Царство. Пророчество - Блейк Лили. Страница 9

Паскаль смахнул слезы тыльной стороной ладони. Коридор перед ним заканчивался тупиком. На стенах мерцали факелы, отбрасывая причудливые тени на серые стены. Он слышал за собой приближающиеся шаги. Он оглянулся через плечо, паника сдавила ему грудь. Наверное, стражи уже подключились к поиску. Как только они поймают его, способа скрыться не будет.

Паскаль подергал первую попавшуюся дверь, но та была заперта. Он помчался по коридору к следующей, потом к еще одной и еще, но все бесполезно. Выхода не было.

– Пожалуйста, пожалуйста, откройся, – прошептал он, подходя к двум последним. Шаги раздавались эхом по коридору.

– Он, наверное, сюда пошел, – раздался голос Баша.

– Где он? – кричала Кенна. – Паскаль, вернись!

Если он не найдет выход, если не сможет сбежать, его тут схватят. Потому что спрятаться негде. Он подошел к последней двери с ржавой ручкой. Она повернулась под его рукой. Он выдохнул, по щекам катились слезы. Он не знал, что с той стороны, но он воспользуется возможностью. Он открыл дверь и шагнул внутрь.

Паскаль прижался спиной к стене, переводя дыхание и пытаясь стоять спокойно, чтобы она не заметила его. Когда он вошел в комнату и увидел даму, то замер. Он думал, что узнал одну из подруг Кенны. Вдруг она слышала, как в конце коридора кричали Кенна и Баш. Если она увидит его, то позовет Кенну и стражу.

С ней был седовласый мужчина. Его звали лорд какой-то. Это все, что знал Паскаль. Он стоял прямо за ней, держа руки на ее спине.

– У меня не так много времени, – сказала светловолосая девушка. – Я обещала Марии, что буду спать в ее покоях. Я здесь только, чтобы переодеться в ночную сорочку.

– Придумай что-нибудь. Любая из ее служанок может сделать это. Что не так, Грир? Скажи мне.

– Мне просто нужно передохнуть. Нострадамус и его предсказания, – сказала Грир, ее глаза были полны слез. – Я бы хотела отрицать их как глупые предрассудки, но он был прав насчет смерти Эйли. Он предсказал все до малейшей детали. А теперь Мария.

– Мы не знаем, правда ли это, – сказал лорд. – Кроме того, для ее защиты есть стража. И ты будешь с ней в ее комнате. Будут входить и выходить служанки. Ничего с ней не случится.

– Откуда ты знаешь? – спросила Грир.

Она склонилась над раковиной и стала плескать холодную воду на щеки.

Паскаль воспользовался удачным моментом и начал двигаться вдоль стены. Он не был уверен, заходил ли он в эту комнату раньше. Однажды в дождливый день Кенна была со своими подругами, ему стало скучно, и он обнаружил секретные проходы внутри дворца. Ему казалось, что один из них есть в этой комнате. Все эти спальни выглядели для него одинаково, но гобелен со львом как будто был знаком. Лев выгнул хвост и обнажил клыки. Он стоял на задних лапах в центре богато украшенной золотой ткани.

Паскаль старался не шуметь, опасаясь скрипа каждой половицы, на которую ступал. Но светловолосая леди Грир вроде бы не замечала, что в комнате что-то происходит. Он скользнул за гобелен со львом и почувствовал под пальцами холодный камень. Это было здесь, должно было быть.

– Я не могу потерять ее, – сказала Грир седовласому мужчине. – Я не выдержу. Она мой самый близкий друг здесь, и теперь после речей Нострадамуса, как я могу позволить себе покинуть ее хоть на мгновение?

– Ты и не упустишь, – сказал мужчина. – Будь сильной и пригляди за ней. Ты самая храбрая среди людей, которых я знаю, Грир.

Паскаль нащупал рычаг и потянул. Секция стены сдвинулась с места, и впервые после кошмара он почувствовал, как расслабился. Когда он жил с родителями в деревне, то боялся темноты. Но он едва помнил это. После времени, проведенного с Тьмой, его пугал свет. Он чувствовал себя комфортно только в потемках. В темноте можно не закрывать глаза, потому что никогда не увидишь вещи, которые не хочешь видеть.

Пока он шел вниз по ступеням, Кенна и Баш оставались все дальше и дальше. Свет из комнаты, который пробивался сквозь гобелен, становился слабее с каждым его шагом. Он быстро и уверенно спускался во тьму.

