Странники зазеркалья - Юнязова Ольга Петровна. Страница 27
Закрывшись и сделав все срочные дела, он замер, чтобы собраться с мыслями. Последнее, что помнил – его завалило в танке. Открыть люк не удалось. Выехать из-под завала тоже. Кончилось топливо, аккумулятор сел, и калорифер перестал работать. Стало очень холодно. Он до последнего пытался что-нибудь придумать, но что там можно было придумать? «Значит, откопали». – Он даже не знал, радоваться этому или нет.
«Где я? – он наконец навёл резкость и огляделся. Кафель, туалетная бумага… – Живут же гады!» Он провёл рукой по лицу. Переносица болит и распухла. Это, когда врезался в дом, ударился о триплекс. Но больше вроде не били. Щетина трёхдневная, значит, без сознания был сутки, максимум двое. Голова гудит – видимо, сотрясение мозга. Любая попытка сосредоточиться доставляет боль. Но надо как-то отсюда выбираться.
– Эй! Ты чего там делаешь?! – в дверь застучали.
– Чего? – прохрипел он в ответ.
– Уснул, что ли? Долго там сидеть собираешься?!
– Умыться можно? – Он встал с унитаза и подошёл к умывальнику.
Ополоснув лицо, глянул в зеркало и обомлел: «Когда я успел так обрасти?! – Он запустил пятерню в волосы. Ещё вчера причёска была по-армейски короткой. Синяки, ссадины… даже седина – это понятно, но откуда морщины? Он выглядел старше лет на десять. – Где я? Что со мной?! Сколько времени я был без сознания?» – Он снова опустился на унитаз и обхватил голову руками.
– Саша! С тобой всё нормально? – услышал он тревожный голос из-за двери.
«Она знает моё имя».
– Открой сейчас же! Саша!
Дальше отсиживаться в туалете смысла не было. Он вышел. Девушка глядела на него со смесью тревоги и жалости.
«А она симпатичная. Вроде не похожа на чеченку».
– Ты можешь объяснить, что вчера произошло?!
Он помотал головой и сморщился от нового приступа боли в висках.
Тут появилась ещё одна заспанная женщина в халате.
– О боже! Что у тебя с лицом? – Она посмотрела с укоризной и скрылась за дверью туалета.
– Бери тряпку и марш мыть свою комнату! – приказала симпатичная.
Он кивнул. «Сказать ей, что не знаю, где моя комната? Или пока подождать?»
– Ну чего стоишь?! Или думаешь, кто-то будет отмывать твою блевотину?
– А где тряпка?
Девушка тяжело вздохнула, вошла в ванную, вынесла оттуда ведро с водой и поставила его возле одной из дверей.
«Вот и моя комната нашлась». – Он вошёл. От царившего там запаха его затошнило.
– Проветри! – посоветовала девушка и поспешно закрыла за ним дверь.
Александр открыл окно и высунул голову. От глотка морозного воздуха в голове немного прояснилось. Светало. Посмотрел вдаль – заснеженный лес, почти как на Урале. А вон та скала совсем как наша Корчага. Навесной мост через реку, как в Трёшке. Удивляться не было сил. «А может, я в раю? Хотя, говорят, в раю ничего не болит. Но и на ад вроде тоже не похоже…» Посмотрел вниз – спрыгнуть можно, но без тёплой одежды далеко не уйти.
Немного отдышавшись, он начал медленно, чтобы резкими движениями не доставлять себе лишней боли, убирать последствия своей (приходилось верить на слово, что своей) нетрезвой жизнедеятельности. «Надо узнать, какой сейчас год». Он огляделся в поисках какой-нибудь газеты. Ничего.
Когда начал мыть пол, из-под стола выкатились две пустые бутылки. Он долго смотрел на них, и вдруг его осенило: «А ведь где-то здесь должна быть дата розлива!» Превозмогая боль в глазах, навёл резкость и нашёл цифры мелким шрифтом: 02.08.05. «Чего ноль пять? Не может такого быть!» Исследование второй бутылки привело к такому же результату.
На столе лежит коробка с какими-то таблетками. Взял, повертел её в руках и нашёл надпись: «Дата изготовления: 06/2005, годен до 06/2008». Как ни крути, выходит, из памяти исчезло больше десяти лет жизни.
Александр открыл коробку и достал инструкцию. Показания к применению: острые и хронические психозы, сопровождающиеся возбуждением, галлюцинаторными и бредовыми расстройствами, маниакальные состояния, психосоматические расстройства… «Всё ясно. Я псих, а это, видимо, моя палата в сумасшедшем доме».Глаза начали слипаться, колени задрожали. «Я только немного отдохну». – Он подошёл к кровати и лёг.
