Кто-то должен умереть - Малышева Анна Витальевна. Страница 55

– Ты работу ищешь? Жена сказала.

Настя кивнула:

– Очень бы нужно.

– А сколько?

– Зарплата? – догадалась она. – Ну, тут уж… Хорошо бы долларов триста…

И робко пояснила:

– Если можно.

Он кивнул:

– За триста тебя возьмут хоть уборщицей – если я поговорю с приятелями.

– Уборщицей?!

– Параллельно будешь варить кофе, поливать цветы, улыбаться. Но тебе это надо?

Настя замялась. Она никогда не выполняла подобных работ – даже если ей приходилось варить кофе и поливать цветы, уборщицей ее еще никто не называл. Борис заметил ее смущение:

– Но на самом деле я бы не хотел, чтобы ты была на такой ставке. Лучше – пятьсот?

– Пятьсот всегда лучше, чем триста, – осторожно ответила девушка. – Я вообще-то хорошая секретарша. Никогда никаких проблем. Я иногда несобранная, но это только если не платят вовремя. Тогда мне вдруг становится все равно…

Он как будто даже порадовался:

– Отличный подход! Если все будут так относиться к работе, мы скоро переплюнем Америку!

«Но уж точно – не Тибет, – подумала она, вертя в руке пластиковый красный стаканчик с тошнотворно-сладким соком. – Вот там всем все – фиолетово».

– У моего приятеля есть возможности, чтобы тебя устроить, – сказал Борис. – Только…

– Что?

Настя испугалась. Она уже не раз успела столкнуться с тем неприятным фактом, что многие работодатели, нанимавшие на работу молодых девушек – неважно, красавиц или уродин, – выставляли первым условием, чтобы те с ними переспали. Она никогда на это не шла, никому об этом не говорила и предпочитала отворачиваться от таких предложений, как от кучи воняющих отбросов.

– Только скажи честно, – сказал Борис, – моя жена просила, чтобы ты ей помогла с продажей дачи и ремонтом квартиры?

Девушка засуетилась:

– Нет, как вы могли подумать…

– «Ты». Мы на «ты».

Она подняла глаза. Называть его на «ты» или на «вы» – какая разница? Но предать подругу, пусть не очень близкую, – дело иное.

– Да, – с трудом вымолвила Настя. – Она очень переживает…

– Мне это неважно, – оборвал ее Борис. – Но давай-ка начистоту. Я тебе – работу. Ты мне – доверие. Договорились?

И Настя кивнула.

Глава 16

И на другой же день Настя явилась знакомиться со своим будущим работодателем. Если бы Мария спросила, как ей понравился Валерьян Тимофеевич, она бы ответила, что он практически ничем не отличается от ее прежних начальников. В меру некрасивый, в меру пожилой, достаточно приветливый – словом, никакой. Как и должно быть.

– Что ж мы умеем? – спросил ее Валерьян Тимофеевич, посылая куда-то в безвоздушное пространство бледную улыбку.

Настя отчиталась в своих познаниях, прибавив к списку то, что в ближайшем будущем собирается повысить квалификацию.

– Английский подтяну, – пояснила она. – Пока хватало, но теперь хочу…

– Ага. Стало быть, ты, – на «ты» он перешел спонтанно, без тени смущения, – знакомая Бориса Ивановича? И давно его знаешь?

– Нет. Я больше знакома с его женой.

– Ага, – похоже, то было его излюбленное словечко. – И как она тебе?

Настя слегка растерялась. Как можно ответить на подобный вопрос? И главное – стоит ли отвечать? Наконец она собралась с духом и осторожно сказала, что Мария всегда производила на нее хорошее впечатление. Ее ответ очень понравился Валерьяну Тимофеевичу. У него даже лицо просветлело, и на миг он показался куда более симпатичным, чем был в действительности.

– А ты дипломатка!

Настя скромно призналась, что умеет хранить тайны. Это понравилось ему еще больше:

– Отлично. Тогда я возьму тебя в личные секретари. У меня уже есть, но, знаешь, эта дура меня просто доводит! У меня же сердце больное, я не могу постоянно нервничать! Скажешь ей раз, скажешь два – молчи! А она тут же всем и разболтает… чего не надо.

