Воины бури (ЛП) - Корнуэлл Бернард. Страница 63

— Тогда он глупец.

А я еще больший глупец. Я вбивал в голову юного Этельстана советы, наказывая ему не терять хладнокровия, подумать, прежде чем обнажать меч. А сам необдуманно обрек свое небольшое войско на катастрофу. Я собирался объединиться с мерсийской армией, загнать Рагналла в ловушку между нашими войсками, но сам оказался в ловушке. Я знал, что Рагналл идет. Я не видел, не чуял его, но знал.

С каждым часом сгущалось подозрение, что мы не одни в этом невинно выглядевшем краю. О том мне кричал внутренний голос, а я научился доверять чутью. Меня преследовали, и ниоткуда не предвиделось помощи. В небе не вился дым походных костров, да и с какой стати? Рагналл скорее заморозит своих насмерть, нежели выдаст свое присутствие. Он знал, где мы, мы же не знали, куда направляется его армия.

Тем утром мы впервые увидели его лазутчиков. Мы заметили вдалеке всадников, и Эдгер, лучший мой разведчик, повел с десяток людей вдогонку за двумя врагами, но напоролся на два десятка всадников. Он смог лишь сообщить, что к югу движется большой отряд.

— Нам не удалось проскочить мимо мерзавцев, — сказал он мне.?Он попытался отыскать армию Рагналла, но враг ему помешал.

— Но они, должно быть, неподалеку, — предположил Эдгер и не ошибся.?Я подумывал свернуть на север, вернуться в Эофервик, попытаться оторваться от погони Рагналла, но даже доберись мы до города, то оказались бы там взаперти. Войско Этельфлед ни за что не зайдет так далеко в Нортумбрию, чтобы нам помочь. Надежды на спасение нет, нас ждет штурм стен Эофервика и безжалостная резня в узких улочках.

О чем же я думал? Я рассчитывал, что Этельфлед вышлет отряды, которые будут нападать на Рагналла, что неподалеку от норманнов находится мерсийская армия в четыре-пять сотен человек, которые присоединятся к нам. Я рассчитывал изумить Этельфлед захватом Эофервика, представить ей нового короля Нортумбрии, что поклянется ей в мире, поднести как трофей знамя Рагналла с кроваво-красным топором. Я задумал подарить Мерсии новую песнь об Утреде, взамен же подарил её скальдам Рагналла.

Поэтому я и утаил от Стиорры правду. Что привел её к беде, но к полудню об этом наверняка догадалась вся моя армия. Мы скакали по холмистой гряде, высящейся над широкой речной долиной. Река, извилисто петляя, несла свои мерные воды к морю между лугами с густой травой, где паслись овцы. За это мы и сражалась, за этот богатый край. Мы по-прежнему пробирались на запад, следуя кряжем над рекой, хотя я понятия не имел, где мы находимся. Мы справились у пастуха, на что тот исчерпывающе ответил «дома». Немного погодя, когда мы остановились на взгорке, я заметил впереди всадников. Их было трое.

— Враги, — буркнул Финан.

Стало быть, перед нами разведчики Рагналла. Они были к западу, к югу от нас, наверняка и позади тоже. Я взглянул на реку. Мы остановились южнее. Поначалу я решил, что нам удастся где-то пересечь реку и поскакать на север, но на наших клячах и когда Рагналл, так близко, как я подозревал, ему не составит труда обойти нас и принудить к сражению в удобном для него месте. Настало время укрепиться, и я послал Финана с двумя десятками всадников отыскать место, где можно будет отбиться. Как загнанный зверь я кинусь на врага, выбрав место, где смогу растерзать его, прежде чем тот подавит нас числом. Место, подумал я, где мы продержимся до подхода мерсийцев.

— Ищи вершину холма, — наказал я Финану, который едва ли нуждался в совете.

Он нашел кое-что получше.

— Помнишь место, где нас загнал в ловушку Эрдвульф? — спросил он меня по возвращении.

— Помню.

— Это такое же, даже лучше.

Эрдвульф поднял восстание против Этельфлед и загнал нас в развалины старинного римского форта у слияния двух рек. Ту осаду мы пережили. Нас спасло прибытие Этельфлед. Теперь же я оставил всякую надежду на спасение.

— Впереди излучина, — поведал Финан. — Придется пересечь реку, но есть брод. На другом берегу стоит форт.

