Хороша была Катюша - Федорова Мария. Страница 34

Света глубоко вздохнула. Сама бы она не решилась начать этот разговор. Хорошо, что Катерина всегда была смелым и прямолинейным человеком.

– Да, Кать, это была я. Неделю я у него проработала, но после твоего звонка сразу ушла. Я ведь тоже тебя узнала.

– А как ты попала к нему на работу?

– Совершенно случайно. Однажды он меня подвез, когда я с дачи домой добиралась, еще летом. Потом как-то в городе встретились. Я была с Пашкой и Анечкой – мы зашли в кафе посидеть после концерта в музыкальной школе, а там он. Поговорили... Он такой надежный, понимающий, уютный был, я и рассказала о своих бедах. Он пообещал помочь. Потом как-то в цирк пригласил – тоже с детьми. И позвал работать секретарем у него в фирме. Хорошо, что я из школы уволиться не успела – взяла неделю за свой счет. Мне там не очень-то нравилось, сотрудники явно косо смотрели, в бумагах я путалась. А потом твой звонок. Меня это так разозлило. Я решила, что он и с тобой встречаться продолжается, и мне клинья бьет... Ничего себе, думаю, извращенец какой-то. И ушла со скандалом. Больше его не видела, вернулась в свою школу.

– Не жалеешь?

– Не жалела. А теперь – уже и не знаю. Ты же говоришь, что случайно ему позвонила... Слушай, а если ты не с ним все это время живешь, то с кем?

– Похоже, уже ни с кем. Был один человек, да, наверное, сплыл... Не везет нам, сестрица, в личной жизни. У тебя хоть ребенок растет. А я все журавля в небе словить пытаюсь.

– Не грусти. Ты вон какая красавица. Какие твои годы?

Вино было допито, чай остывал в бокалах, которые сестры помнили еще со времен своего детства – вся посуда перебилась уже несколько раз, а эти керамические кружки, лишившись кое-где эмали, продолжали служить всему семейству. Катерине совершенно не хотелось никуда уходить. Заночевать дома?

– Свет, можно я ночевать останусь? Как ты думаешь, я никого сильно не напрягу?

– Кать, ты что?! Это твой дом. Конечно, оставайся – разберем кресло-кровать. А хочешь – в нашу с Пашкой комнату попытаемся раскладушку впихнуть.

– Да ну, не суетись. Еще посидим, ты не против? А потом я в маминой комнате лягу.

– Как хочешь. Сейчас, только пойду Пашку уложу.

Павел неожиданно раскапризничался – ему во что бы то ни стало хотелось еще посидеть со взрослыми. Света не стала спорить – налила ему отвара мяты с медом, и через двадцать минут он уже клевал носом, пожелал всем спокойной ночи и отправился спать. Мальчишка едва добрел до кровати; когда Света, выключив свет, подошла поправить одеяло, он уже сладко сопел, обняв старую вельветовую обезьяну Ляльку. С того времени, как Пашка пошел в школу, в нем проснулась старая любовь к мягким игрушкам. Теперь каждую свободную минуту он их то учил, то лечил. Причем в его речи появились новые интонации – мама и бабушка жутко веселились, узнавая характерный учительский тон, которым ребенок вещал своим медведям, зебрам и мишкам всякую ерунду.

Пока Светлана отсутствовала, Катерину стали одолевать грустные мысли.

– Скажи мне, Свет, ты где Новый год собираешься встречать?

– Точно не знаю. Подруга на работе зовет в одну компанию, где предполагаются три семейные пары и двое холостых мужиков... Честно говоря, идти мне не сильно хочется, да и совершенно не в чем... И как я маму с Павликом оставлю? Правда, Ольга предлагала мне встретить Новый год дома с родственниками, уложить их спать, а потом уже присоединяться к их компании – там веселье будет до утра.

– И что ты сомневаешься? Сколько лет ты уже безвылазно дома сидишь? Как за Аркашу своего вышла, так с тех пор белого света и не видела. Что тебе надеть – придумаем, не печалься. Завтра же звони и соглашайся.

