Верни мое сердце, Париж! - Дорошилова Дарья. Страница 16

Меня била мелкая дрожь от каждого слова. А когда я услышала «Ангел», мои пальцы со всей силы сжали ножку бокала.

- Он много пил, курил по несколько пачек в день. Я говорил ему, что так жить нельзя. Что он должен либо найти тебя, либо забыть. Но Флоран говорил, что забыть тебя не сможет никогда, ты часть его жизни. И в один прекрасный день он ворвался ко мне в студию. Уже два года я не видел его таким счастливым! Казалось, что он светится изнутри. Он воскликнул:

- Тино, ты должен мне помочь!

- Для тебя, друг, сделаю все, что угодно, - ответил я с готовностью.

- Мы должны собрать выставку и отправиться в Россию! - радостно воскликнул он. - Мы привезем ее в Петербург, и Варя придет туда, я знаю! Ну, так что, ты поможешь мне?

- Разве ему можно было отказать? Тут же мы взялись за дело. Приглашали художников, вели переговоры с вашими галереями. Самой сложной, конечно, была проблема денег. Но Флоран настолько загорелся этой идеей, что работал, как проклятый. Он целыми днями торчал на улице, рисовал портреты туристов, а потом приходил домой и работал над своими картинами. Он даже начал рисовать для каких-то журналов и сайтов. В общем, брался за любую работу. И вот полгода назад мы, наконец, собрали нужную сумму и договорились о проведении этой выставки. Но буквально за две недели до вылета сюда Флоран попал в больницу. Я заметил, что в последнее время он выглядит все хуже. Сильно похудел, дико кашлял и жаловался на боль в груди. Посоветовал ему сходить к врачу перед поездкой. Он долго отнекивался, но потом все же согласился. Сказал, что хочет прилететь к тебе здоровым. И вот там, в больнице, ему диагностировали четвертую стадию рака. Оказывается, эта зараза уже давно сидела в нем. Врачи сразу же сказали, что жить нашему Флорану осталось совсем недолго. Но он в это не верил и говорил: «Я обязательно должен увидеть ее хотя бы один раз! А потом уже можно будет спокойно умереть…».

- Оставалась всего неделя до вылета, но дела не становились лучше. Наоборот, с каждым днем он угасал. Эта болезнь пожирала его изнутри. Я видел его страдания. Однако он все же надеялся, что сможет прилететь к тебе. А когда однажды пришел навестить его, он сказал:

- Тино, друг, могу попросить тебя об одной услуге?

- Конечно! – воскликнул я. - Все, что угодно!

- Пожалуйста, проведи эту выставку. И если ОНА придет туда, то подари ей портрет. Он должен храниться у нее. Пообещай, что никому не продашь его. А если она не придет… То сожги его!

- Да мы вместе с тобой проведем эту выставку! Ты совсем скоро поправишься, вот увидишь!

- Нет, - печально улыбнулся он, - я уже не двинусь дальше этой кровати. Наверное, такова моя судьба. Просто пообещай мне, то, что я попросил.

- Обещаю. Что сказать, если я встречу ее?

- Передай, что я ни в чем ее не виню, она сделала все правильно. Хочу, чтобы она была счастлива, думаю, что так и есть. И еще… Передай, что я любил ее при жизни и буду любить после смерти.

На этом месте я уже не выдержала и заплакала во весь голос. Соленые слезы капали в бокал с вином и растворялись там, словно в море. Мне казалось, что вижу огромные карие глаза моего Флорана, как они ласково смотрят на меня, а его губы шепчут «Je t’aime».

Тино замолчал. В его глазах блестели слезы, и он даже не пытается скрыть их. Взрослый сильный мужчина, сидящий напротив меня, плакал, словно маленький ребенок.

- Затем я вышел, чтобы взять себе немного кофе, а когда вернулся, то его сердце уже не билось, - наконец, продолжил Тино. - Он умер буквально за несколько минут… Я похоронил его, как полагается. Даже написал отцу, но тот никак не отреагировал. Правда, говорят, что он все же приехал через несколько дней после похорон на могилу к сыну. Как и обещал другу, мне довелось привезти выставку Флорана в Россию. И вот, ты все-таки пришла…

- Пришла, - слезы оставили на щеках черные разводы от туши. - Я очень виновата перед ним… Я хотела вернуться к нему, но… Не смогла.

