Брачная ночь - Кинселла Софи. Страница 94

Водное такси подпрыгивает на волнах, и в лицо мне летят соленые брызги. Я слизываю их с губ, а сама жадно впиваюсь взглядом в близкий берег. Я стараюсь узнать – и узнаю? – все маленькие деревеньки, все маленькие бухточки и рощи, которые мы когда-то исследовали с восторгом первооткрывателей. Вдоль этих берегов, по этим извилистым каменистым тропам мы бродили, взявшись за руки, натыкаясь то на руины античных храмов, то на остатки древней каменной мостовой, то на полупогребенную в песке и щебне древнюю статую, и нам казалось, что юность будет длиться вечно, мы будем длиться вечно и никогда не расстанемся. Мы расстались, но чудо все-таки произошло: мы снова вместе, и мы снова вернулись туда, где мы были так молоды и так счастливы.

Я поднимаю голову, чтобы поделиться этими мыслями с Беном, но он возится со своим айподом. Я слышу доносящийся из крошечных наушников рэп и испытываю легкий укол раздражения. Как он может слушать эту дрянь – и именно сейчас?!

– Как ты думаешь, Артур еще там? – спрашиваю я. – Артур и старик-повар, который так вкусно нас кормил?

– Это вряд ли…

Мне все-таки удается привлечь его внимание: Бен выковыривает из уха один наушник и поворачивается в мою сторону.

– А вот мне было бы интересно узнать, что сталось с Сарой…

Опять эта Сара! Никакой Сары я не помню, хотя раз Бен ее знает, я тоже должна была с ней сталкиваться, и не один раз.

По идее…

Музыка из айпода становится громче, и Бен начинает подпевать. Он совершенно не умеет исполнять рэп, но берет энтузиазмом, и я начинаю раздражаться. Приходится, однако, держать себя в рамках и в меру сил разыгрывать любящую, снисходительную жену, готовую бесконечно терпеть мальчишество супруга.

– Как здесь спокойно и тихо, правда? – все же говорю я, но Бен не слышит намека. – Может, все-таки ненадолго выключим музыку?

– Это же диджей Крэм, детка! – отвечает он и еще немного прибавляет громкости. «Твою мать, братан, я тебе говорю – заткни свой фонтан!..» – разносится над безмятежными лазурными волнами косноязычный речитатив, и я невольно морщусь.

«Заткни наконец фонтан, эгоистичный придурок!» – думаю я и сама же пугаюсь своей мысли. Нет! Я вовсе не считаю Бена эгоистичным. И придурком, конечно, тоже. Все хорошо. Все нормально. Я очень люблю рэп. В конце концов, можно разговаривать и так, музыка нам не помешает.

– Даже не верится, что я возвращаюсь туда, где моя жизнь так круто переменилась! – кричу я ему. – Помнишь пожар? Для меня он стал поворотным пунктом в моей жизни!

– Слушай, может, хватит, а? Надоело слушать про твой дурацкий пожар! – раздраженно откликается Бен, и я обиженно замолкаю. Впрочем, я тут же начинаю его оправдывать. Бен не виноват, что пожар не произвел на него столь сильного впечатления. Когда это случилось, он как раз уехал на дальний конец острова, чтобы нырять за губками, поэтому ему, конечно, немного обидно, что столь важное событие произошло без него. С другой стороны, это не дает ему никакого права спускать на меня всех собак. В конце концов, он не может не знать, какое значение события той ночи имели для меня!

– Смотри-ка! – внезапно окликает меня Бен. Я поднимаю голову и вижу, что он уставился на свой айпод – ему только что пришла эсэмэска. Телефоны, как правило, не ловят сигнал в открытом море, но мы как раз подошли достаточно близко к берегу, чтобы оказаться в зоне действия одного из ретрансляторов.

– От кого это?

Судя по выражению лица Бена, он вот-вот лопнет от радости и гордости. Может, он выиграл какой-то крупный приз?

– Ты знаешь, кто такой Юрий Жернаков? Он хочет встретиться со мной, чтобы обсудить одно важное дело.

– Юрий Жернаков? – переспрашиваю я. Конечно, я знаю, кто это такой. – И что у него за дело к тебе?

– Он хочет купить мою компанию.

– Потрясающе, – говорю я. – А ты ее продашь?

– Пока не знаю, но… почему бы и нет?

