Decoctum - Коваль Роксолана Эдуардовна. Страница 47

— Нет! Нет! — схватившись за голову, закричала Дива. — Не может быть!

Он оглянулся на неё, а потом посмотрел на оборотня. На месте лохматого зверя лежал смертельно раненый Виндер. Джийллиэн зажмурился, мотнул головой и снова открыл глаза. Страшное видение никуда не исчезло – его лучший друг умирал.

— Я позову на помощь! — крикнула Дива и выбежала в коридор.

— Виндер… — склонился над ним Джийллиэн и понял, почему Озерин не позволила ему убить его в прошлый раз. Она знала, конечно же знала, кому её назначили Наблюдателем.

— Живодер тебя обгадь, — простонал Виндер, стиснув обагрившиеся зубы и с трудом втягивая воздух. — Второй раз ты уводишь мою девчонку. Надо было ещё тогда тебя прикончить. И что они в тебе находят такого, чего нет у меня?

— Почему ты мне не признался? Я бы сохранил это в тайне!

— Ага, учитывая, как ты ненавидишь оборотней… — Виндер поднял на него глаза. Джийллиэн поддерживал его голову, не давая ему захлебнуться кровью. — Пообещай мне кое-что. Если судьба сведет тебя с Озерин… Не вздумай с ней… Она моя и только моя.

— Виндер? — Джийллиэн потряс его, но глаза парня остановились и словно подернулись ледком. — Я обещаю, слышишь? Прости…

Кровавые пузыри больше не лопались на губах Виндера. Судорожно сжимавшиеся пальцы расслабились. Джийллиэн опустил его голову, сдерживая рвущийся из горла бесполезный рык. Вскоре набежали наставники и зашумели, желая выяснить, что произошло. Дива плакала и ничего не могла сказать, а утешавшая её Лауна пожимала плечами. Ундер Таль же всё понял, стоило ему посмотреть на ученика. Дав распоряжения относительно погребения, не потеряв ни на миг самообладания, он вызвал Джийллиэна и Диву к себе.

— Я объявлю всем, что Виндер покончил с собой, если вы сохраните в тайне, что он был люпусином и что я об этом знал.

Хранитель был готов смириться с тем, что убийца его сына останется безнаказанным. Он был готов на всё, лишь бы не испортить репутацию сообщества Избавителей и избежать позора. Конечно, если бы предали огласке то, что глава Дома Знаний покрывал своего сына-оборотня, подвергая опасности всех учеников… С каждым годом и так приезжало учиться всё меньше детей. Ещё одна разглашённая тайна, и Хранителям не на что будет жить.

Выходя из залы, Джийллиэн встретился с ним взглядом и понял, что однажды Хранитель ещё припомнит ему убийство Виндера.

Глава 23. Пристанище Заблудших Душ. Лето. 131й год Века Отчаяния

Они старались держаться подальше от жилых районов. Может, другим нарушителям в людных городах и легче было затеряться, а вот Избавителю и Виализонии не удавалось оставаться незамеченными. Уже несколько раз они уходили от наступавшего на пятки отряда Оссэ. А выходил тот на них исключительно благодаря добрым горожанам. Всегда находились те, кто указывал ищейкам в сторону беглецов. Двигаясь необитаемыми окраинами, они сумели оторваться от преследователей. Всё бы ничего, но нужда время от времени пополнять запасы заставляла выбираться в города и селения.

Вот и сейчас такая надобность возникла снова.

— Пропади ты пропадом! — стукнув искра-даром по стволу дерева, не выдержал Дарнет и напрасно принялся им щелкать. — Издох.

— А запасного у тебя нет? — обеспокоенно спросила Алеврелийя.

— Запасной издох с неделю назад.

Снедь закончилась, баклага опустела, искра-дар сломался. А до ближайшего поселения, если карта верная, ещё очень далеко.

Алеврелийя закуталась в кожаную накидку и легла рядом с Дарнетом. Положив ему голову на грудь, прислушивалась к стуку его сердца. Всегда, когда от её близости оно начинало биться сильнее, на губах девушки появлялась улыбка.

Надменная улыбка Виализонии.

В синем небе мерцали хризолитовые звезды. Недавно зашло солнце, и над горизонтом ещё золотилась облачная полоса. Вокруг шуршали травы, качались стебли татарника, а чуть дальше шумели листья молодых деревьев.

— Что случилось? — спросил Дарнет, когда Алеврелийя приподнялась, вглядываясь в сторону небольшого леска.

