либо ты самоубийца, либо просто сумасшедшая!

Хлоя пыталась что-то сказать, но не могла вымолвить ни слова. Дариус крепко держал ее в руках, и она сидела как в клетке, в то время как он читал ей длинную нотацию, ни разу не повторившись, и его слова словно срывали с нее кожу.

И тут она заплакала. Слезы ручьем текли по ее лицу. Дариус смягчился и устало произнес:

— О боже! — а затем крикнул куда-то назад: — Тим, машина мисс Бенсон недалеко отсюда, отвези ее, пожалуйста, на ферму «Эксфорд», а через час давай встретимся в «Батчерзармз», чтобы выпить за твой отъезд.