Ген человечности - 3 - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf". Страница 62

Но все таки — кое-где проникнуть можно было.

Ахиллесовой пятой комплекса были дороги! На дороге не поставишь ни сигнализацию, ни датчик — и потому дорога охранялась только контрольно-пропускными пунктами. А личный состав на КП склонен к несению службы спустя рукава, особенно как вон на том КП, ночью, и когда военный на посту только один, а остальные — не пойми кто. А военный не может отслеживать все сектора разом, и отдохнуть ему тоже хочется…

На нашем пути был здоровенный негр, скорее всего — из числа выпущенных на свободу в принудительном порядке. Не сочтите меня за расиста — но такого размера негры встречаются либо в НБА, [43] либо в тюрьме больше негде — даже рэперы обычно не такие здоровые. Типичный нига, он не хотел стоять на посту, и потому он притащил откуда то пляжный шезлонг, поставил около шлагбаума, с комфортом устроился на нем и задремал. Задремал так, что на месте дежурного офицера я пристрелил бы его только за храп.

Где бы вы полезли на охраняемый объект, если есть дорога, есть чек-пойнт, есть прожектор, освещающий дорогу и есть сплошная полоса датчиков, прикрывающая забор? Правильно! Нужно дождаться ночи и переходить прямо по середине дороги, естественно ползя по-пластунски. Понаблюдав за освещающим дорогу прожектором, я быстро нашел его слабое место — ближе, чем в пяти метрах от шлагбаума на полотне дороги лежала тень, а сам шлагбаум, перекрывающий дорогу, был и вовсе в темноте. Отсюда вывод — нужно подобраться к самому зданию чек-пойнта, держась как можно левее от дороги, на обочине потом, там где начинается тень — переползти на середину дороги, и прямо под шлагбаумом проникнуть на базу! Это очень опасно — в том числе, что если кому то придет в голову к примеру выйти на улицу и помочиться, то он наступит прямо на тебя, да и если застигнут тебя прямо на середине дороги, шансов отбиться немного. Но… если к примеру Вы будете стоять на подобном чек-пойнте и вам к примеру приспичит — куда вы пойдете облегчаться? Выйдете вперед — или все же за чек-пойнт? Ставлю десять к одному — что за чек-пойнт. А все потому, что в отличие от территории которая перед шлагбаумом — территория которая за шлагбаумом — воспринимается как своя, и поэтому — безопасная. Чистая психология. И поэтому — надо рискнуть.

Вот тут уже — двигаешься даже не сантиметрами — миллиметрами. Когда то давно у нас на базе преподавал один старшина — южновъетнамец, бежавший от коммунистических орд Въетконга. Он показывал нам черепаший шаг — это когда все смотрят на тебя и думают что ты стоишь — а на самом деле ты двигаешься. Шаг, не отрывая ступней от пола — одна из составляющих вьетнамского боевого искусства вьетводао, рядом с которым не стояло ни одно каратэ. То же самое — двигаться, не отрывая ступней от пола, умеет снайпер такой как Озказьян. Если надо будет — он десять метров будет идти неделю. Но пройдет и никто его не заметит. А вот мне сложнее — потому что я в Форт-Беннинге, в снайперской школе армии США не учился и так двигаться, тем более что в маскировочном костюме Гилли, из-за которого у меня даже сейчас пот глаза заливает — не могу.

Светящийся метеор сигаретного окурка вылетел из приоткрытого окна блок-поста, врезался в землю рядом с моей правой рукой, брызнул в разные стороны мгновенно гаснущими огненными брызгами. Майор и я замерли — обычно человек выбрасывает сигарету, когда хочет что-то сделать. Но человек вышел не с нашей стороны блок-поста, а с другой.

Черт, смена караула…

Негра растолкали — судя по звукам, им издаваемым и ругани он был недоволен этим обстоятельством. На его месте, я был бы доволен тем что ему не придумали какую-нибудь расправу: в учебке на спящего часового обычно накидывали одеяло и били. Ругаясь последними словами негр подошел к самому шлагбауму — видно было плохо, но даже так, по едва заметному силуэту можно было понять насколько он здоровый. Постояв около шлагбаума пару минут, негр развернулся и пошел в сторожку чек-пойнта. Досыпать.