Под его пальцами были влажные стены. Он слышал звук капель вдалеке. Пахло плесенью, и он был уверен, что вдоль стен за ним шныряют крысы. Но Паскалю не было страшно. Это было привычней, чем слишком мягкая кровать, в которой он спал во дворце, или тяжелые дубовые стулья, на которых приходилось сидеть прямо. Он почувствовал, как улыбается, спустившись до площадки и оглядевшись вокруг. Напротив него было еще три коридора. Столько места, чтобы спрятаться, столько всего можно исследовать.

Он побежал вперед, позволяя башмакам скользить по сырому камню. Он поскользнулся и почти упал, но в одиночестве ощущал себя легко и свободно. Он посмотрел вверх, ему показалось, что в тени кто-то есть, далеко в правом коридоре. Он остановился и прищурился, пытаясь разглядеть.

Фигура зажгла спичку и поднесла ее к свече в своей руке. Она была похожа на девушку, но он не был уверен. На ней было грязное платье, а на лице мешок с прорезями для глаз. Он был готов закричать, когда она опустилась на колени. Что-то покатилось от нее к нему по полу.

Паскаль почувствовал, как оно ударилось о его ногу. Он посмотрел вниз и увидел голубой мраморный шарик. Он поднял его и покрутил в пальцах.

– Иди, – сказала она. Теперь Паскаль мог сказать, что это была девушка, ее голос был нежнее мужского. Он наклонил голову, изучая ее. Если она тоже была тут, внизу, возможно, она знала какие-нибудь секреты, тайные места, которые он сам не мог найти.

– Иди и поиграй со мной, – сказала девушка. Затем она двинулась дальше по коридору, освещая свечой себе дорогу.

Паскаль крепко сжал шарик и последовал за ней, переходя на бег.

Глава 7

Мария мерила комнату шагами, сжав кулаки. Ее покои уже были приготовлены ко сну. Горели лишь две свечи, в камине тлели угли. Служанки расчесали ее волосы. Кирстен и Сесиль помогли ей надеть ночную рубашку, а Лиззи приготовила постель, разложив подушки так, как нравилось Марии. Все было готово к приятному ночному отдыху, но Марии было совсем не до него.

Она не могла собраться с мыслями, и каждый раз, когда садилась больше, чем на минуту, снова вскакивала, не в силах справиться с волнением. Она проверила и перепроверила секретную дверь, убедившись, что та закрыта. Подперла стулом дверь балкона, чтобы никто не смог проникнуть в комнату.

– Мария, – сказала Грир, свернувшаяся калачиком на ее кровати. – Пожалуйста, успокойся. Ты сойдешь с ума, гадая, правдиво ли пророчество. Тебе нужно поспать. Тебе нужен отдых.

– Но как я могу? – Мария присела на кушетку, обитую красным бархатом. В лучшие времена она любила лежать здесь и смотреть в окно. Она представляла себе жизнь с Франциском, детей, которые будут у них, счастливое и безопасное будущее. Теперь это казалось глупыми мечтами.

– Ты бы смогла отдыхать, если бы тебе сказали о твоей неминуемой кончине? – голос Марии дрогнул на последнем слове.

Она вздохнула, в тишине комнаты она слышала их, деревенских за воротами. Они не сдадутся. Некоторые просили о помощи. Другие требовали еду. Мария подошла к окну и посмотрела на дворцовые стены. Она могла видеть их лица, освещаемые факелами, деформированные и страшные. Теперь она их понимала. Что значит чувствовать приближение смерти, ее неминуемость. И это было мучительное чувство.

– Кто бы ни пытался навредить тебе, не преуспеет, – сказала Грир. – Я им не позволю. Сегодня ночью я останусь с тобой. За дверью отличная дворцовая стража. Обещаю, мы сделаем все, чтобы быть уверенными, что с тобой ничего не случится.

– А как же Эйли? – сказала Мария. – Ты же помнишь, что предсказал Нострадамус, ты слышала…

– Я не могу потерять тебя, – сказала Грир. – И не потеряю.

Мария слышала уверенность в ее голосе. Из всех ее друзей Грир была самой сильной и самой практичной. Ее слова успокаивали Марию, хотя и чуть-чуть. Она прошла от окна к кровати и села рядом с ней.