Хроники Нарнии. Том 2 - Льюис Клайв Стейплз. Страница 56

Наконец он решил во что бы то ни стало отыскать дорогу назад, к берегу. Зная, что Каспиан ни за что не уплывет, пока не станет известна его, Юстаса, судьба, не бросит здесь одного, Юстас почувствовал надежду, что как-нибудь сумеет объяснить своим бывшим спутникам, кто он такой...

Он очень долго пил, а потом (я понимаю, что вы сейчас будете шокированы, но, надеюсь, подумав, поймете, что это был вполне естественный для дракона поступок) сожрал чуть ли не целиком мертвого дракона. Правда, когда он осознал, что делает, от туши осталась только половина. Как вы понимаете, сознание этого нового существа было сознанием Юстаса, но аппетит и пищеварение — драконьи. А надо заметить, что для драконов нет на свете ничего вкуснее драконьего мяса. По этой-то причине редко в какой стране водится больше одного дракона...

Отвернувшись от останков, Юстас задумался, как выбраться из долины. Он полез вверх по откосу и сорвался; попробовал подпрыгнуть, расправил крылья, чтобы удержать равновесие, и вдруг почувствовал: летит. Он как-то успел уже забыть про свои крылья и поначалу сильно удивился первому приятному сюрпризу, который преподнесло ему превращение. Взмыв высоко в воздух, он увидел внизу под собой множество горных вершин, серебрившихся в лунном свете. Отсюда наконец он увидел залив, похожий на серебряную пластинку, и “Утреннюю зарю”, стоявшую на якоре, и костры, горевшие в лесу возле берега. Он спланировал с огромной высоты вниз, к кострам...

Люси спала крепко, потому что очень долго просидела, дожидаясь возвращения поисковых отрядов, разосланных во все стороны Каспианом. Она надеялась, что один из них принесет добрые вести о Юстасе. Сам Каспиан тоже ушел. Вернулись все поздно, когда стало совсем темно, измученные и злые. В их новостях не было ничего утешительного. Следов Юстаса разыскать не удалось, зато в одной из долин они увидели мертвого дракона. Правда, из-за ливня спуститься в ту долину никому не удалось, да особенно никто туда и не стремился.

Все, как могли, старались подбодрить друг друга, каждый считал своим долгом убедить остальных, что там, где есть один дракон, другого быть никак не может, а тот дракон, даже если и умер совсем недавно, уже за несколько часов до смерти наверняка был в таком состоянии, что вряд ли мог убить кого-нибудь...

— Если только не сожрал этого мальчишку и не сдох, отравившись. Держу пари, в нем было полно яду, — не удержался Ринс.

Но ему хватило благоразумия проворчать это себе под нос так тихо, что никто не расслышал кощунственных слов.

Поздно ночью Люси проснулась от того, что кто-то ее разбудил, и увидела, что отряд, заночевавший на берегу, собрался в тесный круг и все о чем-то шепчутся.

— В чем дело? — спросила Люси, тоже шепотом.

— Мужайтесь, — отозвался Каспиан. — Только что над лесом пролетел дракон и приземлился на берегу. Боюсь, что теперь он отрежет нас от корабля. Стрелы против него бесполезны, а огня драконы совсем не боятся.

— С позволения вашего величества... — начал Рипишиппи.

— Нет, Рипишиппи, — отрезал король, — и не думай затеять с ним единоборство. Только этого нам сейчас не хватает. Если ты не дашь мне честное слово, что не сделаешь ничего — понимаешь, ничего! — без моего разрешения, я прикажу тебя связать. Нам надо держаться всем вместе, выставить часовых, а как только рассветет, пойдем к берегу и, если придется, вступим с ним в бой. Поведу вас я. Король Эдмунд пойдет справа, лорд Дриниан — слева. Ничего лучшего нам уже не придумать. Светать начнет через пару часов. За час до рассвета надо приготовить завтрак и подать оставшееся вино. А теперь необходимо соблюдать полную тишину.

— Может быть, он еще уйдет? — предположила Люси.

— Если это случится, наше положение станет даже хуже, — сказал Эдмунд. — Мы не будем знать, где он. Если в комнате есть оса, то я предпочитаю точно знать, где она сидит.

