Девять веков юга Москвы. Между Филями и Братеевом - Ярославцева Светлана И.. Страница 55

Возведение каменного здания. Миниатюра

В документах о том, что у Б.И. Прозоровского имелось владение в Рижской губернии, рядом с его именем оказалось имя князя Григория Ивановича Волконского. С 1703 г. Г.И. Волконской был воеводой в г. Козлове. Тамбовский уезд славился своими корабельными лесами, и Петр I указал Волконскому провести полное обследование уезда и описать леса, годные к корабельному делу. Важность этого наказа была такова, что в декабре 1706 г., находясь в Жолкве, Петр I посылает драгунскому полковнику Волконскому указ, дозволяя ему «взять из латышей и корелян, которые присланы к нему из Олонца и ныне в Козлове... третью долю и поселить ему тех людей на своих землях, где похочет, и владеть ими, как прочими крестьянами» [431]. Присланные латыши, возможно, прибыли из того владения, что было пожаловано ему тогда в Рижской губернии.

В 1714 г., когда понадобилось активизировать строительство домов новой крепости Кронштадт, заложенной на острове Котлине в 1703 г., одновременно с Санкт-Петербургом, стали искать подходящее место для строительства кирпичных заводов. И оно было найдено на балтийском побережье новой Рижской губернии (рижским губернатором тогда был князь П.А. Голицын). «Подрядчик Алексей Андреев с товарищи отыскали места в дачах князя Бориса Ивановича Прозоровского в деревне Войлове да в пустоши князя Григория Ивановича Волконского, и в тех местах кирпичные заводы мочно строить и песочные места есть...»

31 декабря 1714 г. Правительствующий Сенат указал: «Для строения домов кирпичные заводы строить и лес на то строение рубить в тех местах...» [432] Я пока не нашла, где была расположена деревня Войлова (упоминается и другое название: Войлогова). Сходные по названию селения есть на территории западнее реки Нарвы – например, Вайкла (Порсково). Там же и рельеф похожий – сосны и песчаные холмы [433]. Да и до острова Котлин отсюда достаточно близко.

Почти одновременно с упомянутыми документами я обнаружила старинную карту, где было обозначено село Зюзино Б.И. Прозоровского. Небольшой фрагмент карты читатели могут увидеть на снимке. В феврале 2002 г. ее экспонировали на Выставке восстановленных документов, проведенной в Российском государственном архиве древних актов. Карта выявлена специалистами только в 1996 г., реставрирована и под названием «Чертеж земель от Земляного города до речки Раменки» опубликована в книге «Памятники архитектуры Москвы. Юго-восточная и южная части территории...» (М., 2000). Чертеж выполнен подьячим Поместного приказа Леонтием Антипиным в 1692 г. при решении дела о земельном споре.

