Противостояние. Книга первая (СИ) - "Сан Тери". Страница 61

Инквизитор сидел в кресле спиной к панорамному окну, и что-то писал, склонив голову к инкрустированной янтарём столешнице. Солнечные пылинки кружились в воздухе, подсвечивая тёмные короткие волосы; оседали на прихотливых портьерах, прятались в узорах паркета и мягком ворсе песочного ковра, встречающего гостей элегантной, неброской роскошью – той, что не бросается в глаза, но тонко сочетается с интерьером, придавая окружающей обстановке ноту гармонии, именуемую вкусом.

Старинную мебель дополняли измерительные приборы, стены украшала коллекция раритетного оружия. Среди причудливых клинков и пистолей невинно и безобидно красовалась рабочая пара Алиссина Лории – меч и кинжал, которыми он сражался против Рема. Руки чесались рассмотреть чудо вблизи, но я боялся разоблачения. Для одного дня потрясений было чересчур.

Алиссин отложил перо и потянулся, незаметно разминая мышцы шеи. До него не сразу дошла ситуация, в отличие от меня. Стоило служанке сообщить, что она привела соискателя, а мне услышать знакомый мягкий баритон, разрешающий проводить гостя… захотелось повернуться и удрать вниз по лестнице, рискуя вызвать косые взгляды прислуги. Я не удрал. Вошёл, движимый скорее холодным любопытством и азартом, чем реально отдавая отчёт собственный действиям. Игры в прятки закончились, я нашёл Алиссина Лорию, совершенно не подумав о том, что после того, как раскрою чужое инкогнито, наступит его очередь искать.

Несколько недель назад лорд Рейвентри подал объявление о работе в местную газету. Предположить, что любовник покупает и читает газеты, ему в голову не пришло.

«Правильно. С чего бы?»

Он планировал нанять помощника старику-садовнику, жалующемуся, что не справляется, и пара крепких рук в хозяйстве совершенно не помешает.

Собеседование у садовника я прошёл, а пока распивал чаи на кухне, наплёл убедительную историю о том, что ухаживаю за больной бабушкой.

Основной стержень вранья заключается в том, что когда истории накладываются, они не должны друг другу противоречить. Разжалобить сердобольного садовника не составило труда. Мне разрешили уходить и приходить в удобное время, конечно, при условии, что я стану справляться с работой. Физически я крепок, умственно здоров. Осталось получить одобрение хозяина. Маркиз – человек вдумчивый, ко всему подходит тщательно, слуг проверяет лично. Нисколько в этом не сомневаюсь.

Меня всегда поражало самообладание Алиссина Лории. Инквизитор ничем не выдал реакции, когда поднял голову от писем и заметил растерянного любовника, сиротливо мнущегося в дверях за спиной служанки.

Полагаю, смех в данной ситуации будет не уместен. Изобразив испуг, я шмыгнул обратно, но было поздно – меня заметили.

– Господин Биар…гхм. Весьма неожиданный сюрприз.

«Ну, ещё бы, а я-то как счастлив!»

– Мари, оставьте нас.

Маркиз царственно кивнул, делая мне знак проходить и присаживаться, а служанке удалиться. Невозмутимый и отрешённый, словно происходящее – часть задуманного сценария, а не следствие досадной случайности. Девушка поклонилась и вышла, прикрыв дверь и не осмелившись подслушивать, хотя любопытство её так и распирало. Маркиз, приветствующий слугу на равных – это что-то новенькое.

Лория отодвинул бумаги, отложил перо и неторопливо закрыл чернильницу. Молчал, утопив подбородок в кружеве манжет, рассматривал меня – спокойный, понимающий, что секрет раскрыт. Мучительно гадая, как отреагирую, что не проявлялось внешне. Ждал. В его понимании, я имел право на реакцию. Биар – наивный, доверчивый пацанчик, встречается с именитой персоной, а персона стыдится этой связи. Эта связь нормальна для орденца, приемлема для Алиссина Лории, но критически невозможна для лорда Райвентри – не самая известная при дворе фигура, но рыбка крупная. «И кто бы мог подумать?»

Пробили настенные часы, разрушая повисшую в кабинете тишину, в которой стало слышно жужжание мух и звуки, доносящиеся со двора.

«Интересно, почему Валентайн стал простым бойцом ордена? С его-то деньгами и связями? При его положении?» Совершенно не укладывалось в голове.

– Я искал работу. Услышал на улице, что в этот дом требуется слуга и решил попробовать, – пробубнил я, неловко помявшись. Помолчал. «Что говорить?» – А тут ты…. Откуда мне было знать, Алиссин?

Актёр из меня – никудышный. На сцене. А вот в жизни мне мастерства не занимать. Лория вышел из-за стола столь стремительно, что чуть не опрокинул. Как всегда безумно элегантный, стройный. С чеканным профилем, способным украсить любую камею, и военной выправкой, подчёркнутой строгим покроем чёрного камзола. Родной и непривычный в роскошном великолепии драгоценностей. Лория в жизни не носил украшений, но маркиза Райвентри обязывал долг. Фамильный перстень с печаткой, выделяющейся на фоне обилия колец, и миниатюрная серьга в ухе – ониксовый ворон – символ статуса и главы дома. Магистр Гавейн носил лунный цветок, Анжей – синюю змею. Главы редко показываются на людях – всё сходилось один в один.

А я... идиот. Абсолютный кретин. Хоть волком вой, но волк – не мой символ. Обозначением клана Сильвермайн служил Алмазный единорог. Уникальнейшая драгоценность и своего рода реликвия. Жаль, не довелось увидеть. Знак главы передают от отца к сыну, или от старшего к младшему. Если сыновья в роду не рождались, знак передавался дочери. Мой исчез, что очень символично отражало действительность.

Интересно, маркиз Валентайн мне изменяет? Смешной вопрос. Слуги вовсю судачат о возможной помолвке. «Герцогиня Лаэнская последние пару месяцев заезжает в поместье без приглашения. Имеет виды. Выгодный союз и пара красивая. Маркиз, конечно, не герцог, но заслуги маршала перед отечеством велики, репутация безупречна, денег полно, в то время, как принцесса с трудом сводит концы с концами, постоянно одалживаясь у великосветского брата. Король может одобрить брак с правом сохранения и наследования титула старшим сыном».

«Породниться с королём – величайшая честь...»

Всё это я услышал на кухне, пока налегал на пирожки без единой мысли, что это может иметь отношение ко мне.

Герцогиня, стало быть. Понятно, почему Лория занят. Обхаживать титулованную гусыню требует времени, сил и вложения средств. А что я, собственно говоря, ожидал? Любовь любовью, но для Алиссина наши отношения никогда не поднимутся выше разряда мелкой интрижки. А будь это не так, кроме боли и разбитого сердца они ничего не принесут.

«Проклятые боги, о чём я вообще думаю?»

Стало смешно от самого себя. Обратная сторона любви – утрата рассудка. Мой хвалёный самоконтроль разбивался вдребезги, не выдерживая наплыва незнакомых эмоций, чувств.

– Мишель, прости.

Лория перехватил за запястья, затолкав в кресло практически силой. Присел на корточки напротив. Выдохнул неслышно, готовясь к нелёгкому разговору, но, не придумав ничего, прижался губами к костяшкам пальцев, словно пытаясь искупить вину.