Они выбрали ночь (СИ) - Кузнецов Константин Викторович. Страница 48

   Мир вокруг замер. Застыл, будто по мановению длани могущественного Кроноса - властителя времени и перед Улулой возник призрачный образ демона.

   - Я пришел в этот мир еще совсем молодым, неопытным, - изрек Гарпий и медленно направился в сторону города.

   Крылья птицы ожили и она, покинув ветку, воспарила над мужчиной в строгом белом фраке.

   - Как давно это было? - поинтересовалась Улала.

   - Пять, а может быть шесть сотен лет назад. Поверь сейчас мне трудно вспомнить, - откликнулся демон, ловко спрыгивая вниз с небольшого бугорка.

   - И тебе не жалко этих несчастных?

   На секунду Гарпий остановился и с интересом посмотрел на птицу.

  - Скажи, как ты оказалась среди надзирателей? С таким калейдоскопом нерастраченных чувств?

  - Наверное, за грехи, - нисколько не сомневаясь, ответила Улула.

   Демон зашелся в приступе дикого смеха.

   Возле рва застыли несколько человеческих фигур, которые спрыгнув с моста, повисли в воздухе - внизу их ждали острый частокол.

   - Я доставил бы Кроносу несколько тысяч душ, если бы не ОН! - с интересом осмотрев восковые маски ужаса застывшие на лицах горожан, изрек Гарпий.

   - В тот раз тебе помешали? - удивилась Улула.

   Демон кивнул и повел ее внутрь города. Узкие каменные улочки, охваченные огнем, сейчас больше напоминали яркие картины умелого художника. Поглощенные пламенем тела, крыши домов, удушающие клубы гари - смерть хорошо повеселилась в здешних краях, раз и навсегда уничтожив славный город.

   Не чувствуя запаха пожара, Улула взмахнув крыльями, примостилась на одной из деревянных вывесок, гласившей 'Пятая доброта'

   - Тогда я потратил много сил, чтобы породить здесь злость и ненависть, - начал Гарпий и словно заправский экскурсовод повел острокрылую дальше.

  - Понять человеческие желания оказалось совсем не сложно. Каждый из них желал лучшей жизни. Деньги, похоть, власть, бессмертие - любой ценой. Поверь Всеединый не зря указал им на смертные грехи. Немного творческого вмешательства и вскоре они стали пожирать сами себя. Я откровенно рассчитывал, что крохотная горстка праведников уберется отсюда восвояси не оставив надежду оставшимся.

  - Но произошло иначе, - догадалась доролийка.

   Демон печально улыбнулся, сверкнув бездонными очами.

   Они миновали несколько полуразрушенных зданий, и вышли на Церковную площадь. Улула ощутила здесь огромное напряжение - святая земля из последних сил сопротивлялась подступающей смерти. Колокола на звонницах даже сейчас, замерев в немых позах, издавали душераздирающий звон, возвещая о приближающейся беде.

   - Я считала, что священники куда чище и открытие, - проникнув внутрь церкви, отметила острокрылая.

   Епископ, вознося руки к небесам, был окружен сотней беззащитных прихожан, которые в отчаянье искали спасение в здешних стенах.

   - Он кстати большой шалун по женской части, - хихикнув, указал на священника Гарпий. - Я думаю, Всеединый уже давно перестал прислушиваться к его бредням и вообще обращать на него внимание.

   Улула заклекотала и, захлопав крыльями, возмущенно произнесла:

   - Не может быть! Я не вижу здесь ни одного праведника! Даже намека на искреннее раскаянье...

   - Вот и я о том же, - согласился демон. - Тогда я считал, что дело у меня в кармане... Пойдем!

   Каменный дом с огромной печной трубой оказался заперт и забит с наружи досками, а дверь была привалена кучей тяжелого хлама. Демон с легкостью расчистил путь, и они попали в огромный зал, напоминающий старую добрую таверну.

   - Зачем мы здесь?

   - Помолчи! - цыкнул на Улулу демон. - Лучше послушай...

   В глубокой тишине, как в бездонной бочке растворился любой маломальский звук. Улула напрягла слух, но ничего не услышала.

   Гарпий бесшумно проскользил к погребу, на котором висел огромный замок и кивком позвал острокрылую.