Он оказался прав. Найденное им место было лучшим, на что я мог надеяться. Место, созданное для обороны, опять же построенное римлянами, и как в случае с Аленсестром, куда нас загнал Эрдвульф, место у слияния двух рек. Обе реки были слишком глубоки для пеших воинов, а между ними на возвышенности стоял квадратный римский форт. Единственная к нему дорога вела через северный брод, откуда мы и пришли. Следовательно, армии Рагналла пришлось бы обогнуть форт и пересечь брод, на что требовалось время. Время, за которое могла прийти мерсийская армия и вызволить нас. А не приди она, так у нас есть форт, где можно укрыться, и стены, откуда можно разить врага.

Уже почти стемнело, когда мы провели лошадей сквозь северный вход форта. Тут не было ворот, лишь дорога через остатки земляного вала, который, как и старые стены Эдс-Байрига, обвалился под действием дождя и времени. Внутри форта не виднелось следов римских зданий. Лишь дом с густой соломенной кровлей и потемневшими деревянными стенами, да амбар с хлевом, где отсутствовал скот, как и люди, за исключением старика, который ютился в одной из лачуг за стенами форта. Его ко мне привел Берг.

— Он утверждает, что место принадлежит датчанину по имени Эгиль.

— Когда-то принадлежало саксу, — сказал старик, сам оказавшийся саксом, — Хротвульфу! Я помню Хротвульфа! Он был славным человеком.

— Как зовется это место? — спросил я.

— Усадьбой Хротвульфа, как же еще! — нахмурился он.

— А где сам Хротвульф?

— Мертв и в земле сырой, господин. Вознесся на небеса, надеюсь. Его туда датчанин отправил, — сплюнул он. — Я тогда был мальцом! Простым мальцом. Дед Эгиля его убил. На моих глазах! Насадил на копье, что жаворонка на вертел.

— А Эгиль?

— Ушел, господин, прихватив все с собой.

— Сегодня ушел, — добавил Финан, указав на навоз возле амбара. — Утренний, — пояснил он.

Я спешился и обнажил Вздох Змея. Ко мне, держа в руке меч, присоединился Финан, и мы толкнули ведущую в зал дверь. Там не оказалось ничего, кроме двух грубых столов, нескольких скамей, набитых соломой тюфяков, ржавого горшка для стряпни, сломанной косы, груды тряпья и вонючих шкур. В центре зала был выложен каменный очаг, и, склонившись к нему, я пощупал серый пепел.

— Теплый, — сказал я.

Поворошив пепел Вздохом Змея, я заметил пылающие угли. Стало быть, Эгиль-датчанин не так давно был здесь, но убежал, прихватив скот.

— Его предупредили, — сказал я Сигтрюгру, когда присоединился к нему на земляном валу. — Эгиль знал, что мы придем.

И Эгилю, подумалось мне, хватило времени, чтобы прихватить свой скарб и скот. Выходит, его предупредили по-меньшей мере за полдня, и это, в свою очередь, намекало на то, что разведчики Рагналла следили за нами с самого рассвета. Я смотрел на север, за невысокий кряж между двумя реками.

— Тебе следует отвезти Стиорру на север, — сказал я Сигтрюгру.

— И бросить тебя вместе с твоими людьми?

— Ты должен уйти.

— Здесь я король, и никому не согнать меня с моей земли.

Плоский водораздел к северу тянулся меж двух рек, чьи воды сливались воедино южней форта. Сам водораздел представлял собой плоское пастбище, что полого спускалось от нас в низину, прежде чем всё так же полого подняться к густому лесу, откуда внезапно выступили всадники.

— Наши разведчики, — пояснил Финан, когда воины потянулись к мечам.

Шестеро всадников пересекли долину, и когда подъехали ближе, я заметил, что двое ранены. Один мешком обмяк в седле, у другого кровоточила голова. Всадники подвели своих взмыленных лошадей ко входу в форт.

— Они идут, господин, — произнес с седла Эдгер, кивнув на юг.

Я повернулся, но местность за рекой, залитая солнцем, по-прежнему безмолвствовала и пустовала.

— Что ты видел? — спросил Сигтрюгр.

— Там за лесом усадьба, — махнул Эдгер в сторону деревьев за рекой. — Там по меньшей мере с сотню всадников, и подтягиваются остальные. Со всех сторон валят, — он смолк, когда Фолкбальд спустил раненого с седла. — С десяток из них погналось за нами, — продолжил Эдгер, — и Сэдда схлопотал копье в живот.