Мир вечного ливня - Янковский Дмитрий Валентинович. Страница 82

В эту секунду я, кстати, понял, что и с Катей не может ничего случиться. Потому что ее гибель или ранение я бы расценил как огромную неудачу. А неудачи не будет. По крайней мере сегодня. В общем, сообразив все это, я решил, что надо столь благоприятную ситуацию использовать по полной программе. И втопил еще сильнее, уже зная, что столкновения не будет. Не может быть. Я просто верил в это. И этого было достаточно.

Нас вжало в сиденье, машины по сторонам замельтешили разноцветными смазанными пятнами.

– Черт возьми… – прошептала Катя. – Ты что, прикалывался надо мной?

– В смысле? – весело спросил я.

– Да лихо ты водишь! А говорил, что хреново тебе, что не видишь ничего.

– А мне и не надо видеть! Иду по приборам!

Интересно, как наша траектория выглядела с высоты птичьего полета? Замысловато должна была выглядеть, руль-то я крутил в живописном хаотическом беспорядке, чтобы просто рулить, а не сидеть сложа руки. Это было фантастикой на грани горячечного бреда, но это происходило с нами. И мне становилось весело.

– Следующий поворот на Ярославку, – произнесла Катя не очень уверенно. Она никак не могла понять, разыгрываю я ее или нет. – Да не виляй так!

– Скажешь, когда руль направо крутить.

– Ты с ума сошел?

– Вовсе нет.

– Поворачивай!

Я крутанул баранку так резко, что завизжала резина, мы слегка ударились бампером о заграждение, но быстро выровнялись и вылетели на шоссе. Вслед нам долго и недовольно гудели клаксоны.

– Отстал наш стрелок? – поинтересовался я.

– Нет. Догоняют.

– Хороший у них водитель, однако,

Сознание постепенно прояснялось. Теперь мне казалось, что мы не вертимся, а просто покачиваемся из стороны в сторону. Дорогу становилось видно все лучше и лучше, и вскоре я перешел к сознательному управлению. Даже в зеркала можно было смотреть. И даже видеть в них что-то.

– Это вот та красная хренотень за нами увязалась? – спросил я, не в состоянии пока идентифицировать марку машины.

– Да.

Я попробовал еще прибавить скорость, но «Хонда» Дошла до предела и дальше не разгонялась. Собрав глаза в кучку, я разглядел на спидометре стрелку и цифру. Почти двести. Замечательно. Интересно, сколько Валера хотел из нее выжать с азотным форсажем? В космос собирался лететь? Справа промелькнул пост дорожной инспекции. Погонятся, интересно, или забьют? Гнаться-то явно уже бессмысленно.

Мотор ревел, пытаясь дать понять, что долго на таких оборотах не выдержит. Преследователи опять начали догонять. Если зайдут в бок, снова начнется стрельба. Я знал, что попасть они в нас все равно не попадут, но мне хотелось, пользуясь подавляющим преимуществом в удачливости, примерно наказать негодяев.

– Ты все светофоры прошел на зеленый… – прошептала Катя.

– Да? Классно. Там были светофоры?

Валера лежал на заднем сиденье и глухо постанывал. Я знал, что такое пуля в плечо. Самому не прилетало, но видел последствия. Поболеет наш Валера теперь. Ему бы сейчас обезболивающего… А то, не ровен час, от шока может загнуться.

– Ты много героина взяла? – спросил я Катю.

– Ну… Дозу. Передозняк нам не нужен.

– Вколи Валере немного, а то ему очень хреново.

– Идите в жопу! – донеслось сзади. – Еще на герыч меня подсадите?

– С одного раза не подсядешь.

– В жопу! Переживу и так.

Спорить бессмысленно, а бороться с ним сейчас было некогда. Еще шприц сломает… Я начал думать о том, как поставить преследователей в неловкую позу. Мотор у них без всякого ускорителя, похоже, вдвое мощнее нашего, если не больше, к тому же винтовка. У нас зато удачливость сказочная. Использовать ее надо, использовать.

– Глазам не верю!.. – воскликнула Катя и помотала головой.

– Что такое? – насторожился я.

– Там знаешь, кто в машине? Сам Веник!

– За рулем, что ли?

– Нет. Справа от водителя. Машет нам, типа, чтобы остановились.

– А хрена ему по всей морде?

– Назад показывает, мол, стрелок нас на прицеле держит.