В полусотне шагов, укрытое зарослями, виднелось жилище: треугольная крыша, тускло светящееся оконце, светлая дверь. Переглянувшись с девушкой, Дарнет спешно сгреб поклажу и постилки, устремившись на манящий свет. Добежав до ушедшего в землю, подернутого мхом крыльца, он заглянул в окно. Ничего не разглядев за роговым стеклом, постучал в ветхую дверь.

— Кто это ко мне пожаловал? — пригнулась шагнувшая на порог маленькая худая старуха, закутываясь в грязное рубище. — Я вас совсем не знаю.

Дарнет с трудом втолковал хозяйке, кто они и чего от неё хотят. Поводив перед собой светильней, старуха недоверчиво глянула по сторонам и разрешила войти. В крошечной комнате чудесным образом уместились столик с двумя табуретами, подобие камина и выдающаяся из стены подвесная полка-лежанка. В углу стояла огромная корзина с небывало крупными пятнистыми яйцами.

— Ох как некстати, ох как некстати, — всё бормотала старуха, черпая чашей зерно из полупустого мешка. — Ох и некстати принесло вас, людское отродье!

Поставив чаши на стол, она ласково прижала к себе яйцо. Нежданные гости переглянулись: варить зерна старуха не собиралась. Когда Дарнет собрался вскрыть светильню и достать огарок, она подскочила к нему, замахала руками и возмущенно закудахтала. По всей видимости, смертельно боялась открытого огня. Растопить камин и сварганить из остатков чародейского порошка ужин не позволила. Пока размахивала дырявыми рукавами, едва не погасила огарок. Дарнет поспешно накрыл его стеклянным колпаком и убрал подальше.

— Джийллиэн!

Он обернулся на окрик Алеврелийи и отпрянул к окну. Приплясывавшая посреди комнаты хозяйка обернулась горбатой, пучеглазой птицей. Размахивая крыльями, постукивала когтистыми лапами по полу и, вытягивая шею, угрожающе щелкала клювом. Пятилась, пятилась, пока не взобралась на корзину с яйцами. Дарнет взял светильню и подтолкнул Алеврелийю к выходу. Держась стены, они выскочили из дома, и захлопнули хлипкую дверь.

— А это ещё что? Вон там, видишь?

По тропинке, вытянувшись в гирлянды, бежали крысы. Бежали они со стороны селения, какого и в помине не было на карте. Взяв за правило больше не приближаться к «случайным городкам», Избавитель решил не ходить туда, откуда бежали даже крысы.

И правильно сделал.

Они обошли дома стороной, но ещё долго думали о них. В селении творилось что-то странное: люди опускались на четвереньки и выли. По переулкам летали белесые фигурки дико хохотавших детей. Свихнувшиеся парни наперегонки убивали себя, по нескольку раз вонзая в грудь кинжалы.

Городок остался далеко позади, а в ушах ещё стоял звуковой хаос.

— А если это мы виной тому, что происходит сейчас? — нарушила затянувшееся молчание Алеврелийя. — Мы изменили порядок вещей. Богиня бесплодия зачала и родила двойню. Уже одно это – полный переворот в природе бытия. Вдруг и впрямь в скором времени живые и мёртвые уравняют чаши весов и будут… жить бок обок?

Дарнет промолчал, опасаясь, что так оно и случится.

Присмотрев подходящее местечко для ночлега, он собрал хворост и развел костер, пока не догорел начавший коптить огарок. Соорудив из палок треногу, подвесил над огнем стальную баклагу с отваром. Алеврелийя, отвернувшись от света, обняла колени и притихла.

Дарнет полночи потягивал подогретый напиток, а когда начал дремать, заставил себя взбодриться. Поднялся и заходил туда-сюда, устало борясь с зевотой. Сонливость слетела с него мигом, когда из темноты вышел дымчато-белый эльбирс.

Хм-хм-хм… — послышалось сзади.

Сверкая зелеными зрачками, неподалеку бродили и другие длиннохвостые кошки с пятнистыми мускулистыми телами. Грациозно переступая гибкими лапами, хотели подойти ближе, но опасались потрескивающего огня. Потому всё ходили кругами, плотоядно поглядывая на Алеврелийю и облизываясь. Дарнет мог поклясться, что видел совсем не звериные ухмылки на их мордах. Более того, не раз улавливал издевательские смешки. Медленно опустившись на корточки, он дотянулся до лежавшего на вещах меча.