Хроники Валькирий (СИ) - Жданова Светлана "Лисавета". Страница 40

   Говоря об этом, Арлан с таким интересом рассматривал фигуру женщины, словно в первый раз видел ее. Его горящий от азарта и чего-то сравни фанатизму взгляд вызывал легкую, приятную дрожь, рождая мысли о том, как могли бы скользить по телу и его руки. Странно, но даже сейчас таким фантазии не вызывали в Нюкте неприятия, скорее малую толику нетерпения.

   - И что ты хочешь от меня, да еще и ночью?

   Взгляд мужчины изменился, в свете горна заблестев еще сильнее, а губ коснулась откровенно пошлая улыбка. Правда, в этот раз он предпочел не шутить с огнем.

   - Хочу посмотреть, как ты двигаешься во время битвы. Раньше мне было как-то не до подробностей.

   - Ты собираешься перекидываться?

   Судя по всему - до этого не собирался.

   - Большинство комнат, выходящих в сад - нежилые, так что никто даже ничего не заметит, - уверил ее Арлан, делая шаг к стоящей поодаль валькирии. - Ты же знаешь - я не причиню тебе вредя, а вот твоему телу тренировка пойдет на пользу.

   В последнем он прав - Нюкта уже пробовала понемногу восстанавливать способности, но под присмотром Гийома, а он никогда не давал ей особой воли, опасаясь за заживающий бок. Впрочем, у старика были причины опасаться - прошлый срыв отразился на заживлении не лучшим образом. Вот только валькирия слишком долго бездействовала и в данный момент ощущала себя скорее обузой, бесполезной при сложившихся обстоятельствах. Не говоря же об отношении к ней, что было в замке - люди с чего-то взяли, что сейчас она не способна даже нож в руках держать, став похожей на этих чопорных матрон и распутных девиц, что они берут себе в жены.

   А еще валькирию раздражало поведение Арлана и само его желание защитить её. Прикрыть спину в бою - это одно, а происходящее - совсем другое дело. Тем более, что Нюкта прекрасно понимала как на самом деле ей необходима эта защита.

   - Думаю, это должно быть интересным.

   Арлан был прав - вряд ли их кто-то мог увидеть ночью, ведь большинство людей, живущих в этих далеких землях, были все еще подвержены предрассудкам, считая, что ночной воздух вреден для здоровья и закрывали на ночь окна даже ставнями, совсем забывая, откуда взялось такое суеверие. Когда-то закрывать на ночь окна призывали даже валькирии, пытаясь оградить тем самым людей от ночных сикур, довольно опасных тварей, безумно расплодившихся в то время. Именно этот вид нечисти предпочитал залезать в комнаты к спящим людям через открытые окна и пользоваться телами людей, как кукушки чужими гнездами - через небольшой прокол сикуры откладывали в тело человека зародыш, который съедал своего носителя изнутри всего за полценсы. Когда же бедняга умирал в страшных мучениях, этот паразит выбирался наружу, пользуясь тем, что большинство простолюдинов закапывают тела своих родичей в землю, а не сжигают. Но после того как издали соответствующий закон - случаи смерти от сикур резко сократились и сейчас отдельные особи появлялись только в глухих деревнях. И их, разумеется, не могло быть в каменном замке.

   Но такие привычки оказались в этот раз на руку. Выходя из кузницы, Нюкта заодно прихватила несколько недлинных палок, все же настоящее оружие в ее руках слишком опасно, валькирий никогда не учили тренировочному бою, так что она не сможет остановить свой замах, даже рискуя отсечь оборотню голову. А вот от нескольких болезненных ударов деревом ему не помешают.

   - Хотя бы не убей меня, ладно? - чуть рычащее попросил Арлан, а всего через несколько вздохов мимо валькирии метнулась живая тень, буквально растворившаяся в ночном парке.

   Это он правильно. Выучка взяла над ней верх гораздо быстрее холодного разума, так что Арлану сильно повезло, что у схаалов от природы отсутствуют хвосты, иначе он мог бы его лишиться в данный момент.

   Тело валькирии напряглось, буквально вытянувшись от мерзкого холодка, прошедшегося по спине. Разумом она прекрасно понимала, что и кто эта нечисть, оказавшаяся так близко к ней, а вот тело и что-то гораздо более глубокое и дикое, чем сознание, продолжали ощущать рядом опасного хищника, которого надо уничтожить. В узком пространстве колодца двора, в ночной полутьме, освещаемой только высоким ликом луны и россыпью ярких звезд... идеальная ловушка.