Я чувствую, как от радости у меня начинает кружиться голова. Это будет замечательно, думаю я. Бен продаст свою фирму, получит за нее кучу денег, и мы сможем купить ферму во Франции.

– Юрий хочет поговорить со мной лично, – важно говорит Бен. – Он приглашает меня на свою суперъяхту.

– Это же здорово! – вполне искренне говорю я и от избытка чувств пожимаю ему руку.

– Я знаю. Это очень здорово, а Лоркан пусть утр… – Он замолкает на полуслове, потом добавляет мрачно: – В общем, это мое дело.

В его упрямо сдвинутых бровях, в этом мрачном тоне мне чудится нечто такое, чего я не понимаю, но сейчас мне все равно. Мы все-таки поедем жить во Францию! И еще мы вот-вот займемся сексом!.. Это так чудесно, что я совершенно забываю о своем недавнем раздражении; мир снова окрашивается для меня в яркие, радужные цвета. Я тянусь за банкой колы, чтобы промочить горло, и вдруг вспоминаю об одной вещи, о которой мне давно хотелось сказать Бену.

– Слушай, – говорю, – в прошлом году в Ноттингеме я познакомилась с учеными, которые разрабатывали новый, более экологичный способ производства бумаги. Насколько я поняла, там все дело было в новом методе фильтрации… Ты что-нибудь об этом слышал?

– Нет. – Бен пожимает плечами. – Впрочем, Лоркан наверняка в курсе. А что?

– Я думала, ты обязательно должен связаться с этими ребятами, может быть, даже частично профинансировать их исследования. Но если ты все равно продаешь компанию, тогда, конечно…

– В данном случае это как раз неважно, – говорит Бен, дружески подталкивая меня локтем. – Отличная идея, Лотти! И много у тебя таких?

– Полно?. – Я ухмыляюсь.

– Надо срочно сообщить Лоркану… – Бен начинает набирать на своем айподе текст эсэмэски. – Он постоянно собирает информацию о новейших научных разработках в этой области – хочет расширить и модернизировать производство. Он думает, что меня это не интересует, так во?т, получи?те!..

– Сообщи ему и о предложении Жернакова, – советую я. – О том, что он предложил тебе встретиться. Может быть, Лоркан что-нибудь тебе посоветует.

При этих словах лицо Бена снова становится хмурым и сосредоточенным, а пальцы замирают над клавиатурой.

– А вот это уж не фиг, не буду я ему ничего сообщать, – говорит он и бросает на меня предостерегающий взгляд. – И ты тоже молчи. Никому ни слова, слышишь?! Ни единой живой душе!..

20. Флисс

Говорю вам как эксперт: утро после любой вечеринки – сущий ад.

Но если вместо райского греческого острова ты очутился в столице Болгарии, если накануне выпил лишнего, потом имел нелицеприятный разговор и к тому же не потрахался, это ад вдвойне.

Уж поверьте на слово.

Судя по выражению лица Лоркана, он чувствует себя нисколько не лучше. И сейчас я сижу с ним за одним столом вовсе не потому, что мне так захотелось, а потому, что, как только мы поднялись в ресторан, Ной сразу бросился к нему, и мне волей-неволей пришлось последовать за сыном, чтобы не показать себя безнадежной невежей или заносчивой гордячкой.

Лоркан яростно намазывает маслом тост, я отщипываю крошечные кусочки от круассана. Мы почти не разговариваем, а только обмениваемся короткими репликами, из которых следует, что мы оба спали отвратительно, что кофе в отеле ужасный, что за один британский фунт дают 2,4 болгарского лева и что, если судить по веб-сайту авиакомпании, наш вылет на Иконос, слава богу, пока не откладывается.

О чем мы не говорим, так это о Бене и Лотти, об их браке, об их сексуальном поведении, о болгарской политике, о состоянии мировой экономики и о моих попытках испортить родной сестре долгожданный медовый месяц. Ну и о многом другом тоже.

Ресторан, в котором нам подали завтрак, примыкает к бару, в котором мы кутили накануне вечером, и сквозь стеклянные двери я вижу, как работник отеля чистит бассейн, окуная фильтровальную сетку в почти стерильную воду. Зачем он это делает, я понятия не имею. Насколько я могу судить, за прошедший год Ной – единственный человек, который в нем купался, хотя, быть может, один-два слишком пьяных посетителя все же упали в него на Рождество. Конечно, я не исключаю, что Ной мог пописать в бассейн, но фильтровальная сетка в этом случае вряд ли поможет.