Остаток ночи был просто ужасен. Когда приготовили завтрак, многие обнаружили полное отсутствие аппетита, хотя все знали: поесть необходимо. Казалось, прошло много часов, пока не начала редеть тьма и не запели птицы. Похолодало, выпала обильная роса. И тогда Каспиан решил:

— Нам пора, друзья.

Они обнажили мечи и, встав тесным строем, поставили Люси посередине, а Рипишиппи приказали смирно сидеть у нее на плече. Войско воспрянуло духом, ведь действовать всегда лучше, чем ждать неизвестно чего. Каждый почувствовал сильнее, чем когда-либо раньше, как дороги ему друзья и спутники. Они пошли из леса к опушке и чем ближе подходили к морю, тем светлее становилось вокруг. Наконец они вышли к берегу и увидели, что на песке лежит не то странно длинный крокодил, не то огромная ящерица, не то змея с ногами, огромная, жуткая, омерзительная. Словом, это был дракон.

Завидев их, вместо того, чтобы устремиться вперед, изрыгая огонь и дым, дракон начал пятиться. Переваливаясь с боку на бок, он вступил в воду и тяжело зашлепал по отмели.

— Почему он так странно мотает головой? — спросил Эдмунд.

— Можно подумать, что он кивает нам, — удивился Каспиан.

— Что-то течет у него из глаз, — заметил Дриниан. — Наверно, он хочет это стряхнуть.

— Неужели вы не видите? — воскликнула Люси. — Он плачет. Это слезы.

— Не верьте ему, ваше величество, — предупредил Дриниан. — Это, как говорится, крокодиловы слезы, так что будьте начеку.

— Смотрите, — сказал Эдмунд, — после ваших слов он снова мотнул головой, как будто хотел сказать “нет”. Смотрите, мотнул еще раз.

— Ты думаешь, он понимает, о чем мы говорим? — спросила Люси.

При этих словах дракон принялся неистово кивать головой.

Тут Рипишиппи соскользнул с плеча Люси и выступил вперед.

— Дракон, — тоненько пропищал он, — понимаете ли вы наши слова?

Дракон в ответ кивнул.

— Умеете ли вы разговаривать сами?

Дракон покачал головой.

— Тогда нет смысла расспрашивать, что вы здесь делаете, — решил Рипишиппи, — но если вы можете дать нам честное слово, что не собираетесь на нас нападать и намерены быть нашим другом, поднимите над головой левую переднюю лапу.

Дракон попытался поднять лапу, только очень неуклюже, потому что именно эта лапа у него болела и вся вздулась из-за золотого браслета.

— Ой, посмотрите, — воскликнула Люси, — у него что-то не в порядке с этой лапой. Бедное существо, вот, наверно, из-за чего он плачет. Может быть, он и пришел к нам, чтобы мы его вылечили. Помните, как в пьесе “Андрокл и лев”.

— Осторожнее, Люси, — предупредил Эдмунд. — Это, конечно, умный дракон, но обычно все они очень коварные.

Люси, не обращая внимания на его слова, побежала вперед, а за ней вприпрыжку со всей скоростью, на какую способны были его маленькие ножки, помчался Рипишиппи и, конечно, мальчики и Дриниан.

Подбежав к дракону, Люси попросила:

— Покажи твою больную лапу. Может быть, я смогу ее вылечить.

И дракон-который-был-Юстасом послушно протянул ей лапу (вспомнив, как Люси вылечила его своим эликсиром от морской болезни, когда он еще не был драконом). Но тут обоих постигло разочарование. Волшебное снадобье уменьшило опухоль и смягчило боль, но бессильно было растворить золото.

Все столпились вокруг, настороженно наблюдая за ходом лечебной процедуры. Неожиданно Каспиан воскликнул:

— Смотрите!

И показал на браслет.

 Глава седьмая

КАК ЗАКОНЧИЛОСЬ ЭТО ПРИКЛЮЧЕНИЕ

— На что смотреть? — спросил Эдмунд.

— На герб, отчеканенный на золоте.

— Маленький молоточек, а над ним россыпь алмазных звезд? — удивился Дриниан. — Я где-то видел это раньше.

— Видел! — иронически повторил Каспиан. — Конечно же, вы видели! Ведь это герб одного из самых могущественных семейств Нарнии! Это браслет лорда Октесиана!

— Негодяй! — бросил Рипишиппи дракону. — Выходит, ты сожрал этого нарнианского лорда?

Дракон дико затряс головой.