Предыстория этого земельного спора мне была уже известна. А чем он завершился, стало ясно только после находки этого чертежа. Не могли стерпеть князья Михаил, Василий и Алексей Одоевские, не получившие села Зюзина после своего дяди, князя Василия Федоровича Одоевского. Они обратились к молодым царям Ивану и Петру Алексеевичам с просьбой передать в их владение две порозжих пустоши Петрушино, Петрушкино тож, и Козицыно, Поляны тож, якобы жалованные их отцу. Спорные пустоши, по монастырским сведениям, назывались пустошью Поныриной и располагались западнее Большой Шаболовской дороги, напротив того места, где от этой дороги к востоку ответвлялась дорога в село Зюзино. Здесь, между Шаболовской дорогой и землями сельца Семеновского, и находились пустоши, по обе стороны гигантского Челбыженского оврага, тянувшегося от сельца Никольского у речки Раменки, пересекая при этом все дороги: Боровскую, Каменку, начинавшиеся тогда близ Донского монастыря, и Калужскую, и соединявшегося у Шаболовской дороги с Крутым оврагом. Так как в 1681 г. подьячий Поместного приказа Леонтий Антипин по указу царя Федора Алексеевича вместе с князем Григорием Шаховским межевал вотчины Данилова и Донского монастырей в Ратуеве стану, эти земли были ему хорошо известны. Поэтому-то в апреле 1692 г. Поместный приказ поручил Антипину спорное дело князей Одоевских: «Сыскивать те пустоши большим повальным розыском накрепко... и подписать имянно на каких урочищах, на реках ли, на врагах, на прудах ли, на иных ли на каких урочищах, с чьими землями смежны». В августе–сентябре того же года Антипин закончил работу и «тот сыск и чертеж подал к делу в Поместный приказ». Он доказал, что пустоши не порозжие, а с давних пор принадлежали Донскому монастырю и «обмежованы округлою межою». Спор был решен в пользу Донского монастыря: «Быть той земле за Донским монастырем в вотчине по-прежнему». На Чертеже находится самое раннее изображение села Зюзина. Живописной манере автора карты, как установлено исследователями, характерна точность наблюдений, что позволяет видеть в его зарисовках реальные здания трехсотлетней давности [434]. И так как Леонтий Антипин изучал изображаемую территорию на протяжении десятилетия (с 1681 по 1692 г.), он отметил состояние усадьбы в соответствии с датировкой чертежа. На усадьбе боярина князя Б.И. Прозоровского находились две деревянные постройки времен боярина Г.И. Морозова: церковь Бориса и Глеба и боярский терем, помещенные Антипиным на первый план и зафиксированные им, возможно, еще в 1681 г. Кроме того, Антипин расположил левее деревянного храма возводимый Прозоровским каменный храм, в котором в 1688 г. уже был освящен нижний теплый храм Св. князя Владимира.

Фрагмент «Чертежа земель от Земляного города до речки Раменки», выполненного подьячим Поместного приказа Л. Антипиным в 1692 г.

Нашелся и портрет князя Бориса Прозоровского (коллеги по поискам в архивах сообщили, что видели его портрет в Третьяковкой галерее). Он действительно оказался там, на видном месте. Древнее полотно полутораметровой высоты висит в первом зале галереи на одной стене с портретом царя Алексея Михайловича. Среди темных одежд и занавесей выделяется молодое бородатое лицо ближнего боярина Бориса Ивановича – властный взгляд, упрямо поджатые губы, высокий гладкий лоб. О молодости князя Бориса говорит и немецкая надпись в авторском клейме, заметно выделяющемся на темном фоне [435]. Надпись имеет особую ценность, потому что точно датирует события того века. Вот ее перевод: «1694 года 12 августа в Великом Новгороде боярин князь Борис Иванович Прозоровской изображен в возрасте 33 лет и одного месяца, и это изображение сделано немцем по имени Георг Эрнст Грубе из Данцига». Судя по этой надписи, новгородский воевода князь Борис родился 12 июля 1661 г.

Портретист Грубе из Данцига имел «свой двор» в Москве, в Немецкой слободе. Есть сведения, что в ратуше Нарвы висел портрет Петра I, написанный этим художником в 1701 г. А за семь лет до этого он работал в Великом Новгороде, воеводой которого тогда был князь Б.И. Прозоровской. Незадолго до написания портрета, 11 мая 1693 г., великие государи пожаловали князя Бориса – указали писать его в грамотах ближним боярином [436].

Новгород тогда был воротами в Россию для иноземных специалистов разного рода (особенно по корабельному делу). И воевода стоял у этих ворот и управлял потоком иноземцев, жаждущих славы и добычи. Среди тех, кто хотел вступить на службу в России, мог оказаться и художник Грубе, для которого портрет новгородского воеводы послужил пропуском в Россию.

Портрет воеводы Великого Новгорода боярина князя Бориса Ивановича Прозоровского, 1701 г. Художник Георг Эрнст Грубе (Данциг)