Берег холодных ветров (СИ) - Корнилова Веда. Страница 77

— Всегда рад помочь… — мужчина чуть наклонил голову, но Мейлард оборвал обмен любезностями.

— Нам пора. Надеюсь, господин Кениг, что мы с вами еще встретимся.

— Пусть Светлые Боги благословят ваш путь… — церемонно пожелал им старик.

Стоило молодым людям покинуть двор гостеприимного хозяина, как Мейлард, уже сидя на своем Ветре, забрал из рук Айлин ребенка.

— Думаю, ехать с ним мне будет удобнее.

— Но…

— Забирайтесь на своего коня… — почти что приказал Мейлард. — Хватит топтаться на месте! Если нас остановят, то запомните: мы — семья, у нас заболел ребенок, и мы торопимся за помощью в монастырь Святой Тайлии.

Айлин не стала возражать: Мейлард прав, а то, что Кириан находится у него на руках, так это, возможно, даже лучше: как это ни горько, но ребенок все больше и больше удаляется от матери, ему просто тяжело находиться рядом с ней, и потому вполне может оказаться так, что подле Мейларда малышу все же станет чуть полегче.

Копыта лошадей стучали по земле, далеко разносясь в ночной тишине, и оставалось только радоваться тому, что на улицах Залесья нет брусчатки, а не то цокот лошадиных копыт был бы слышен едва ли не по всему уснувшему городу.

Однако стоило признать, что в этом провинциальном городе, похоже, порядка хватало, и по ночам тут особо не шалили, во всяком случае, прохожих на улицах молодые люди почти не встретили, а небольшой отряд дежурной стражи увидели только на выезде из города. Трое стражников заступили дорогу, а стоящий впереди пожилой мужчина (похоже, старший по званию) поднял руку:

— Стойте! Кто такие, и куда направляетесь ночной порой?

— Извините, мы не из этих мест, приехали только вечером в ваш город… — заговорил Мейлард усталым голосом. — У нас болен ребенок, и потому мы намеревались с самого утра отправиться в монастырь Святой Тайлии. А к ночи парнишке совсем плохо стало… Жена успокоиться никак не может, да и у меня душа не на месте: сами понимаете, раз такое дело, то ни сна нет, ни отдыха! Вот мы и решили: все одно глаз сомкнуть не можем, так поедем к монастырю сейчас, тем более что ночи пока еще довольно светлые.

— Зря вы такое надумали… — старший из стражников подошел к Мейларду, и посмотрел на ребенка, лежащего у того на руках. Как видно, увиденное вполне соответствовало словам Мейларда, потому как в словах стражника стали пробиваться нотки сочувствия. — Народ к ночи старается в город придти, а вы из него уезжаете. Останьтесь до утра, или хотя бы до рассвета: ехать будет безопасней и спокойней.

— Нет, мы поедем! — теперь уже и Айлин подала голос. — Чем быстрее мы доберемся до святой обители, тем лучше! Не могу я тут больше оставаться!

— Соваться в ночную тьму тоже нет смысла… — заговорил, было, стражник, но Айлин его вновь перебила.

— Я на месте сидеть не могу! — Айлин вновь почувствовала, как в ее голосе появились слезы. — Лучше в дороге! Чем раньше выедем из города, тем быстрее окажемся у ворот монастыря!

— Понятно… — стражник мрачно посмотрел на Айлин, и та поняла, что хотел сказать этот человек — дескать, если баба уперлась, то ее уже не свернешь. И уж тем более не стоит спорить с такой неприятной особой… — А вы в темноте заблудиться не боитесь?

— Да я уже был разок в том монастыре… — вздохнул Мейлард. — Оттого-то сейчас вновь туда еду, и снова за помощью.

— Лесные дороги ночью небезопасны… — продолжал стражник. — У нас тут в темное время на проезжих дорогах бывает неспокойно, так что не рисковали бы вы понапрасну.

— Неспокойно?

— Ну да, есть любители по ночам на дорогах разбойничать! Дорога к монастырю Святой Тайлии днем безопасная, а вот по ночам в тех местах лучше не показываться. Особенно в последнее время стали баловать, причем парни там подобрались суровые — не жалеют тех, кто попадает к ним в руки. По счастью, в город эти люди не суются — знают, что тут им долго резвиться не дадут, зато в лесу те парни делают, что хотят. Конечно, мы их ищем, да только поймать пока что не можем, так что советую вам хорошо подумать, прежде чем ночной порой выезжать за город. Если не заботитесь о себе, то побеспокойтесь о ребенке. Да в темноте, не приведи того Боги! как бы лошадям ноги не переломали, а не то у вас вон какой справный жеребец! Дорога-то все же лесная, неровная, на ней всего хватает!