– Может быть, ты и права. А сама-то ты, Кать, где будешь?

– Не знаю. Я же тебе говорила: последние месяцы я жила с человеком, за которого надеялась замуж выйти. Такие у нас планы были красивые, в том числе и на Новый год... Только, похоже, все они на песке строились. Думаю, что все кончилось. Он сейчас в командировке, когда приедет – не знаю. Сам не звонит, у него телефон все время вне зоны.

– Может быть, плюнуть уже на него и другие варианты придумать?

– Да нет их, Свет, других-то вариантов... Тут у меня проблемы были, так оказалось, что обратиться совершенно не к кому. Нет у меня друзей. Можешь себе такое представить?

– С трудом. Мне всегда казалось, что вокруг тебя хоровод не прекращается. Может быть, близких подруг и не было, так ты в них и не нуждалась. А уж мужиков-то – без счета.

– Так всем тем мужикам одно надо было.

– Да, грустно, сестрица.

– Не то слово.

– Если хочешь, я поговорю со своей подругой. Может быть, мы вдвоем можем в ту компанию отправиться. В конце концов, у них же два свободных кавалера...

– Поговори. Если там не нашлась еще другая кандидатура. А я пока пойду ванну себе запущу. Вода есть, как ты думаешь – поздно ведь?

– У нас сейчас на ночь не отключают.

– Вот и хорошо. А то я последнее время жила в таком бомжатнике, что там только душем можно было помыться, да и то с трудом... Залезу в ванну с пеной, расслаблюсь. Здорово все-таки, что у меня есть родной дом.

Ох-ох-ох... Разбитое корыто... Вот оно – в самом что ни на есть натуральном виде. Никаких фигур речи и прочих метафор — висит на выкрашенной темно-зеленой краской стене ядовито-розовая ванночка с трещиной, которую никто выкинуть все не соберется. Катерина когда-то младенцем в ней плескалась, и Светка своего Пашку купала... Разбитое корыто в старой маминой двухкомнатной избе-хрущебе — и это плод долгих титанических усилий?.. Неужели сказка о Золушке так никогда и не станет былью? Все принцы оказались самозванцами. Или она что-то не так делала?

Глава 27

– Мам, давай еще раз обсудим, что нам надо купить.

Светлана с утра пыталась составить такой список необходимых покупок, чтобы не рухнул семейный бюджет. Кроме того, она помнила, что у нее еще нет никаких подарков – ни маме, ни Павлушке. Тот, правда, ждет от Деда Мороза только Дуську и ни о чем другом и слышать не хочет, но понятно, что под елкой наутро должно оказаться что-то такое, что утешит ребенка, когда станет ясно, что собаки по-прежнему нет.

– Свет, мне сейчас совсем некогда...

Ольга Ивановна уже второй день не прекращала грандиозную уборку. Она одновременно стирала шторы, протирала зеркала, перебирала и пылесосила книги, драила плинтуса в комнатах и все кухонные поверхности. Света пыталась время от времени включиться в эту круговерть, но быстро поняла, что толку от ее суеты минимум. В совместной деятельности мать и дочь страшно друг друга нервировали – у каждой были свои представления о том, что и в каком порядке надо делать. Так что Светлана практически полностью отстранилась от уборки, договорившись, что возьмет на себя выбивание ковров на улице, развешивание штор и мытье люстр. А пока ей предстояло таскаться по магазинам. Она уже натягивала в коридоре сапоги, когда мама вышла к ней с кучей каких-то бумажек.

– Заодно оплати, пожалуйста, все счета. Нехорошо новый год с долгами начинать.

– Давай, семь бед – один ответ. Тем более что я все равно в супермаркет собиралась, а там как раз открылся этот пункт приема платежей. Только денег мне добавь, а то моих хватит только счета оплатить.

– Добавлю, конечно. Только, пожалуйста, Павлушке найди подарок получше.