Это ты, Африка! (СИ) - Кротов Антон Викторович. Страница 74

Тут водитель, до того угрюмо молчавший, воскликнул:

— Эй! деньги! деньги! Я же такси!

Когда, час назад, полицейские и мотоциклист в шарфе уверяли нас, что сами мы не достигнем успеха в автостопе, мы решили уже: будь что будет, лишь бы уехать от них (а полицейские думали: будь что будет, лишь бы убрать этих странных автостоперов с нашей территории, за которую мы отвечаем). Но мы не нуждались в услугах такси и не заказывали их. Услуги заказывали полицейские, пусть они и платят за них.

— Полицейские пусть заплатят тебе. До свидания!

Но, не успели мы пройти и пяти шагов, как стражи египетского порядка ухватились за нас и не дали нам уйти.

— Пять минут подождите! Сейчас мы отправим вас на машине!

Сопротивление было бесполезно. И впрямь, вскоре со стороны Асьюта из тьмы прибыла полицейская конвойная машина с двумя солдатами-автоматчиками и развернулась перед нами.

— Садитесь! Они вас бесплатно увезут в Асьют!

Мы сели в продуваемый всеми ветрами кузов конвойки, вместе с автоматчиками, и машина тронулась. Солдаты завернулись от ветра в одеяла, а мы — в тент от палатки. Ночью в Египте бывает прохладно. Мы уже понадеялись, что уедем от дурного места подальше, но километров через пятнадцать нас опять остановили и высадили из машины. Это уже новый пост ГАИ. Опять о чём-то разговаривают по рации. Опять:

— Пять минут подождите здесь! Сейчас мы отправим вас на машине!

Такой навязчивой заботы о туристах я нигде не встречал. Такое могло быть ещё только в Йемене, куда мы так и не добрались. Йеменцы часто воруют иностранцев на пару недель — просто посмотреть на них, как на самоходную игрушку. Чтобы избежать сего, полицейские так же стремятся конвоировать белых мистеров, чтобы потом было меньше проблем по их вызволению.

Итак, машина, на которой мы приехали, вероятно, принадлежала этому посту. Минут через двадцать (уйти нам не давали, автостопить тоже), из ночной тьмы со стороны Асьюта, вызванная по рации, прибыла другая такая же машина с такими же замёрзшими солдатами.

— Садитесь! Это для вашей безопасности!

Проехали ещё километров десять, а может, двадцать, по ночному Египту.

И опять та же картина. Новый пост ГАИ, полицейские, не знающие по-английски ни слова, кроме: hotel (гостиница), bus (автобус), train (поезд) и dangerous (опасно).

На очередной машине, вспоминая недобрым словом и фундаменталистов-террористов, и все египетские власти, мы с Андреем едем дальше — до нового поста…

Не помню уже, сколько это продолжалось, но в середине ночи мы приблизились к городу Сохаг (в 145 км от Кены). Опять нам не дали уйти прочь, не дали самостоятельно вылавливать машины, и сами тоже машин не стопили, по-английски не говорили, а всё лишь совещались по рации с кем-то вышестоящим. Какая-то, видно, была заминка с вызовом следующей машины. После долгих совещаний нас опять запихнули в эту же конвойку; в кабину к водителю сел главный начальник Сохагского поста ГАИ, в кузов к нам, как обычно — два автоматчика, мы съехали с трассы куда-то в сторону и вскоре оказались в крупном ночном городе. Это был Сохаг.

Долго плутали по городу; кое-где останавливались и водитель выспрашивал что-то у редких прохожих и ночных полицейских. Наконец прибыли на некую площадь; нас выгрузили; оказалось — железнодорожный вокзал. Начальник поста ГАИ повёл нас туда, в сопровождении солдат.

Далее произошло следующее. Мы пришли к начальнику вокзала, и полицеский пытался уговорить его подсадить нас безденежно в поезд до Асьюта. Начальник вокзала возмущался, указывая, сколько стоит билет, и приставал к нам — уже на английском языке — с требованием заплатить за проезд. Мы отказались. Попросили англоговорящего начальника вокзала объяснить всем египетским полицейским, что у нас нет проблем, и мы вообще не хотим ехать на поезде, мы хотим, чтобы нас отпустили, и мы доберёмся до Асьюта самостоятельно.

