Принц Волков (ЛП) - Кринард Сьюзен. Страница 64

Это случилось. Она стала его, а он – ее. Узы между ними были скреплены. На какой–то момент он отвел взгляд, закрыв глаза во внезапном приступе страха, непрошеном и нежеланном, противоречащему этому новому завершению. Она не знала. Не могла знать, что произошло, как основательно они связаны друг с другом.

«Если бы она знала… – он не выпустил мысль наружу, стиснув зубы. Он не мог вынести мысли, что она может узнать и отбросить это, отвергнуть его. – Слишком поздно для сомнений. Он должен удержать ее, сделать так, чтобы она осталась с ним. Он даст ей все, что она пожелает, лишь бы она осталась с ним. Но, если будет хоть малейший шанс того, что она может его оставить, он использует любые средства, чтобы предотвратить эту ужасную, немыслимую, губительную возможность».

– Мы можем немного сдвинуться? – голос Джой проник в мрачные мысли, как успокаивающий бальзам. – У меня рука затекает.

Люк почувствовал, что его губы изгибаются в улыбке назло всем вопросам без ответа. Он приподнял ее и передвинул так, что она растянулась на его груди.

– Так лучше?

Она глубоко вздохнула и положила щеку на его плечо.

– Намного лучше, – она подперла рукой подбородок и ухмыльнулась ему. – Вообще никаких жалоб.

Он не мог дотянуться до ее губ, поэтому удовлетворился нежнейшим из поцелуев в лоб.

– Рад это слышать.

– Вот видишь? В конце концов, это было не настолько плохо, – она потянулась к волосам, падающим ему на глаза. – Если я не слишком ошибаюсь, ведь это не было совершенно отвратительно, не так ли?

Люк чуть не засмеялся от опасных ноток в ее голосе.

– Нет. Далеко, не отвратительно. Бесподобно.

Она опустила глаза и стала робко изучать его из–под ресниц.

– Ты, наверное, говоришь это всем девушкам.

Улыбка покинула его лицо. Он почувствовал, как сжимаются его пальцы.

– Других нет. И больше не будет, – ему хотелось, чтобы она поняла то, что он не осмеливался сказать. – Только ты, Джоэль. Навсегда.

Она нашла его лицо, ее собственная усмешка погасла.

– У тебя есть способ быть иногда таким чертовски мрачным. Ты собираешься продолжать играть в таинственного мужчину даже теперь, когда у тебя появились отношения со мной?

Глубоко вздохнув, Люк закрыл глаза. «Даже теперь он не мог ей сказать».

– Есть некоторые вещи… вещи, которые я не могу объяснить, Джоэль, – он открыл глаза и провел по ее щеке пальцем так нежно, будто хотел приласкать снежинку. – Просто будь со мной. Оставайся со мной.

Ее брови озадачено сошлись вместе, но она не смогла надолго сохранить хмурое выражение и опустила подбородок ему на грудь, протянула руки к его голове, запутав пальцы в волосах.

– Однажды я собираюсь тебя разгадать, Люк Жуводан. Я никогда еще не встречала головоломку, которую не могла бы сложить.

– У тебя есть для этого время, столько, сколько тебе нужно, – прошептал он, подтягивая ее выше так, что ее щека соприкоснулась с его. Такая нереально мягкая. – Хоть всю жизнь.

На мгновение ее тело напряглось в его руках, а потом так же быстро расслабилось. Ее дыхание замедлилось, приобрело глубокую размеренность, которая приходит перед сном. Он гладил ее спину, от основания позвоночника до затылка, лаская вне потребности в вопросах.

– Люк? – Ее голос прозвучал ленивой музыкой. – Скажи опять мое имя. Мне нравится, как ты его произносишь.

Он задрожал от силы потребности в ней.

– Джоэль, – он выдохнул ее имя, вдыхая особенный, присущий только ей, аромат волос. – Джоэль, – ее мышцы расслабились, тело обмякло во сне. – Никогда не покидай меня, Джоэль. Никогда не покидай.

Его слова растворялись в темноте и тишине.