Настя твердо пообещала – с нею таких неприятностей ожидать нечего. И при этом она совсем не кривила душой. Уж за что за что, а за болтливость еще ни одно начальство на нее не было в претензии.

– Значит, решено.

– А Борис Иванович? – решилась спросить Настя. – Я думала, что буду работать у него? Ведь он же – коммерческий директор…

– Милая, это другая фирма. Мы – лишь компаньоны.

И увидев, что девушка насторожилась, услышав ласковое обращение, поспешил ее успокоить:

– Не переживай. Ты мне в дочки годишься. А может, и не годишься уже. – Он искренне рассмеялся. – Приставать не буду – ты этого испугалась?

Настя помедлила с ответом, но не вытерпела и тоже улыбнулась:

– Знаете, да.

– Нарывалась уже?

– Бывало…

– У тебя стали такие глаза, будто я – Серый Волк, а ты – Красная Шапочка. Ну, и покончим с этим. Я доверяю тебе, ты – мне. О Лукине – забудь.

– О… – Настя успела забыть фамилию своего протеже, – а, о муже Маши…

Валерьян Тимофевич кивнул:

– Ну, можно и так на него посмотреть. Ты работаешь у меня, и дело с концом.

И вот уже второй день Настя занимала пост личного секретаря Валерьяна Тимофеевича. Она аккуратно являлась на работу, включала компьютер, возилась с кофеваркой, пару раз поднимала телефонную трубку, а затем понимала, что делать ей совершенно нечего. Начальник на работе практически не появлялся. Дни тянулись бесконечно. Крохотный офис, расположенный неподалеку от дома Марии, от ресторана, где она сидела с нею и Борисом, и, соответственно, от кафе «Сирень», всегда был пуст. Порой, попивая жидкий кофейный отвар, Настя задумывалась – разве не удивительно, что ее жизнь странным образом оказалась связанной с этим районом, где она прежде никогда не бывала? И ведь началось все случайно – ей хотелось узнать, по какой причине покончила с собой в кафе «Сирень» жена ее любовника. Тогда она зажимала лицо ладонями и впадала в некое подобие транса. Все обернулось так удивительно… И работа была тоже какая-то удивительная. Впервые в жизни ей предложили подобную ставку с тем, чтобы практически ничего за это не делать.

Она часто не знала, за что взяться, и поэтому звонила кому попало. Антону на мобильный. Он говорил, что Насте крупно повезло – ему бы получать деньги даром в такое жаркое время. Родителям – те время от времени пропадали на даче, но если оказывались дома, были очень рады слышать новости.

– Наконец-то у тебя все утряслось, – говорила мать. – И работа, и парень… Алло? Ты слушаешь меня?

Настя слушала и отвечала, но никак не могла пояснить, что работа вовсе не кажется ей идеальной – ведь она ничего не делает. Чудес не бывает. Во всяком случае они не длятся долго. А насчет парня – тут уж она и подавно устала разубеждать родителей.

Чаще всего она говорила с Марией, которая тоже томилась от тоски.

– Неужели ты нормально общаешься с этим колобком? – так подруга называла Валерьяна Тимофеевича. – Я видеть его не могу.

– Да он ничего.

– Конечно, – слегка сдавалась та, – он же тебе платит. Но все равно противный.

– Главное, не пристает, – это было единственным, что Настя могла сообщить об особенностях своего начальника. В сущности, она больше ничего о нем не знала.

– Еще бы эта рожа посмела к тебе лезть! – возмущалась Мария.

– Ух! Еще и не такие осмеливались! А как ты с твоим? Он все еще…

Вопрос даже не нужно было доканчивать – Мария сразу понимала, о чем зашла речь. Она начинала жаловаться прежде, чем Настя успевала спросить. Да, ее муж все еще… Все еще неведомо где и с кем пропадал вечерами. Правда, ее с собой брать перестал, и Мария впервые подумала, что, возможно, это не самый лучший выход.

– Лучше бы тратил деньги на меня, а не на каких-то там…

– Ты думаешь, он тебе изменяет?

– Нет, но… – голос у той был спокойный, паники не слышалось, но было ясно – женщина расстроена всерьез. – Если бы изменял, я бы ничего не знала. Как пропадал прежде – так и сейчас. Вернется сытый, подпивший, посмотрит телевизор, зевнет, уснет… А я… Как пустое место.