Дела семейные - Балашина Лана. Страница 6

Маня, которая все это время ходила за мной, услышав духи, недовольно чихнула. Она вообще не любит сильные запахи, даже не провожает меня по утрам на работу, предпочитая копилкой сидеть на окне.

Пора было будить народ. Я вспомнила, что еще не вручила свой подарок Вере Николаевне, и решила сделать это до их пробуждения.

Мы с Темкой выбрали для нее небольшой фарфоровый абажур на ножке. А на абажуре два ангелочка, подперев пухлые щеки, смотрят вниз. Внутрь вставляется свеча, и все это очень симпатично выглядит.

Я накинула пашмину, все-таки в подъезде прохладно, взяла в руки коробку с подарком и вышла на площадку. Я успела позвонить в дверь Веры Николаевны, когда услышала шум работающего лифта, и, оглянувшись на шум открывающихся дверей, увидела выходящих Александра Сергеевича Шумилова и Игоря Аверина.

Вместе с вышедшей на мой звонок Верой Николаевной мы представляли живописную группу.

Первой пришла в себя она.

— Добрый вечер! — Доброжелательно поприветствовала она вновь прибывших. — С наступающим!

Александр Сергеевич церемонно вручил ей коробку дорогущих конфет и цветы, поздравил ее и выразился в том смысле, что давно хотел поблагодарить за то, что она порекомендовала в свое время принять меня.

Вера Николаевна насмешливо сказала:

— Понимаю, но для этого визита, Саша, ты выбрал несколько странное время, не находишь?

Он вздохнул:

— Вера, ты как всегда, все понимаешь. Мы действительно искали Стасю, телефона ее в справочной нам не дали, сотовый почему-то никто не знает, и я вспомнил о своей давнишней знакомой, которая могла знать, где ее найти.

Я неуверенно сказала:

— Телефон зарегистрирован на имя моего отца, Резник — это по мужу, моя девичья фамилия — Катилевская.

Александр Сергеевич насторожился:

— А к автору учебника по криминалистике ваш отец не имел отношения?

Я засмеялась:

— Это мой дед. Он преподавал последние годы в академии, его многие помнят.

— И правильно. Лучшего учебника и сейчас еще не написали.

Вера Николаевна засмеялась.

— Ладно, нечего разводить реверансы, вижу, что хотите поговорить со Стасей. Не буду мешать. Привет Наталье, и наилучшие пожелания.

Я вручила ей наш с Темкой подарок, поцеловала и пообещала, что завтра, как поднимемся, загляну к ней.

Мы вошли в квартиру. Александр Сергеевич вручил мне цветы и такую же коробку конфет, я пригласила их пройти в гостиную. Не проронивший ни одного слова с момента встречи у лифта Игорь неожиданно спросил, кивнув на накрытый стол:

— Гости запаздывают?

Я пристроила цветы в вазу и ответила:

— Да нет, просто уснули. Я все равно хотела уже будить их, а то они новый год так и проспят. Я подниму их?

Александр Сергеевич озадачился:

— Зачем?

Теперь уже ничего не понимала я.

Он расстроено сказал:

— Стася, вы извините, ради бога, что беспокоим вас в такой вечер. Мы были в офисе, охранник сказал, что вы выходили вместе. В городской квартире его нет, друзей я обзвонил, его телефон отключен. Сергей, случайно, не говорил, куда он поедет?

В этот момент в дверях появился сощурившийся от яркого света Сергей. Увидев отца, он заулыбался и сказал:

— Привет! — И полез обниматься с отцом и с Игорем. — Папа, тебя совершенно напрасно отпустили в отставку: навыков розыскной работы ты совершенно не потерял. Ну, скажи, как вы меня нашли?

Отец смущенно оглянулся на меня:

— Если бы ты сказал маме, что уехал к Стасе, кто тебя стал бы искать? А так ты ей пробормотал по телефону что-то маловразумительное, она и всполошила нас с Игорем.

Я вмешалась:

— Александр Сергеевич, это я просила Сережу позвонить маме. Наверное, лучше было сразу позвонить вам…

Сергей засмеялся:

— Ничего не лучше. И вообще, родственники, не пора ли вам по месту прописки? — И вдруг посерьезнел: — Папа, я вернусь сам. Если Стася согласится, мы приедем вместе завтра к вечеру. Я и маме так сказал. Вообще, зря вы затеяли эти поиски, и мама там переживает, ждет вас к столу.