— Спасибо за предупреждение… — Мейлард покосился на Айлин, а затем, переведя взгляд на стражника, чуть заметно пожал плечами: я бы, дескать, рад вас послушать, но жена все одно покою не даст, будет стоять на своем, да и ничего расстроенной бабе не докажешь!.. — Мы уж как-нибудь, с Божьей помощью…

— Ну, вольному воля… — пожал плечами стражник. — Мы вас предупредили, и потому ежели что произойдет, то пеняйте сами на себя!

— Спасибо, надеюсь, еще увидимся… — и Мейлард тронул коня с места, а за ним и сразу же направилась Айлин. Уже отъехав на довольно-таки приличное расстояние, женщина оглянулась — стражники смотрели им вслед. Они, без сомнения, запомнили выезжающих, а это плохо… Впрочем, сейчас ей лучше думать о ребенке, чем о том, кому они с Мейлардом запали в память, а кто предпочел их забыть.

— Мейлард, вы, и верно, хорошо помните дорогу до монастыря Святой Тайлии? — негромко поинтересовалась Айлин, когда город остался позади, и они продвигались среди домишек, расположенными за пределами городской черты.

— При свете дня я ее, пожалуй, вспомню, но вот ночью, когда не видно ни зги, долго продвигаться не рискну.

— Но вы только что сказали…

— Отъедем от города и спрячемся в лесу… — продолжал Мейлард. — Стражники совершенно правы: в темноте по лесной дороге передвигаться не стоит, это слишком опасно. А уж если учесть, что в округе еще и неспокойно…

Они миновали пригород, и проехали еще с четверть часа, после чего Мейлард свернул в темные заросли, черной стеной стоящие вдоль дороги. Правда, за теми елями была самая настоящая темнота, но зато в том месте можно было спрятаться, не опасаясь, что кто-либо заметит тебя со стороны.

— Здесь подождем до рассвета… — Мейлард сошел с коня и уселся на землю, не выпуская из рук Кириана. — Вернее, до того времени, пока не станет немного светлее, и когда можно будет более или менее рассмотреть дорогу.

— Мейлард, я вам, разумеется, очень благодарна за то, что вы мне помогаете, но разве вам не следует позаботиться и о своем спасении?

— Именно этим я и занимаюсь… — даже в темноте Айлин поняла, что парень улыбается. — Как вы помните, дорогой кузен мне сообщил, что все дороги, ведущие из этих мест, перекрыты наемниками, которым пообещали солидные деньги за то, что притащат ему мое бренное тело без признаков жизни. Все так, но речь явно шла о тех дорогах, что ведут из Залесья… ну, скажем так — в куда более обжитые места. То есть расчет идет на то, что я попытаюсь вернуться в столицу, пожаловаться на творящийся здесь произвол в отношении меня, после чего всем обидчикам хорошенько прищемят хвост. Понятно, что те дороги перекрыты более чем надежно, и там я вряд ли пройду, а раз так, то и рисковать не стоит. Значит, нужно прятаться там, где тебя вряд ли кто-то будет искать, а для этого, к примеру, очень подходит монастырь Святой Тайлии. На мой взгляд, надо отсидеться где-то хотя бы седмицу.

— Почему седмицу, а не, допустим, две-три?

— На столь долгий срок у них не просто-напросто не хватит денег. Пусть даже Глернита заложила все подаренные мной драгоценности (с горечью должен признать, что с того момента, как нас объявили женихом и невестой, я едва ли не каждый день презентовал ей очередную сверкающую безделушку), но деньги, полученные за них, вскоре должны закончиться. Говорю же: наемники требую плату каждый день.

— Поденная работа… — усмехнулась Айлин, усаживаясь рядом с парнем, и забирая у него по-прежнему безучастного ко всему Кириана.

— Можно сказать и так… — согласился Мейлард. — Десять тысяч золотых у моего управляющего Лилронд не получит, как бы ни старался, а значит, вскоре наша милая парочка должна будет отказаться от услуг большей части наемников. Скорее всего, дорогой кузен пообещает награду — все ту же тысячу золотых монет за мою голову. Именно от тех парней, что отправятся на поиски этой самой тысячи, мне и надо будет уносить ноги. Единственное, на что мне стоит надеяться, так только на то, что я или смогу уйти от них, или же сумею перекупить того, кто меня поймает первым.