Глава 13

Джой просыпалась, пальцами касаясь грубовато–шелковистой текстуры его кожи. На мгновение, со все еще закрытыми глазами, она осмыслила свои ощущения, вдыхая теплый мужской аромат под щекой. Даже сейчас все ее чувства были так чутко настроены, что до нее разом дошла тысяча едва уловимых вещей: глубокий, спокойный пульс его сердцебиения, холодный воздух, приглушенный жаром их сплетенных тел, запахи, присущие только ей и Люку, смешанные с ароматом сухой хвои и листьев, на которых они лежали. Дыхание Люка щекотало ей волосы, его большущая ладонь с бесконечной нежностью расположилась на ее плече. Она почувствовала каждое место, где его тело соприкасалось с ее с той восхитительной энергией, что это отодвигало боль, царапины и ушибы на задний план.

Люк зашевелился. Очень приятная подушка его груди стала жесткой, потому как он выгнулся и вытянулся; она сменила положение, приноравливаясь к его телодвижениям, и, соответствуя им, сама с блаженством вытянулась во весь рост. Когда он снова затих, она прижалась к нему и глубоко вздохнула; ее дыхание играло с жесткими волосами под щекой, пока она водила пальцами по его ребрам, спускаясь к рельефной плоскости живота.

В этот раз движения Люка были далеко не случайными. Его рука опустилась вниз, чтобы пресечь малейшие исследования, накрывая ее руку своей. Он повсюду преграждал ей путь, и это было не возражение, она позволила своей руке остановиться на том месте, где он задержал ее, и выгнула свои пальцы, скребя ими достаточно сильно, чтобы заявить о протесте.

Люк издал полузадушенный звук. Посмотрев из–под ресниц, Джой решила, что это, скорее всего, признак смеха, а не боязнь щекотки. Тем не менее, ее внезапно разобрало любопытство, был ли он столь чувствителен к этим вещам, как был, казалось, чувствителен к другим.

Расслабив руку и демонстрируя отступление, она дождалась того момента, когда он расслабился, а затем продолжила свою вылазку, метнув пальцы назад к ребрам. Он застыл и открыл рот в подлинном изумлении.

– Джой!

– Ты боишься щекотки! – в восхищении воскликнула она и на мгновение забыла о своем желании добиться его полной капитуляции. Ее ошибка предоставила нужное ему время. Прежде, чем она успела сделать что–то большее, чем просто вскрикнуть от неожиданности, он начал поднимать ее наверх, пока она не вытянулась на нем в полный рост: нога к ноге, грудь к груди. Она моментально поняла, что ее заигрывание пришлось ему по душе, хотя он и предотвратил ее атаку. Джой пробрала дрожь наслаждения от ощущения той значительной и великолепной части его тела, что была зажата между ними.

– Теперь ты знаешь мою страшную тайну, – зловеще прорычал Люк. Его губы изогнулись в улыбке, которая заставила ее сердце ёкнуть, стремительно погнав кровь по венам, словно поток пьянящего вина.

– И будь уверен, что не забуду, – предупредила она, усмехнувшись.

– Начиная с этого момента, тебе лучше быть более бдительной.

– Буду. Определенно буду.

Он смотрел на нее своими янтарно–зелеными глазами так, будто она была всем в этом мире, его редкая улыбка пропала. Джой неохотно отказалась от намерения предложить ему продолжение ночи. Без сомнений он был более чем готов: его горячая длина, упирающаяся ей в живот, служила убедительным тому доказательством, а потрясающего ощущения его тела от лодыжки до груди было достаточно, чтобы не желать ничего другого, кроме как заниматься любовью и забыть обо всем на свете.

Но что действительно вернуло ее к реальности, равно как и его, так это его взгляд и постепенное возвращение к тому знакомому выражению на лице. Закрыв глаза, она положила голову ему на плечо, прильнув губами к впадинке на горле.

– Хочу, чтоб так было всегда, – прошептала она.

Она почувствовала сокращения его мускулов, когда он переместил ее в руках, крепко прижимая к вздымающейся и опускающейся груди.

– Правда, Джой? – спросил он, глубоко вздохнув и выдохнув снова.

Внезапно он перевернул ее на спину и придавил своим весом. Сила его взгляда не содержала ни малейшего намека на игривость.

Джой подняла на него глаза, и ей стало тревожно. Ее тело отреагировало, инстинктивно напрягаясь и сопротивляясь, как животное, пойманное в ловушку. Но Люк держал ее не только своей силой, но и своей волей, и только, когда она закрыла глаза, он разрушил невидимые оковы, которые заключили ее в неволю.