   Откуда-то из недр подвала сначала донесся детский плач, а затем чистые слова молитвы. Женский голос, смирившийся со всеми невзгодами неустанно шептал восхваления Всеединому, моля того об избавлении от бед и грехов.

   - Кто это? - дрогнувшим голосом спросила Улала.

   - Сейчас узнаешь.

   Дверь погреба отварилась, и они стали медленно спускаться вниз по лестнице. Вступив на землю, Гарпий хлопнул в ладоши и в темнице зажегся тусклый свет.

   Помещение было ужасно сырым, промозглым; возле стен Улула заметила снующих туда-сюда здоровенных крыс.

   - Смотри, - с неким отвращение произнес Гарпий.

   В самом дальнем углу, прижав к груди дитя, сидела совсем молодая девушка - на щеках застыли тонкие струйки слез, а на груди покоился крохотный деревянный символ бесконечной жизни.

   - Кто она?

   - О, это очень печальная и душещипательная история, - сквозь зубы процедил демон. - Эта девушка настоящая мученица, побери ее Кронос.

   Свет стал ярче, озарив лицо несчастной и дав возможность Улуле увидеть на правой щеке затворницы горящий огнем знак избранных, чистых душ.

   - Но нам не дано право... - ошарашено произнесла острокрылая.

  - Слепец. Глупый слепец, - не слушая дорлийку, стал ругать себя демон.

   Очутившись возле несчастной праведницы, демон зарычал, будто цепной пес, готовый с легкостью разорвать беспомощную жертву, но сдерживаемый длинной поводка.

   - Ее муж был подлинным деспотом. А когда она родила ему дочь, а не сына - просто взбесился, - немного успокоившись, пояснил Гарпий. - Девушка любила его и отдавала всю себя, но тот лишь издевался над ней, всячески отравляя жизнь. На ее месте я давно бы насыпал ему в суп стрихнины. А наша дура терпела, продолжая холить и лелеять это чудовище. Даже когда он пытался лишить ее жизни, придушив ухватом.

   - Ребенок только подливал масла в огонь, - вглядевшись в измученное лицо девушки и прочитав ее мысли, добавила острокрылая.

   Демон согласился, пояснив:

  - Ее дух оказался сильнее всех издевательств. Тогда я еще слишком плохо знал людей. Никогда не понимал, как можно терпеть подобные страдания?!

   - Что же было дальше?

   Гарпий тяжело вздохнул и, закатив глаза, щелкнул пальцами.

   В тот же миг мрачные стены исчезли, перенеся двух демонов на просторный луг полыни. В ноздри ударил тяжелый слегка горьковатый запах. Картинка больше не казалась неживой, застыв немыми масляными красками. Мир вокруг ожил - шум донес шелест могучих крон и крик потревоженных птиц.

   Улула с тревогой вгляделась вдаль, откуда медленно приближался мрачный путник в темном дорожном плаще, цвета вороньего крыла.

   Прямо в центре поляны стоял Гарпий. Такой же статный, высокий, уверенный в себе. Только сейчас он был одет совсем иначе. Вместо свободного, белоснежного костюма, он облачился в льняную рубаху и штаны.

   Приглядевшись к незнакомцу, Улула вздрогнула. Она узнала того, в ком не было и капли жизни.

   Коракс властно вышагивал, нещадно приминая высокую траву.

   - Кем ты возомнил себя? - острый, словно бритва голос разрезал напряженную тишину.

   Гарпий попятился, но в последний момент остановился, гордо выпятив вперед грудь.

   - Они сами выбрали свою судьбу!

   - После твоих действий?!

   Высший не терпел никаких оправданий. Серый судья заранее знал приговор каждого, кто попадался на его пути. Смоляные глаза зло вперились в демона и будто карканье старого ворона по лугу эхом разнесся голос:

   - Лучше бы ты следил за Пургаторием. Или у тебя мало хлопот от бесплодных?!

   - Их души слишком черны. Разве в том есть моя вина? Они сами выбрали себе подобную участь!

  - Не разобравшись, ты решил проявить инициативу, забыв, что среди грешников может оказаться хотя бы один праведник. Хочешь выслужиться перед Всеединым?!

   Гарпий недовольно поморщился, выказав тем самым абсурдность подобных предположений.