— До Асьюта сто километов! Пешком дойти невозможно! По дороге ехать очень опасно! — отвечал он.

Поняв, что идея сбыть нас с рук при помощи поезда потерпела свой крах, гаишник повёл нас обратно в машину.

— Может, переночуете в хотеле? — предлагал он.

— Долой хотель! Хотим свободу! — отвечали мы.

Наверное, полвека назад, когда в великой империи СССР для иностранцев было открыто лишь несколько центральных городов, а связь с иностранцем расценивалась как шпионаж, — появление на трассе автостопщиков-иностранцев вызвало бы ещё больший переполох. У нас в стране, правда, была не терророфобия, а шпионофобия. Впрочем, обе эти фобии имеют корнем вполне естественную зонофобию, боязнь попасть в зону из-за какого-то иностранца, совершающего нормальные, но не принятые в данной ситуации поступки. Конечно, нам сейчас верится в это с трудом.

Долго ещё кружили по ночному Сохагу. Не помню уже, куда заезжали, но в глухой час ночи нас привезли к большому зданию Tourism and Antiques Police. В здании было темно, и лишь на первом этаже светились окна — вероятно, это был ночной дежурный.

Мы хотели вылезти из кузова, но солдаты почему-то решили удерживать нас в кузове силой. Видимо, чуть ни в каждой подворотне им мерещились террористы с бомбами. Всё же вылезли; нас стали пихать обратно. К счастью, не били (избивать туристов в Египте запрещено), но мне показалось, что скоро начнут. Ждали долгое время.

— Чего ждём? — вопрошали мы по-английски.

— Wait 5 minutes, — отвечали нам однообразно, — подождите, подождите.

Спустя ещё двадцать минут, за которые мы уже успели обозвать египетских полицейских всеми русскими, английскими и арабскими известными нам словами, к крыльцу полицейского участка подъехала легковая машина.

Из неё вышел слегка заспанный, прилично одетый человек, почему-то с узкоглазым, почти киргизским лицом, и вместе с начальником ГАИ скрылся в здании.

Зажглись окна на втором этаже. Прошло ещё какое-то время, показавшееся нам очень долгим. Наконец соблаговолили привести нас. Узкоглазый человек был, вероятно, Очень Важным Начальником полиции, прекрасно говорил по-английски и отличался умом. Мы сообщили о своих злоключениях, объяснив, что спокойно уедем автостопом, если нам не будут мешать. Он ответил:

— Как вы видите, у нас трудно путешествовать автостопом, это вам не Европа. Хотите, вас бесплатно посадят на поезд?

— Нас уже пытались полицейские посадить на поезд, но начальник вокзала отказал.

Узкоглазый человек куда-то позвонил — наверное, на вокзал. Видимо, все в городе его знали и боялись.

— Поезд будет в 2.20 ночи. Поедете?

Мы согласились. (Оказывается, нет и двух часов, а по моим ощущениям — мы уже целую ночь тут разбираемся с полицейскими!) Начальник записал на маленькой бумажке номера вагона и мест и повесил трубку. Ещё что-то начертал на этом билетозаменителе и отдал его нам.

Опять нас погрузили в конвойную машину и повезли на вокзал. К начальнику вокзала уже не повели: у нас в руках был билетозаменитель, выданный узкоглазым человеком. Один из солдат стоял на платформе, ожидая прибытия поезда и контролируя, чтобы мы не сбежали. Когда же поезд подошёл, солдат ввёл нас в вагон, и, убедившись, что мы-таки покидаем Сохаг, остался доволен. Мы расселись на цивильных креслах вагона 2-го класса и с удовольствием почувствовали, как тронулся поезд, увозя нас подальше от египетских полицейских, столь пекущихся о нашей безопасности.

О, скольким же египтянам пришлось беспокоиться о нас этой ночью! Наверное, не менее полусотни человек участвовали в спасении нас от террористов. И, надо заметить, что им это всё же удалось!

Египетские поезда движутся весьма быстро. От Сохага до Каира — почти пятьсот километров; несмотря на многочисленные остановки, мы проехали это немалое расстояние меньше чем за семь часов; средняя скорость — семьдесят километров в час. Несколько раз по вагонам проходили контролёры, и, увидев писульку от Очень Важного Начальника, удовлетворялись этим.