– Ага, а то я не знаю, что он при такой тряске и скорости в этот прицел ничего не видит!

Продолжая удерживать газ выжатым до пола, я больше думал, чем смотрел на дорогу. Мотор начинал сбоить и мелко подергиваться, запахло перегретым машинным маслом. Странно, кстати, машина ведь заглохнуть никак не должна, это была бы явная неудача. Или как раз нет? Может, нам и надо остановиться? А я пру, как дурак, споря с собственным везением? И машину жалко было бы загнать до смерти.

К этому времени мы миновали поворот на Ивантеевку – дальше по сторонам дороги потянулись заросшие высокой травой болотца. Место как раз для разборок, как в вестернах – остановить две машины у обочины, выйти, поигрывая мускулами и удерживая вспотевшую ладонь на рукояти тяжелого пистолета. В фильмах именно так. Прикольно. Очень по-мужски.

Правда, пистолета у меня не было, да если бы и был, так он против винтовки не оружие. Только ворон пугать. И то лишь если те расположатся на деревьях в непосредственной близости. Так что этот вестерн надо было как-то перекраивать на свой лад.

И тут меня вновь осенило. Ну и дурак же! При сегодняшней удачливости можно ведь вообще никого не опасаться! Ни бандитов, ни ментов! Правду говорят, что хорошая мысля опосля приходит. В принципе можно было сбавить скорость, чтобы мотор не тиранить, и ехать спокойно в Сергиев Посад. А с Веником и компанией непременно что-то случилось бы, чтобы они нам не досаждали. Но такой вариант меня не очень устраивал – слишком далеко от вестерна. Хотелось приложить руку, хоть какое-то участие принять в этом действе.

Однако скорость я все же сбавил – звук мотора мне нравился все меньше.

– Ты что? – насторожилась Катя. – Сдаваться решил?

– Нет. Послушай. Раз уж тебя рассказ о сфере взаимодействия не очень поразил, то ты меня поймешь правильно. Нам ничего не грозит.

– В смысле?

– В прямом. Веник нам ничего не сделает. И вообще никто. Даже если в упор начнут стрелять, хотя до этого, скорее всего, не дойдет. Мы ведь Мост взорвали, понимаешь? Победа там приводит к удаче здесь. И чем весомее победа…

– Ого! – повеселела Катя. – А я думаю, как ты все светофоры на зеленый… Книгу про это как-нибудь напишу.

– Про что?

– Про искусственно вызванную удачливость. Круто должно получиться.

– Значит, ты твердо решила из певиц в писательницы?

– Одно другому не мешает.

Сбоку, за бортом машины, что-то громко хлопнуло, но я сразу понял, что это не выстрел. С таким звуком лопается колесо, пробитое на большой скорости. Глянув в зеркало, я совершенно не удивился, что машину Веника развернуло юзом и выбросило на обочину. Через секунду на асфальт выскочил стрелок и вскинул винтовку к плечу. Я рефлекторно поддал газу и вильнул, прекрасно осознавая излишество такого маневра. Дважды вслед нам грохнул выстрел, затем то ли винтовку заклинило, то ли кончились патроны.

– Круто! – не удержала эмоций Катя. – Ну кино прямо!

– Ага. Пусть резину переобуют… Шумахеры.

В любом случае им придется провозиться несколько минут, меняя колесо на запаску. Хотя совсем сбрасывать Веника со счетов я остерегался. По-прежнему было непонятно, каким образом, оставив джип далеко позади, мы нарвались на вторую машину? Маячка в Валериной «Хонде» быть не могло по определению, так как же они на нас вышли? Черт знает. Даже если следили второй машиной, все равно никак не получается. Мы ведь пробку пешком обогнали, а потом сразу врезали по МКАД на всю катушку. Нечисто тут, ой нечисто.

– Не пойму, как они нас вычисляют? – поделился я с Катей возникшей тревогой.

– Двумя машинами следили.

– Не получается. Вспомни, какая пробка. Если только у них на развязке с Кольцевой пост стоял. Но как-то неправдоподобно это. Нет?

– Да, – согласилась Катя. – А радиомаячок тебе в ментовке не могли пристегнуть?

– Разве что в задницу, извини, засунуть. Но я бы почувствовал.

Катя фыркнула коротким смешком.

– Как ты там? – спросил я хозяина выручившей нас машины.