Дикая Лиза - Мельникова Ирина Александровна. Страница 22

– Женщина замочила троих матерых бандюганов? – Морозов поднял глаза от бумаг. – Сказки какие-то! Такого просто не может быть!

– С Варламовой все может быть! – сказал устало Сенчуков. – Не спорь, я знаю, что говорю. Однажды она это доказала, когда в одиночку отбилась от группы боевиков, которые охотились за снайпером. Она уложила четверых, а троих тяжело ранила. А потом пять километров тащила на себе раненого пулеметчика. Ладно, читай дальше, – приказал Сенчуков, – в других донесениях более конкретная информация. По ней мы сделали выводы, что убитые бандиты наверняка ее рук дело. А уж Варламова это или другая женщина, скоро узнаем. Я тебе обещаю.

Морозов смерил его холодным взглядом и вновь занялся бумагами. Подобных, правда, менее впечатляющих донесений скопилось уже около десятка. По ним довольно отчетливо прослеживался и маршрут движения, который определила для себя неизвестная женщина с ребенком, и легко просчитывалось, что ведет она себя неадекватно, поступает нелогично и вразрез с поведением, свойственным заблудившимся в тайге людям...

Наконец Морозов поднял глаза от бумаг и в недоумении посмотрел на хозяина кабинета.

– Ничего не понимаю! Почему она прячется от людей? Вот гляди. – Он ткнул пальцем в одно из донесений. – Мужик и баба. На моторной лодке. Вышли на берег, чтобы пообедать. Эта женщина вместо того, чтобы попросить о помощи, под угрозой автомата отбирает у них рюкзак с провизией, карабин, уводит лодку, затем бросает ее на порогах и опять уходит в тайгу. Она что, ненормальная? А тут, – потряс он другим листком бумаги, – проникает в фельдшерский пункт, связывает сторожа, когда он пытается ее задержать, берет пустяковые лекарства на абсолютно ничтожную сумму и опять уходит в лес. Она что, Тарзан? Маугли? Теперь я понимаю, почему ты так настойчиво впаривал мне информацию про ее контузию. Баба со сдвинутыми мозгами, обвешанная стволами, как Рэмбо, гуляет по тайге, и вы не знаете, как к ней подступиться?

– Знали бы, если бы она была одна, – сказал Сенчуков устало. – Ты думаешь, самый умный и хитрый? У меня таких умников и хитрецов выше крыши. Но как ее взять, чтобы не пострадал ребенок? Ее, похоже, повело на материнском инстинкте. Она будет защищать его, как тигрица. А ведь она стреляет как бог! Да еще из засады! Шлеп в переносицу, и все – выноси готовенького! Сам видишь, у нее стволов, как грязи. И потом, мы не знаем, в какой момент и где она появится. Да, она движется четко на северо-запад, но там нет крупных селений, да она, бесспорно, не стремится выходить к жилью.

– Если вы бессильны, то я сам ею займусь, – сказал Морозов. – Честно сказать, я боюсь поверить, что с нею мой Саша. Если она повелась, как ты говоришь, на материнском инстинкте, то она могла другого ребенка просто украсть...

– Таких заявлений не поступало, – отмахнулся от него Сенчуков, – мы проверили уже и эту версию. Конечно, я тебя понимаю. Ты боишься разочарования. Это все объяснимо, поэтому не буду ни на чем настаивать. Но заниматься ею тебе не следует. Если что-то случится, сам себе не простишь!

– Я так и так не прощу себе, если с Сашей что-нибудь случится. Я имею в виду, – тотчас поправился Морозов, – если этот ребенок действительно он. Но это так же маловероятно, как спастись при падении с высоты в десять километров. Это абсолютно нереально. Никакой организм не выдержит таких чудовищных перепадов давления, таких перегрузок.

– Так ты допускаешь, что это вообще не Лиза Варламова и не твой сын?

– Допускаю! Пусть лучше я не поверю в подобный счастливый случай, чем понадеюсь, и все будет напрасно. А ваша Варламова окажется элементарной городской сумасшедшей, возомнившей себя Терминатором, очередным спасителем мира. И ребенок вполне может оказаться ее собственным. По-моему, такое объяснение напрашивается само собой.