Я решительно поднялась:

— Сережа, это никуда не годится, так выпроваживать гостей.

Он повел широкими плечами, обтянутыми черной майкой и тут же подхватил:

— Конечно, не годится. Давай неси нам закусить, мы с родней выпьем по пятьдесят грамм за мое возвращение и выпроводим всех культурно. Тем более им до дачи еще минут пятьдесят ехать, а дороги сегодня не очень.

Не давая никому опомниться, он разлил водку в три рюмки, налил мне мартини, дважды сгонял меня в кухню за холодным мясом и за полюбившимися ему помидорами и провозгласил:

— Ну, Сергей Александрович, с возвращением тебя!

Отец только укоризненно покачал головой. А Сергей притянул к себе обоих гостей и сказал, закрыв глаза:

— Пап, баньку мне затопишь? Соскучился я за нашей банькой, правда.

Александр Сергеевич не удержался и съязвил:

— То-то я вижу, как ты домой спешишь.

Сергей примирительно сказал:

— Да ладно, обсудили ведь уже.

Тут он, наконец, увидел мое платье, туфли и прическу, и растерянно встал:

— Ого, какая ты красивая!

Александр Сергеевич засмеялся, а Игорь потер лицо руками.

Тут уже и я не выдержала:

— Сережа, у меня просто слов нет!

Глава 4

Сергей Шумилов

Вынудив Стасю дать клятвенное обещание приехать на дачу к родителям, отец и Игорь, наконец, отбыли.

Когда дверь лифта за нашими неожиданными гостями закрылась, я повернулся к ней и сказал:

— Извини, что так позорно уснул. Все-таки разница во времени ощутимая. Если ты не возражаешь, я быстро приму душ, переоденусь, и, наверно, пора будить Темку. И давай уже начнем встречать новый год.

Когда я вышел из спальни, на ходу завязывая галстук, мимо меня промчался Темка с какой-то тарелкой в руках. На бегу он радостно сказал мне:

— Мама мне разрешила сегодня вообще спать не ложиться.

В гостиной Стася повернулась на наши голоса, и я опять с удовольствием увидел ее красивое улыбающееся лицо.

— Все готово! — объявила она.

Тема, озабоченный своим статусом встречающего новый год взрослого, деловито осмотрел стол и сказал:

— Можно садиться.

Мы уселись так, чтобы всем было удобно смотреть на экран. Показывали старую комедию, на экране пела юная Гурченко. Темка внимательно следил за развитием сюжета, а мы со Стасей тихо разговаривали ни о чем: о погоде, о том, что такой снег в городе редкость, обычно снег совсем не лежит, его съедают городская сырость и соль на дорогах, что зима еще продлится целую вечность. Стася вспомнила, что в Питере зимой еще и ветрено, и неожиданно загрустила.

Я предложил:

— Давай, проводим старый год? Вспомним все хорошее, что в нем было, и простим ему все плохое, что с нами случилось.

В ее бокале таяли льдинки, они звенели о хрусталь, когда она подняла его.

— Пусть так.

Мы выпили. Стася ушла куда-то и принесла мне тяжелую массивную пепельницу. На экране появился наш президент. Мы дослушали его, как водится, выстрелили шампанским, под восторженные вопли Темы, потом открыли балконную дверь и с бокалами вышли на морозный воздух.

Казалось, что с последним звуком боя курантов город взорвался. Темка вцепился в перила, наслаждаясь салютом. Мы со Стасей сдвинули бокалы, я повернул ее к себе, запрокинул голову и поцеловал, но не в нежные, чуть раскрывшиеся от изумления и неожиданности губы, а в висок, туда, где спускалась вниз прядь волос.

Она шевельнулась, и я с сожалением выпустил ее из рук. Охрипшим от волнения голосом сказал:

— С новым годом! Надеюсь, ты успела загадать желание?

Темка замерз, и нам удалось его затащить в комнату. Мы пересели на диван, и он вплотную занялся купленными нами в супермаркете пирожными и мандаринами.

По всем программам показывали праздничные концерты, и неожиданно я услышал начальные аккорды "Калифорнии". Я поднялся и спросил у Темы:

— Разрешите пригласить вашу даму?