Гонки на выживание - Норман Хилари. Страница 11

Когда большие дедовские часы в холле пробили половину двенадцатого, Андреас бесшумно поднялся на верхний этаж, где Даниэлю была выделена комната на эту ночь, и осторожно приоткрыл дверь.

– Даниэль? – прошептал он в полной тьме.

Ответа не последовало. Андреас подкрался к кровати и тихонько толкнул спящего в бок. Даниэль заворочался и застонал во сне.

– Это я, – сказал Андреас. – Тихо.

Он подошел к окну и распахнул деревянные ставни, чтобы впустить в комнату лунный свет. Даниэль сел на кровати.

– Что случилось?

– Тебе придется уйти.

Даниэль откинулся на подушку. В мутном полумраке его глаза казались темными пятнами на бледном исхудалом лице.

– Я знаю, – проговорил он безучастно. – Я и не думал, что мне разрешат остаться. – Он подвинулся ближе к стене и похлопал рукой по матрацу. – Ложись, согрейся, а то совсем замерзнешь.

Андреас покачал головой.

– Ты не понял. Уходить надо прямо сейчас.

В мгновение ока ноги Даниэля оказались на полу, его глаза загорелись подозрением.

– Они вызвали полицию?

– Конечно, нет! – Андреас положил руку ему на плечо. – Успокойся, пожалуйста. Мой папа хочет, чтобы ты остался и…

– А твоя мать, наверное, думает, что я преступник.

– Не будь таким обидчивым! – воскликнул Андреас, сам не понимая, почему реакция друга его так задевает: ведь Даниэль все угадал совершенно точно. – Суть в том, что тебе надо выбираться отсюда.

Даниэль отбросил длинные волосы со лба и встал.

– Сейчас я оденусь.

– Нет, погоди, еще не время. Ты пока ложись и попытайся заснуть, если сможешь. Но будь готов через два часа. – Он на цыпочках двинулся к двери. – К тому времени я вернусь.

– Зачем?

– Я тебе помогу, – сказал Андреас.

– Тебе же всего девять, что ты можешь сделать? Иди спать и забудь обо мне. Не беспокойся, к утру меня здесь не будет.

Андреас бросил на него взгляд, полный обиды.

– Жди здесь.

И он выскользнул из комнаты.

Даниэль вновь опустился на кровать и закрыл лицо обеими руками. Опять бежать, опять остаться в одиночестве… Страшно было даже подумать об этом. Но усталость взяла свое, он поглубже зарылся под одеяло, угрелся, ему было уже почти безразлично, вернется Андреас или нет.

Однако он вернулся полтора часа спустя, предварительно убедившись, что все в доме крепко спят. Даниэль был уже одет и стоял у окна, вглядываясь в ночную тьму. Андреас опустил на пол принесенную сумку и протянул Даниэлю охапку одежды.

– Переоденься. Знаю, я меньше тебя, но ты такой тощий, что она, наверное, подойдет.

Даниэль покачал головой.

– Я не хочу брать твою одежду.

– Ты хочешь сбежать или нет? Надо иметь приличный вид, тогда у тебя будет гораздо больше шансов. Сапоги тоже надевай. Если брюки окажутся коротки, будет незаметно. – Он открыл сумку. – Тут еды столько, что хватит на несколько дней… Вот смена одежды. А вот… я принес тебе немного денег.

Даниэль с вытаращенными глазами смотрел, как Андреас выгребает из карманов целую пригоршню мелочи и тонкую пачку банкнот.

– С чего ты решил, что я возьму у тебя деньги? – Он с подозрением покосился на наличность. – И вообще, откуда ты их взял? Это же не твои деньги?

Андреас усмехнулся.

– Я взял их из конторки экономки – это часть денег на покупки. Только не поднимай шум, это всего лишь мелочь, но тебе на первое время хватит.

– Я не хочу воровать, – тихо сказал Даниэль. – И не спорь, пожалуйста, я не могу взять деньги. Я рвал ваши яблоки, потому что у меня не было выбора, но я не вор.

Андреас торопливо и решительно сунул деньги ему в руки.

– Ты что, в тюрьму захотел? Ты же говорил, что не можешь сидеть взаперти! Неужели я все должен тебе объяснять? Ну как ты не понимаешь? К утру моя мать, возможно, сумеет убедить отца, что сдать тебя властям – это их долг. – Он скрывал свои чувства, но говорить правду было больно. – Она настроена решительно. Боюсь, она сумеет настоять на своем.

