Противостояние. Книга первая (СИ) - "Сан Тери". Страница 19

Представители низших рангов и простые бойцы не владели информацией и не допускались до главного дома. Я имел доступ по двум причинам: моей воспитательницей была Эвей, что само по себе давало широкие возможности, а моим учителем заделался Канто. Приметив меня на тренировках, он поставил магистра перед очевидным: в открытую мне не работать, но он согласен взять меня под своё крыло и добиться толку. Сказать, что магистр был удивлён? Мастер Канто много лет не брал учеников и вот решил отступить от собственного правила.

Обдумав это решение, магистр серьёзно посоветовал Канто забыть о моём существовании.

Гоняться за призраками прошлого бессмысленно. Мёртвых невозможно вернуть к жизни, а ненависть и желание исправить ошибки способны отравить существование живых и привести к ещё худшим ошибкам. Существуют вещи, с которыми приходится смиряться и жить с ними дальше. Нести груз в собственной душе, невзирая на тяжесть. Когда ноша станет непомерной, мастер Канто может прийти к Магистру Гавейну. Он не разделит бремя, но выслушает всё, что Айгура пожелает рассказать. Не следует отступать от своих обетов. Клятвы даются не для того, чтобы по желанию брать их обратно. Слова – испытание для человека, одна из тех основ, на которых, как на трёх китах, держится этот мир.

Гавейн видел многое, зрел в глубину, в самую суть.

Канто отмахнулся, сказав, что свои обеты человек принимает для себя сам. Они помогают ему постичь собственный дух.

На это магистр ответил: "Когда этот ребёнок уничтожит твой дух, ты вспомнишь мои слова".

Канто пожал плечами, заметив, что «человек теряет сердце один раз, а он перестраховался и забыл своё у кукушки в гнезде».

Мастер Канто сдержал обещание. Именно он выковал из меня профессионального убийцу уровня матёрой элиты. Официально я продолжал числиться послушником самого низкого ранга, но единственное, в чём я уступал взрослым - мне не хватало жизненного опыта, знаний и представлений о мире. Этому можно обучиться только живя на воле, и мне предстояло наверстать упущенное по достижении шестнадцати лет. А может, гораздо раньше.

Миссия с бумагами Людорльфа Савойского поручена мне.

Айгура не попрощался со мной в день отъезда. В это время он был на другом задании, выполняя один из секретных приказов. Лунные призраки не придерживаются принципов. Их единственный принцип - служить тому, кто больше платит. Магистр Гавейн не раз брал поручения от короля. Может быть, именно поэтому Лунный храм продолжал действовать и процветать - там, где многие другие шли ко дну. Мы считались силой. Силой, которую нельзя игнорировать. Король многое бы отдал, чтобы взять магистра Гавейна за горло и прижать к ногтю, но все его усилия шли прахом. Можно было до бесконечности облагать гору войсками, брать штурмом, разыскивая секретный проход, это было бы бессмысленной тратой сил и ресурсов, а нам бы ни чуточки не помешало.

========== Храм луны. Мастер Канто (продолжение) ==========

Я приехал в Риберне в фургоне бродячих городских актёров. План мой был прост, но состоял из нескольких частей. Маскировка, разработка деталей и возможность скрыться занимали в нем не последнее место. Тщательность - половина успеха. Мастер Канто учил относиться внимательно к тому, что делаешь, и не пренебрегать мелочами.

Господин Жуар, владелец театральной труппы, до самой смерти будет пребывать в святой уверенности, что идея поехать на выступление в поместье принадлежала ему.

Мне не пришлось долго ждать. Хватило одного выхода на сцену. Подавая главной героине шаль, я застенчиво стрельнул глазами, добавив лишь самую малость магического воздействия.

Лорда Людорльфа потрясла актерская игра молодых талантов, и нашу труппу пригласили пожить в замке несколько недель. Радости и счастью господина Жуара не было предела. Бедолага спал и видел вершины собственной славы и горы дублонов, которые свалятся на нас, когда мы начнём выступать на подмостках королевской сцены. Незаслуженный успех совершенно вскружил ему голову.

К слову сказать, актёр из меня никудышный. В жизни я неплохо вхожу в роли, но на сцене становлюсь деревянным. Господин Жуар держал меня исключительно из сострадания. Убить мечту бездарного мальчишки стать актёром у него не хватило духу, а прок от меня был. Я готовил, стирал, убирал, занимался реквизитом, помогал с поклажей и охотно брался за любую работу, особенно, когда, по словам господина Жуара, искусство требовало жертв. Но жертв совершенно не находилось, так как жертвовать собой - чистить котлы и убирать конюшню на благо искусства - никто не хотел.

Все великие актёры играют маленькие роли: их вечно недооценивают, недопонимают, им недоплачивают. Я находился среди гениев, каждый из которых мнил себя великим и пытался донести это до окружающих - чтобы понимали, рядом с какими людьми повезло побывать.

Латая сапоги, стирая бельё и штопая дырки на реквизите, я послушно "благоговея", внимал драматическим монологам, стихам, призванным приобщить к прекрасному, и незаметно морщился, когда вопли очередной великой недозвезды резали слух душераздирающими завываниями. Пытаясь восполнить недостаток эмоциональной выразительности, актёры нажимали на силу голоса, стараясь, чтобы талант из них так и пёр. Я вздрагивал, но терпел. Запоминал, учился новому, читал пьесы по вечерам, погружаясь в увлекательный мир страстей, интриг и любовных переживаний, которые не вызвали во мне отклика - скорее, недоумение по поводу совершенного отсутствия житейского прагматизма и замалчиванием реалий. Вот почему ни один автор в своей книге не указывает, что после смерти происходит расслабление мышц и опорожнение кишечника?

Слуга из меня получился отменный: исполнительный и умеющий не путаться под ногами. Лорда Савойского я идеально устраивал - тихий, покладистый сирота. Заступиться некому. В случае исчезновения никто не хватится.

К радости лорда, я оказался понятливым малышом, не без перспектив на будущее. Поломался немного вначале, изображая поруганную невинность, похныкал для приличия, но потом вошёл во вкус и позволил старику поверить, что он доставляет мне удовольствие и открывает новые грани. На второй день, наивно хлопая глазами, я свободно гулял по всему замку. Пара монет и новое платье - счастью простоватого деревенского мальчишки не было предела. Реакции я копировал с господина Жуара, что меня самого очень веселило.

Задание удалось выполнить в течение нескольких дней. Я дождался отъезда труппы, чтобы в случае подозрений навести на ложный след, выкрал бумаги и грохнул старика, инсценировав естественную смерть от сердечного приступа.

После всего, что со мной вытворял этот извращенец, я получил настоящее удовольствие от его смерти. Не такое, как хотелось, но заказчику требовалась тихая смерть.

Ошивающийся по замку мальчишка незаметно убрался, и мало кто из прислуги смог бы описать его толком. Лёгкая корректировка поля сознания - вещь незаметная, но эффективная.