Женихи из Брэнсона - Леонидова Людмила. Страница 10

— У нас нет таких музеев, — шепнула Оксана на ухо тете.

Та, вглядываясь в мелькающие за окнами автомобиля ухоженные, с яркими цветниками улицы Брэнсона, согласно кивнула.

Автомобиль миновал центральную улицу со странным для москвичей названием «Шоссе-76», по обе стороны которой находились магазины, театры, кафе и рестораны, а затем съехал на боковую, более узкую улочку.

— Вот мы и дома, — объявил Джон, открывая входную стеклянную дверь уютного домика.

— Тетя Маша, а как же воры? — удивилась Оксана.

— У нас дисциплинированные воры, — пошутил Джон, — они не бьют стекол. Наверху ваши спальни, располагайтесь, принимайте ванну. Вечером нас приглашает на ужин моя сестра. Да, кстати, будут гости. Журналисты, прослышав про нашу с тобой, Мари, историю, раструбили по местным газетам о вашем приезде. Так что близкие друзья хотят с тобой познакомиться. Ты, надеюсь, не против?

— Конечно, нет, — улыбнулась Мария. — Американцы сентиментальны? — в ее вопросе сквозила ирония.

— Согласись, что случай неординарный, — тут же заступился Джон.

— «Американский доктор спасает жизнь русской девушке!». «Встреча на всемирной конференции в Нью-Йорке через тридцать лет!» — продекламировала Мария.

— Да-да, что-то в этом духе. Только добавь: «Она известный ученый — доктор наук!»

— Не прибедняйся, ты тоже не трубочист.

— Это поднимет мой престиж в глазах пациентов, и, возможно, от такой рекламы в мой офис на Шестьдесят пятом шоссе выстроится длинная очередь, — шутливо заметил Джон.

— Ах, так ты меня использовал в качестве приманки?! — в тон ему воскликнула женщина.

— Хотелось бы выглядеть таким предприимчивым, — посетовал Джон, — но это постаралась моя сестра. Я рассказал ей. Она поделилась с приятельницей, а дальше, ты знаешь сама… пошло-поехало.

— Надо постараться и выглядеть как настоящий сухарь-ученый. — Мария состроила гримасу.

— Мари, тебе ничего не надо из себя изображать. Ты прекрасна такая, какая есть.

— Ну смотри, как бы я не разочаровала твоих знакомых и общественное мнение Брэнсона.

— Не волнуйся.

— Тетя Маша, — попросила Оксана, когда они остались одни, — я бы хотела привести в Москву те статьи, в которых пишут о вас с Джоном.

— Хорошо-хорошо. Да ты, оказывается, с амбициями.

— Я племянница своей тети! — рассмеялась девушка.

— Плохо!

— Почему?

— Потому что собираться в гости мы будем очень долго, если ты намекаешь, что мы похожи.

— Бедный Джон! — воскликнула Оксана. — Ему не повезло с нами.

— Ну а если без шуток, у нас на сборы сорок минут.

— Ой! — раздался через минуту голос из ванной комнаты.

— Что с тобой? — испугалась Мария, влетев к племяннице.

Та стояла в растерянности посреди просторной ванной комнаты, уставившись на стопку аккуратно сложенных разноцветных полотенец.

— А я, дурочка, перед отъездом все рынки обегала, чтобы приличное купить. Теперь только место в чемодане будет занимать. Какое же взять?

— Вообще-то, положено пользоваться тремя, — терпеливо объяснила Мария Петровна: для тела, лица…

— Все, я поняла…

— Подожди, — остановила она племянницу. — Здесь каждый день принято их менять.

— Все три? — Оксана с ужасом посмотрела на тетю. — А кто будет стирать?

— Стиральная машина, — ответила та, — и сушить она же будет, автомат даже погладит.

— Шикарно! — восхитилась девушка. — А то мама после каждого душа заставляла полоскать полотенце.

Сестра Джона оказалась приветливой современной женщиной средних лет. Ее звали Салли. Тонкая ярко-зеленая блузка очень шла к ее карим глазам. Красивые длинные пальцы, как у брата, были ухожены, ногти покрыты неброским лаком.

На аперитив она предложила Марии Петровне джин с тоником.

Оксана попросила апельсиновый сок. Пристроившись на краешке мягкого дивана, стоявшего посреди гостиной, Оксана стеснительно разговаривала с высоким юношей, который оказался племянником Джона. Его звали Рой, и он приехал на несколько дней из Чикаго навестить родных.