Даниэль снова подошел к окну и выглянул в темноту.

– Моя мать была сильнее, чем мой отец, Андреас. – Он помолчал. – Может, тебе стоит прислушаться к своей.

– Нет! – В голосе Андреаса прозвучала такая неистовая ярость, что он сам испугался и зажал себе рот. Потом он снова перешел на шепот: – Я знаю, что она не права. А теперь торопись, тебе надо одеться. – Он направился к двери. – Я пойду за Рольфом.

Когда они вышли из дома, луна только что скрылась за густой тучей, начал накрапывать дождь.

– Отлично, – заметил Андреас. – При свете риск был бы больше.

Он шел впереди, уверенно ориентируясь в полной темноте. Рольф следовал за ним по пятам, тихонько позванивая обрывком цепочки, свисавшей с ошейника. Это был единственный звук, раздававшийся в темноте. Даниэль шел за другом, чувствуя, как кровь пульсирует по всему телу.

Они обогнули дом сзади и проскользнули между двумя сараями. Мокрая земля, пахнущая навозом, чавкала у них под ногами. Андреас остановился и указал на темное здание в сотне метров от них.

– Вот за тем сараем стоит трактор, – объяснил он. – Единственный трактор на ходу во всем кантоне. Вот на нем мы и поедем.

– Что? Мы не можем…

– Я умею водить трактор, – с гордостью заявил Андреас. – Я бы взял машину отца, но она стоит слишком близко от дома, кто-нибудь может услышать.

Даниэль последовал за Андреасом к задней стене сарая, где стоял трактор. Андреас вытащил из кармана куртки маленький фонарик и осветил трактор.

– Ну разве не красавец? – спросил он с гордостью. – Будем надеяться, что он заведется.

Он залез на водительское место, взял у Даниэля сумку и помог ему забраться на сиденье. У Даниэля тряслись плечи.

– Замерз?

Даниэль улыбнулся.

– Просто боюсь.

Андреас расстегнул куртку и вытащил несколько сложенных листов бумаги.

– Чуть не забыл. – Он посветил на них фонариком. – Это фирменная бумага со штампом нашей компании. Видишь: Пфиштер—Алессандро. Мало ли что, вдруг пригодятся? – Андреас усмехнулся, будто снова вызывая Даниэля на спор. – Я их вытащил из отцовского стола. Он бы не стал возражать.

Даниэль взял бумагу, откинул назад голову и улыбнулся в темноту.

– Есть на этом свете хоть что-нибудь, чего ты не предусмотрел?

Андреас застегнул «молнию» на куртке и наклонился вперед. Через секунду мотор трактора заработал, и они покатили вперед. Звук работающего двигателя показался Даниэлю громоподобным, как рычание сотни львов.

Было почти четыре часа утра, когда Андреас остановил трактор на окраине Эмменбрюкке: достаточно далеко от фермы, чтобы Даниэль смог без помех продолжить свое путешествие в одиночестве. Он с грустью взглянул на Даниэля.

– Жаль, что ты не смог остаться.

Даниэль поднял с пола сумку и неуклюже сполз с сиденья в придорожную грязь.

– Смотри, будь осторожен по дороге домой, – сказал он и погладил Рольфа. – Береги своего хозяина.

Андреас перегнулся через борт и коснулся ранки под левым глазом у Даниэля.

– Очень больно? – спросил он. – Наверное, шрам останется.

Даниэль заставил себя сдержать неизвестно откуда взявшиеся слезы.

– Надеюсь, что останется, Андреас Алессандро. Это был первый подарок, полученный от тебя. – Он отошел от трактора. – Скажи маме и папе, что это я украл еду и деньги. Не хочу, чтобы они тебя еще и за это ругали.

Он повернулся, не говоря больше ни слова, и скрылся в темноте.

Весь дом был на ногах, когда Андреас вернулся домой в шесть утра, все окна светились огнями, и даже на крыльце горела лампочка, несмотря на строгие правила светомаскировки. Когда Андреас открыл входную дверь и переступил через порог, ему сразу бросились в глаза испуганные лица матери и бабушки. В халатах поверх ночных рубашек, они жались друг к дружке, сидя рядом у телефона.

Увидев сына, Анна взвилась с места и бросилась к сыну.