- Он не винил тебя в том, что ты выбрала другую жизнь. Это было твое право… Так ты заберешь портрет?

- Да, заберу. Это единственное, что осталось у меня от Флорана. И я буду хранить этот портрет до самой смерти. Обещаю.

- Тогда идем, он по праву принадлежит тебе. Лично я считаю, что это лучшая работа нашего Флорана, - Тино смахнул со щеки слезу.

Мы вернулись в галерею, и Тино подвел меня к портрету. К горлу снова подступили слезы. На портрете была изображена другая я. И дело не в том, что после родов мои формы немного округлились, и я все-таки подстригла волосы. Сейчас у меня было модное удлиненное каре, а на портрете длинные волосы, казалось, развевались на ветру. На меня смотрела девушка из другого мира. А на табличке было написано «Мой Ангел. Автор: Флоран Виньон».

Попрощавшись с Тино, я вышла на улицу. Портрет прижимала к груди, и мне казалось, что в этой картине заключалась неведомая сила. Сила нашей с Флораном любви. Слезы катились из глаз, и даже холодный ветер с Невы не мог их высушить. Ничто в мире уже не успокоит мое разбитое сердце. Оно останется таким навсегда.

Я долго гуляла по городу и мысленно разговаривала с Флораном. «Пожалуйста, прости меня. Я не смогла вернуться к тебе, испугалась. Ты спрашиваешь, чего? Гнева родителей, мнения общества, материальных проблем. Говоришь, что понимаешь меня и прощаешь? А я себя не прощаю. И никогда не прощу. Я заставила тебя страдать, пока сама жила без бед. Но ты должен знать, что я всегда любила и буду любить тебя. Ты подарил мне невероятные чувства, которые всегда будут жить в моем сердце. Только с тобой я могла летать…»

Невольно я остановилась на набережной. Солнце клонилось к закату, и его розовый свет буквально погружался в мутную воду Невы. Я достала из пакета портрет и вдруг заметила, что в правом нижнем углу очень мелким почерком было выведено: «Je t’aime». Прижав портрет к самому сердцу, я разрыдалась во весь голос. Чтобы вместе со слезами из меня вышла хотя бы маленькая частичка той боли, которую я испытывала…

- Где ты была? Почему отключила телефон? – накинулся на меня с порога муж. - Я тут чуть с ума не сошел!

- Все хорошо, не беспокойся, - я скинула туфли и пошла с портретом в нашу спальню.

- Варя, подожди, - Слава пошел за мной. - Что это у тебя в руках? Что ты делаешь?

Пока муж засыпал меня вопросами, я, молча, сняла одну из дешевых репродукций, которая висела на стене. На ее месте теперь висел мой портрет.

- Откуда у тебя эта картина? – удивился Слава.

- Мне ее подарили.

- Мне кажется или… Эта девушка на картине похожа на тебя? – Слава вгляделся в портрет.

- Нет, это не я. Это Ангел…

- А почему у тебя такие красные глаза? Плохо себя чувствуешь? Может, сделать чаю?

- Да, давай, - мой взгляд остановился на портрете.

Когда Слава ушел на кухню, я услышала тихие детские шаги. Сын подошел ко мне и подергал за юбку. Я взяла его на руки и крепко поцеловала в щеку. Когда он своими маленькими ручками обнимал меня за шею, всегда становилось легче. Вот тот, ради кого мне стоит жить дальше.

- Красивая картина, - сказал Костя.

- Да, красивая, - согласилась я. - Тебе правда нравится?

- Очень, - кивнул мой сын.

- Хочешь научиться рисовать также?

- Хочу!

Вдруг мне показалось, что я увидела в сыне Флорана. Он смотрел на меня своими огромными карими глазами с той же лаской, как на меня когда-то смотрел Флоран.

- Значит, ты будешь художником… - сквозь слезы улыбнулась я и добавила. - Моим художником!