Правило Троянского Коня (СИ) - Малинина Александра. Страница 8

— И давно он у тебя живет…то есть жил?

— Да уже с месяц. Каждый день уезжал, возвращался вечером, понятия не имею, где он лазил, самому было жутко интересно. Теперь понятно, с местной роман крутил, — тут Аполлон весело мне подмигнул.

— Ничего он не крутил, мы три дня знакомы.

— Да неужели, — недобро усмехнулся он.

— Что ты имеешь в виду?

— Не знаю, какой смысл тебе врать, но дело твое.

— Что ты имеешь ввиду? — упрямо повторила я.

— Я как то видел у него твою фотку. Случайно, разумеется. Зашел к нему в комнату, хотел пивка попить позвать, а у него фотография валяется, ну я и взглянул. Красивая говорю девка, а он заулыбался такой и фотку убрал.

— Моя фотография? И давно это было? — я подозревала, что ответ будет не «три дня назад».

— Ну точно не скажешь. Когда он только приехал, в первую неделю, но точно не позже. Так вы что, и правда были незнакомы?

— Можешь мне не верить, но впервые этого типа я увидела три дня назад.

— Вот дела. Может, ты ему понравилась, а он познакомиться боялся? Хотя на стеснительного он похож мало…

— Это точно… Слушай, а ты не разрешишь мне взглянуть на его комнату?

Теперь Аполлон уставился на меня с подозрением, а я продолжила, добавив в голос умоляющие нотки:

— У меня дома убили человека, и я не знаю, что мне делать, я боюсь возвращаться туда. Полиция уже готова махнуть рукой, то есть списать на обыкновенный грабеж, но я чувствую, что-то не так. И я чувствовала, что с твоим другом что-то нечисто, а теперь оказалось, что у него моя фотография под подушкой… Немного жутко, ты не находишь?

— Жутко то оно да, просто не будет у меня потом неприятностей?

— Я никому не расскажу, а то у меня самой неприятности возникнут, — с чувством кивнула я.

Аполлон еще с минуту смотрел в мои кристально честные глаза (между прочим, честные на самом деле, рассказывать то я никому не собиралась), потом встал со своего стула и буркнул:

— Пошли.

Конечно, я с готовностью вскочила. Мы поднялись на второй этаж (все это время я чувствовала себя жутко: Яннис оказался еще больше, чем я ожидала, от этого себе я казалась дюймовочкой). Вторая дверь по коридору, Аполлон ее открыл и пропустил меня вперед:

— У тебя десять минут, потом ты уходишь.

Стало быть, следить за мной он не собирается. Я кивнула я зашла в комнату: здесь царил образцовый порядок, кровать заправлена, все вещи прибраны, все на своих местах. Мое внимание привлекли комод и небольшой шкаф: пожалуй, следует начать с них. Открыла шкаф: ничего интересного, вещи на плечиках, их немного, но все безусловно дорогие. Это я и так прекрасно знала, раз Павла видела несколько раз. Я без особого толка подвигала вещи, даже проверила карманы: ничего. Далее комод: две полки пустые, в верхней документы. Я открыла первый паспорт: Щербинский Павел Павлович, с фотографии на меня смотрел Колдун. А чего я собственно ожидала? Открыла второй, российский, и он едва не вывалился у меня из рук: с фотографии смотрела я собственной персоной. Этот гад что, стырил мой паспорт? Ничего подобного, фотография точно моя, а вот с именем и фамилией наметились некие трансформации: написано, что я Иванова Екатерина Александровна. Ну хоть отчество мое.

«Так, некогда об этом сейчас думать» — приказала я сама себе. Положила паспорт Колдуна на место, свой (точнее, тот, что с моей фоткой) положила себе в карман. Посмотрела остальное содержимое ящика: непонятные мне документы, целая папка. Билет на самолет, свидетельствующий, что гражданин Щербинский находится тут уже месяц и неделю. И, в довершение ко всему, фотография моей персоны, должно быть, та самая, о которой говорил Аполлон. На ней мне около двадцати, я счастливо улыбаюсь, а позади меня Эйфелева башня. Я прекрасно помнила тот день и эту фотография, но откуда ей было взяться у Колдуна? Об этом тоже придется подумать позже, я отправила фотку в свой карман вслед за паспортом. Документы незаметно от хозяина вынести вряд ли получится, а жаль, жутко интересно, что там. Но за оставшиеся мне пять минут я мало что пойму, так что придется оставить их здесь. Не понимая. Зачем я это делаю, вытащила папку и засунула ее под матрас.