— Очень кстати, — радовалась мать Роя. — С такими интересными гостями пообщаешься.

Юноша держался весьма раскованно. Рассказывал Оксане о своей учебе в Чикаго. Удивлялся, что русская девушка владеет английским.

— У меня бы никогда не получилось говорить по-русски, — сокрушался он.

Джон, наблюдая за их беседой, намекнул Маше, что было бы неплохо, если бы Оксана подружилась с Роем.

— Это уж как получится, — правильно поняв намек, заключила Мария.

— Он как раз переживает не лучший период, — пожаловался Джон, — разошелся с девушкой. С учебой нелады. Сестра расстраивается.

— В таком случае, наоборот, если ему навязывать кого-то, это вызовет обратную реакцию, — резонно возразила Маша.

— По-моему, реакция на Оксану у него такая, как нужно.

Мария Петровна бросила взгляд на молодежь. Рой, встав с дивана, тянул Оксану наверх показать свою комнату. Он был высокий, по-настоящему красивый, с открытым чистым лицом, зачесанными назад волосами. Трикотажная футболка подчеркивала спортивную фигуру с тугими накачанными мышцами. Тоненькая стать Оксаны очень подходила ему. Вместе они смотрелись великолепной парой.

Но Оксана держалась напряженно и пока не стеснялась только Джона. По дороге из аэропорта он сумел расположить ее. Мягкий, интеллигентный характер американца способствовал их взаимопониманию. Девочка выросла без отца, и ее тянуло к мужскому авторитету.

Постепенно гостиная заполнялась друзьями хозяйки дома. Последней пришла пара, которая сразу же обратила на себя внимание Марии Петровны. Он был грузным, пожилым, не очень здоровым на вид мужчиной с отечными мешками под глазами. Она, напротив, свежей, переполненной жизненной энергией молоденькой женщиной.

— Вот, привела вам вашего пациента, доктор, надо ему немного развеяться, — обратилась дама к Джону, и тот, подняв на нее глаза, смутился.

Оксана откровенно пожирала взглядом наряд привлекательной особы. Длинные перчатки до локтя и в тон им шляпка с лентой придавали гостье экстравагантный и загадочный вид.

Маша вдруг остро почувствовала, что между этой женщиной и Джоном существует связь.

— Меня зовут Кейт, — объявила леди, видимо, специально для приезжих, и гости, на мгновение обратив на нее внимание, с улыбкой закивали.

Она была хорошенькой: точеная худенькая фигурка, стройные ноги. Короткая узенькая юбка из светлого льна, острые колени, кардиган, обнажающий длинную шею с золотистым загаром. Кокетничая со всеми мужчинами подряд, она наивно округляла глаза, осознавая свою власть. На нее хотелось смотреть.

Муж, значительно старше этой молоденькой женщины, влюбленным взглядом сопровождал каждый ее жест. Чувствовалось, что он поощрял поведение и безудержный темперамент жены.

— Ужасно романтическая история, — громко восторгалась Кейт, разговаривая с сестрой Джона и с любопытством поглядывая на Марию Петровну. — Я считала, что русские женщины пухленькие и домашние, словно пирожки, — наклоняясь к уху Салли, сообщила она.

— Нет, что ты, — так же тихо возразила Салли, — она эмансипированная современная женщина, как американка, вдобавок ученая.

— На ней красивая одежда, — откровенно рассматривая Машу, как деревянную матрешку, заметила Кейт, — не похожа на университетских ученых крыс.

«Хорошо, что я надела этот брючный комплект», — в свою очередь подумала Маша; Прозрачная сетчатая туника и льющиеся расклешенные брюки очень ей шли. Но, заметив, что взгляд красивой леди не выпускает ее из поля зрения, разозлилась: «Остается только подойти и дотронуться до меня пальцем».

Новая гостья, словно прочитав ее мысли, и вправду направилась к Марии.

— Давайте познакомимся, — дружелюбно предложила она. — Я восхищена вашей историей и вами. Знаете, мы с Джоном очень дружны. — Кейт выговорила это просто, без всякого подтекста. — Мой муж — его пациент. Астма — мучительная болезнь. Доктор облегчает его постоянные приступы. — Произнеся слово «доктор», Кейт с видимым оттенком уважения и едва уловимой чувственностью взглянула на Джона.