Скоморох
– Я коз выдоил, что с молоком делать будем?
– Не знаю. – Оксана пожала плечами. – Я больше не поеду! Пусть Владимир что-нибудь придумывает.
Боб сел напротив и вздохнул:
– Я понимаю. Придётся выливать.
– Как выливать?! Зачем?
– К вечеру фляги надо освобождать. Коз-то опять доить вообще-то…
– Но выливать-то зачем? Можно же творог сделать, сыр…
– Так все ёмкости под сыр уже заняты. С ним же тоже работа. – Он снова вздохнул и встал. – Владимир Анатольевич сказал выливать. Им пока не до молока.
– Подожди! – Оксана взяла телефон и набрала номер.
– Зара? Привет. Ваши цыганята будут пить козье молоко?…Отлично! Боб скоро привезёт. Только тару подготовьте литров на двести…
– Как я его повезу? – зашептал Боб. – Доверенность же нужна! И страховка.
– … Да нисколько, всё равно выливать. – Оксана достала из сумки ключи от автомобиля и подала Бобу. – Иди, грузи! Доверенность напишу, а со страховкой авось пронесёт. – И снова в трубку: – Зар, у нас тут такое творится!.. Я ж тебе вчера ничего не успела рассказать… Не. По телефону не буду… и приехать сама не могу…
– А чего не можешь-то?! – удивился Боб. – Я сейчас загружу, там мужики выгрузят. Заодно и наговоритесь.
– Ага… давай как-нибудь потом…
Оксана выключила телефон и задумалась. По логике, разумнее, конечно, съездить в табор самой. У Боба здесь работы много, и с Александром он справится, если что. Но почему-то душа требует остаться. В области солнечного сплетения при намерении сесть за руль всё сжимается.
Боб звякнул ключами, ожидая решения.
– Иди, грузи! – немного раздражённо повторила она. – Я подумаю.
Боб кивнул и ушёл. Оксана закрыла глаза и сконцентрировалась на этом комке под рёбрами. «Может быть, на дороге какая-то опасность?» В ответ тишина. На дороге спокойно. Боб доедет без проблем, выгрузит молоко… Оксана прищурилась, словно вглядываясь в даль. Зарина даёт ему деньги. Он отнекивается, машет руками. Она настаивает. Дальше образ какой-то неразборчивый. Она словно зовёт его куда-то… типа чай пить…
Оксана открыла глаза, откинулась на спинку стула и усмехнулась. «Понятно, почему я не хочу ехать. Зачем-то нужно, чтобы туда поехал Боб. А он, разумеется, не хочет, потому что боится. Так ребёнку страшно идти на укол».
Она снова закрыла глаза и попыталась представить, что будет, если в табор приедет сама. Машину разгрузят молодые чернявые парнишки, а они с Зариной пойдут пить чай и разговаривать. Оксана расскажет, что происходит, Зарина поохает, посочувствует. Но она ничем не может помочь. А бари-дай… Она скажет: «А какой у тебя ко мне вопрос?» А вопросов-то нет! Что такое кольцо яг? Если бы старая цыганка могла и считала нужным сказать понятнее, то сделала бы это сразу. Надо хотя бы попытаться поискать это «огненное кольцо», может, тогда и вопросы появятся. «Точно! – осенило Оксану. – Я должна остаться здесь, потому что мне нужны тишина и время, чтобы разобраться. Бари-дай сказала – «призрак расскажет». Вот и буду сегодня разговаривать с призраками. А то они из всех щелей уже лезут, а нам всё некогда обратить на них внимание».
Оксана достала из шкафчика ручку и блокнот. «Такая бумага не подойдёт, – решила она. – У Маши и Даши должны быть тетради».
Она поднялась в комнату девушек и нашла в ящике стола чистые листы. Написала доверенность. Казалось бы, написала и иди вниз, но что-то держит. Оксана огляделась, внимательно рассматривая интерьер комнаты. Как в компьютерной игре: водишь мышкой по экрану в надежде, что какой-то элемент картинки вдруг замигает и подскажет, что делать дальше. Но в реальности, увы, ничего не «мигает».
И где здесь искать «призраков», которые должны что-то рассказать? По спине пробежал холодок, и в голове появился ответ: «Призраки на чердаке». Оксана поёжилась и ещё раз перечитала доверенность. «А может, всё-таки самой поехать?» Перед мысленным взором вспыхнул образ женщины, которая с отчаянием смотрит на неё сквозь стекло, потом резко, обиженно разворачивается и уходит во тьму зазеркалья.