   Злость на себя, на Арлана и саму ситуацию, в которой непонятно кто кого взялся приручать, поднялась жаром из живота и сдавила горло. Вот только валькирия не спешила терять голову, вместо этого пружинящей походкой направилась в самый центр импровизированного сада, к уютной каменной скамейке. Положив на неё палки, имитирующие мечи, она принялась осторожно развязывать узлы на своей свободной одежде, привезенной из Схарии. В песках особенно не походишь в узких и облегающих вещах - песок все равно найдет как просочиться, а стертая в кровь кожа потом долго не заживает. Так же как оказалось под этими слоями ткани удобно прятать бинты и шрамы, что к немалому удовлетворению Нюкты стало доводом в пользу причины не отказывать себе в уже привычных вещах, которые Гийом еще в Церции требовал оставить в сундуках и вернуться к традиционной одежде валькирий.

   - Может потом потренируемся, - раздался голос из ближайшего низкого кустарника с белыми, чуть светящимися под луной ягодами. - А сейчас я просто посижу и посмотрю.

   - Ты же сам предложил, - ответила женщина и одним резким движением откинула бесформенный ком тканей в сторону метнувшейся тени. Правда удар палкой прошел уже мимо, здоровенная тварь хоть и запуталась в лентах и рукавах длинной рубашки, но умудрилась увернуться.

   Довольно узкая нижняя рубашка валькирии теперь ярко выделялась среди теней, но прятаться от нюха схаала на такой небольшой территории довольно глупо, так что Нюкта могла себе позволить некую свободу взамен своей видимости.

   Не успела она встать уверенней, как к ней снова вернулся ускользнувший было оборотень, целящийся клыками в бок. Пришлось встретить его ударом "острия" в грудь и добавить второй рукой, сжимающей "палицу". Зверь недовольно рыкнул и отшатнулся. Нюкта же тонко улыбнулась и перехватила палку в левой руке поудобней.

   Нападения Арлана сильно отличалось то коротких опасных выпадов его отца. И не только некой неловкостью и заметной неопытностью, которую в ином случае можно было бы ждать от совсем молодого самца, что никак не вязалось с внешнем видом оборотня. В его движениях чувствовалась некая осторожность, которая скорее всего даже не зависела от схаала, слишком тот привык быть сильным и крупным, способным неаккуратным движением сломать или причинить боль. Это делало ему честь как человеку, но для целостности шкуры было губительно.

   Подумав об этом, Нюкта внутренне усмехнулась.

   Правда сегодня и ее нельзя было назвать такой уж опасной - тело упрямо продолжало копить силы, и было словно деревянным, ни обычной гибкости, ни быстроты реакции. Так что неудивительно, что в какой-то момент, ощутимо толкнул носом ей под зад, хотя в иной ситуации мог бы и клыками резануть. Попытавшись осадить нахальную тварь, едва ли не залезшую мордой между ног валькирии, она развернулась и хорошенько приложила того по ребрам. В тот же момент бок словно кипятком обдало. Неприятный жар быстро прошел, но его место заняло странное чувство, будто тело обмотали веревкой, которую теперь тянут в разные стороны.

   - Хватит.

   - Ты как? - тут же отреагировал схаал.

   Ударив по любопытному носу, буквально сунувшемуся под руку, Нюкта подошла к скамейке, по которой до этого уже успешно побегала и легла на нее, вытягивая тело, всё еще сведенное судорогой. Ей нужно было немного остыть и отойти от того, во что её снова втянул Арлан.

   И как ему вообще это удается? Нет, не осуществлять собственные планы и пользоваться симпатией валькирии, а казаться и быть таким правильным. Сейчас, когда гнев ушел, можно спокойно признаться в том, что этот мужчина действительно не собирается, да и не собирался причинять кому-то вред, слишком уж он чистоплюй. Сразу видно благородную кровь - не любит себе руки марать. Да и не врет особенно, предпочитая пользоваться замалчиванием фактов, впоследствии ставя перед фактом. Нюкту такой подход жутко раздражал, но его эффективность она не спешила оспаривать. Во всяком случае, в их положении это позволяло Арлану подыгрывать, не говоря болезненных слов выпутываясь из щекотливых ситуаций.