– Ладно, не буду с тобой спорить или переубеждать. – Сенчуков встал из-за стола. – Одно скажу: городская сумасшедшая вряд ли владеет столь мастерски кинжалом и не умеет так профессионально запутывать следы. Она ведет себя, как партизанка в тылу врага. Причем очень грамотная партизанка. Ты читал, как она ушла от собак? А как она уложила на землю этого экспедитора, того самого, что с бабой решил на пленэре поразвлечься. Оставила их без лодки, карабина и провизии. А он ведь в десанте служил. Лось под два метра ростом. Только подруга его едва икнуть успела от испуга, как его наша Лиза физиономией в землю уложила. Читал, как они ее описывают? Лицо, дескать, в ссадинах и старых, пожелтевших, но еще хорошо заметных кровоподтеках, за спиной нечто вроде короба, в котором они заметили головку ребенка...

– Зачем ты мне это разжевываешь? – рассердился Морозов. – Все я прочитал! Во всем разобрался. И тот факт, что дикая баба имеется, не отрицаю. Я боюсь одного: в конце концов выяснится, что никакой Лизы Варламовой нет и в помине. И вы сами будете дивиться, с чего вдруг вам взбрело в голову считать спятившую с ума идиотку за женщину, которая невероятным образом спаслась из разлетевшегося вдрызг самолета.

– Ладно, ты, наверно, прав, – вздохнул Сенчуков и посмотрел на часы, – зря я вызвал тебя! Все слишком неопределенно, и не надо было раньше времени тревожить тебя. Прости, я хотел как лучше!

– Я понимаю, – Морозов тоже поднялся из-за стола. – Если не сложно, держи меня в курсе. В это трудно поверить, но чем черт не шутит. Может, случилось чудо... – Спазмы вновь сжали его горло, и Морозов скривился. – Нет, я не хочу верить, это слишком страшно, во второй раз пережить смерть сына.

Он потянул к себе пальто и шляпу, и в этот момент на столе Сенчукова зазвонил телефон. Генерал быстро взял трубку и жестом показал Морозову, чтобы не уходил пока.

Сенчукову, видимо, что-то докладывали, и весьма неприятное, потому что он побагровел, а глаза сузились. К тому же он уперся костяшками пальцев в столешницу, и во время разговора несколько раз и весьма сильно ударил ими по столу, причем даже не заметил этого.

Нетрудно было понять, что речь идет о трех солдатах-дезертирах, которые два дня назад исчезли из расположения строительной части, возводившей новый мост через реку вблизи военно-промышленного комплекса. Об их побеге стало известно во время ужина, но возвращения беглецов ждали до самого подъема, потому что дисциплина в батальоне была аховая, а у одного из солдат в субботу был день рождения. По этой причине взводный поначалу решил, что они отлучились в соседнюю деревню за самогоном. Поодиночке туда было рискованно ходить, потому что местные парни очень ретиво охраняли односельчанок от ухажеров в погонах.

Главное, никто не мог понять, по какой причине они самовольно покинули часть. Все трое были из старослужащих, которым оставались считаные дни до приказа. Они были на хорошем счету у командиров, спиртным заметно не злоупотребляли, да и по девкам не слишком шлялись, так как дома их ждали жены, а у самого взрослого из них, закончившего до армии техникум, двадцатидвухлетнего старшего сержанта Дубинина, подрастал в Новосибирске сынишка...

Оружия при себе солдаты не имели, весь день они работали голыми по пояс, потому что в пятницу погода выдалась на удивление теплой и солнечной. И исчезли, забыв прихватить гимнастерки и майки, которые перед этим выстирали в ручье и развесили на ближайших кустах для просушки. Это было самым удивительным и не находило пока объяснения даже у бывалых служак из военной комендатуры, которые каких только беглецов не ловили...

– Так, так, так... Только двое? А Дубинин? Понимаю! Говоришь, перепуганы? Да, понимаю! – говорил генерал в трубку, а Виталий следил за его лицом, которое словно закаменело, а на скулах проявились желваки. – Где они вышли? – Генерал обратил свой взор к карте и прищурился. – Да, вполне сходится... Нет, такое невозможно придумать... Но надо проверить. Врачи их осматривали? Сейчас осматривают? Ладно, дождемся, что скажет психиатр! Массовое помешательство в стройбате? Ты сомневаешься? А если они травки курнули? Или чего покрепче? Командиров тоже надо хорошенько прижать. Та идиллия, которая царила, по их словам, в батальоне, наверняка элементарное вранье. И пили ребята, и, скорее всего, анашу курили. Они же в самых конопляных местах работали, что же, ни капли плана не заготовили? Ты веришь в подобные сказки?