— Душа моя, ты закончила? — услышала я голос хозяина и подскочила. Чувство было такое, как будто меня поймали на месте преступления.

— У меня еще три минуты.

— Даже две!

Я лихорадочно огляделась: не осмотрела я только прикроватную тумбу. На ней ничего, я открыла нижний ящик: тоже пусто. Открыла верхний: там одиноко лежал айфон и зарядное устройство от него. Что ж, неплохо. Айфон я тоже прихватила, определив его в другой карман, зарядку тоже пришлось забрать, чтобы ни у кого не возникло вопросов, куда делся телефон. А может, его и не было вовсе? В современном миру такое вряд ли можно еще встретить, но вдруг парень приехал отдохнуть от всего мира?

— Все?

На пороге стоял Аполлон во всей своей красе и с любопытством меня разглядывал. Интересно, он догадался, что я кое-что прихватила?

— Нашла, что искала?

— Фотографию, ты был прав, на ней я.

— А то, я тебя сразу признал. Такую красу редко встретишь.

— Я наверное пойду, меня сегодня в полиции ждут, — я аккуратно обошла хозяина дома и стала отступать к лестнице.

— А ты мне не заливаешь? Не ты ли сама Пашку грохнула?

— Если ты всерьез так думаешь, то для очистки совести можешь позвонить в полицию. Заодно сообщи, где он жил все это время.

— Все равно ведь придут, может и сообщу… — он задумался.

— До свидания! И спасибо тебе, Яннис, — я юркнула вниз по лестнице.

— Может, мы как-нибудь выпьем пиво вместе?

— С удовольствием.

Я оставила Яннису свой номер, и сказала звонить по любому поводу, а он с благодарностью его принял и сказал, что будет звонить. Только, подозреваю, поводы для звонка мы имели ввиду разные: я то намекала на его странного убитого друга, помешанного на моей скромной персоне и все оттуда вытекающее, а Аполлон кажется, о друге не думал вовсе. Хоть он и оказался типичным греком: добрым, милым и отзывчивым, совсем как Костас, в то же время являлся патологическим юбочником. Парень с внешностью бога не мог быть иным, следовательно, он не для меня.

Оказавшись в машине, я вздохнула с облегчением. Теперь можно все как следует посмотреть. Но увидев женщину с платком, внимательно за мной наблюдающую, ту самую, что подсказала мне дорогу, я решила отъехать подальше от чужих глаз, завела мотор и поехала к самой оливковой роще.

Так, во первых, паспорт: я в таможне конечно не работала, и поддельный паспорт отличила бы разве что если он нарисован ребенком, но выглядел как настоящий. У меня у самой точно такой же, с одним лишь исключением: на нем мои реальные данные. С паспортом ясно одно: ничего не ясно. Одна надежда – телефон. Пароль удалось подобрать с третьей попытки: он у Колдуна был самый простой, а по следам на телефоне любой дурак линию провести сможет.

Конечно, первым делом я залезла в фотографии. Не знаю, чего конкретно я ожидала, возможно, увидеть свои фото, сделанные из за угла или что похуже, но ничего подобного у Колдуна не было. Несколько десятков фотографий, сделанных уже здесь, в Греции. На них был или Колдун в одиночестве, или просто природа. Пара фото с Яннисом, и все. В России он видимо не фотографировался, а может, и аппарат покупал уже здесь. Далее – контакты. Имен нет, сохранены лишь пять телефонных номеров. Или парень не хотел, чтобы другие знали, кто ему звонит, или опять же, просто поленился заносить контакты в новый телефон, номера зная наизусть.

Сообщения тоже имелись. Баланс, сообщения от банка. Их я пролистала: если верить банку (а с какой стати ему не верить?), Колдун трижды снимал по тысяче евро, и раз десять заплатил за обед в ресторане. Сообщения начали приходить чуть больше месяца назад, стало быть я права и телефон купил он недавно. Далее – сообщения от оператора мобильной связи, рекламные сообщения, и три сообщения от какого-то номера. Я взглянула на него: так и есть, в контактах он был записан. С волнением я открыла переписку: всего три сообщения, все входящие. Первое «Нашел ее?», второе «Ответь. У нас осталось мало времени», и третье «Завтра. Отвечаешь головой».