Интересно — а что они будут делать если им туда гранату закинуть? Идиоты. Даже дверь с вертушкой, через которую пропускают пеших посетителей не закрыли — а если одержимый?

Прошло полчаса прежде чем мы осмелились двинуться дальше. Очень могло получиться так, что мы не успеем далеко удалиться отсюда, когда наступит утро — не хотелось бы.

Второй часовой в отличие от первого не спал. Он курил. Точно так же сидел в шезлонге — утруждать себя обходом они, по всей видимости, не собирались — и курил. В бархатной тьме ночи распространялся жуткий запах дешевой доминиканской сигары. Каждый раз, когда человек затягивался — сигара разгоралась сильнее.

А нам надо было пройти. В десяти футах от его ног.

Винтовка стояла рядом с шезлонгом — но это внушало лишь слабое утешение. Ему надо просто посмотреть вперед, оторвавшись от созерцания мутного затянутого тучами неба без единой звезды, увидеть две непонятные черные тени прямо рядом со своими ногами и крикнуть — что за черт. Все что требуется. Остальное доделают другие — поднимутся по тревоге, найдут трупы, сделают выводы и загонят нас как оленей.

Дурак что курит. Я бы — не курил. Курение отвлекает, и в темноте даже крохотный огонек сигареты «засвечивает» глаза, лишает ночного зрения. Впрочем — курение имеет массу других отрицательных последствий, таких как запах табака, который опытный противник уловит за тысячу футов, отличная приманка для снайпера — светящийся в ночи огонек сигареты прямо перед твоей мордой, болтовня и компания, которая обычно сопровождает курение, отвлечение внимания — в общем, в серьезных, по-настоящему серьезных подразделениях никто не курил. Но тут — на внешний периметр конечно же посадили худших, наверняка — из зон, питомцев Департамента коррекции. И хотели бы сбежать- но боятся остаться одни в этом новом, жутковатом мире. А службу несут — спустя рукава.

Двигаться по сантиметру. Вымерять каждое движение. Передвинулся — остановись, послушай, не привлек ли ты чье-то внимание. Перед тем как положить куда-то руку — посмотри, не лежит ли там что-то, из-за чего ты нашумишь. И в то же время — нельзя медлить, мы не знаем периодичности смены караульных, мы не знаем, не приспичит ли кому-то пойти поссать, мы ничего не знаем. Только то, что надо пройти.

Прошли. Этот хмырь встал, когда мы уже свалились в кювет по ту сторону дороги. Заодно во что-то и вляпались. Потом он пошел в нашу сторону, мы залегли, приготовившись открыть огонь — но он всего лишь бросил пустую банку и облегчился по-маленькому. Хорошо, что не нам на головы…

Катастрофа, день сорок седьмой

Форт Брэгг, Южная Каролина

Утро 18 июля 2010 года

То, во что мы вляпались — как назло оказалось дерьмом. Эти козлы не нашли ничего лучшего, как облегчаться в ближайшей канаве. Твари. Надеюсь — судьба еще сведет, на одного из британских САСовцев во время патрулирования помочился партизан, прямо на голову — через пару недель он нашел этих партизан, и мочи у него хватило на всех. Впрочем — это старая и бородатая история и я ее слышал в самых разных вариантах.

Ну а пока — мы расположились на наблюдательной позиции, держа под прицелом поле и казармы восемьдесят второй дивизии, здесь дислоцированной. Наблюдательная позиция здесь такая — голое поле, до первого жиденького леска — ярдов триста, нас маскирует подросшая за лето трава. Майор наблюдает через прицел своей М40, у него, кстати на винтовке не морпеховский Unetl, а почему то армейский Leupold, я же обозреваю окрестности с двадцатипятикратным увеличением прибор наблюдения типа М144 фирмы Bausch&Lomb. Дорогая, ценная и довольно тяжелая вещь — но ранние приборы наблюдения были еще тяжелее. Она позволяет обозревать местность даже с сорокакратным увеличением — но мне это не надо, потому что видно и так, а при максимальном увеличении даже малейший тремор руки, держащей прибор сказывается на картинке. Подставки у меня нет, потому что веса в рюкзаке хватает и без этого.